Во благо государства

Глава 9. Тайная Стража

— Го… Исан’нэ, вы хорошо себя чувствуете? — спросил Каль’рин, когда они въехали под арку городских ворот. На коня её удалось усадить только с помощью троих гвардейцев, и первое время он всерьёз опасался, что она вывалится из седла. Теперь же соратница держалась почти так же уверенно, как и всегда, и выглядела уже не жалкой жертвой собственной магии, а скорее усталым воином, возвращающимся с победой из кровавой битвы.

— Пытаешься проявить участие? — в её голосе звучала насмешка. — Жить буду.

— Я чем-то вас оскорбил?

— Четыре месяца назад, когда начался мятеж, я прошла от ворот Дворца до гвардейских казарм с двумя арбалетными стрелами в спине. И хоть бы кто заметил! А сейчас столько заботы… И ты считаешь, я правда не знаю, что говорят обо мне люди, когда уверенны, что я их не слышу?

На несколько мгновений Исан’нэ молча отвернулась, а когда повернулась вновь, презрительная гримаса уже исчезла без следа, превратившись в самое милое выражение лица, какое он только видел.

— Кель’рин, прости мою грубость! — начала она, изобразив заискивающую улыбку. — Кажется, сегодняшний несчастный случай сказался на мне сильнее, чем я думала, и, наверное, я несла какую-то чушь. Но сейчас я прихожу в себя. Пожалуйста, давай забудем этот случай!

— Хорошо, — столь быстрая смена настроений собеседницы его немного пугала.

Приветливость и напускное смущение на лице Исан’нэ исчезли, сменившись привычным скучающим выражением.

— Тай всегда говорил, что за притворной вежливостью часто скрывается ложь и предательство, — ответила она, панибратски назвав Регента кратким именем. — Согласна с ним. Но я действительно была не права, разговаривая с тобой таким образом.

— Вам не за что извиняться, — ответил Кель’рин и, помолчав, решил продолжить разговор. — Ваше Высокое наречие безупречно. Вы ведь родом не из Черногорья, верно?

— С севера царства Каррского. И научись обращаться ко мне на «ты». Я уже месяц не регент, пора запомнить.

— Постараюсь исправиться. С тех пор как я впервые приехал в Столицу, мне пришлось привыкнуть, что большинство здесь не могут верно произнести даже моего имени. Маги здесь говорят только на простонародном черногорском, а когда пытаются использовать Высокое наречие, это звучит скорее жалко. Ты же говоришь на нём так, как будто прожила всю жизнь среди аристократов в Ар-Най’котте.

— Это твоё мнение или лесть?

— Это правда.

— Высокому черногорскому я начала учиться у Тая четыре года назад. Ещё могу разговаривать на западном и восточном торговых языках, языках царства Каррского, Таёжного Края и степных племён.

— Восхищён вашими… То есть, твоими талантами! — выразил искреннее уважение Кель’рин.

Богатый список, особенно по сравнению с его собственным, состоящим, помимо Высокого наречия, из торгового языка Державы да позаимствованной у воинов Таёжного Края обширной коллекции крепких северных ругательств. Наверное, редкий купец знает так много. Жаль только, что, обучаясь у Регента, она переняла не только его чистое произношение, но и его бесцеремонность. Или тут приложил руку Лан’нау? Интересно, кто учил её остальным? Становится страшно от одной мысли, что на языке северян она изъясняется в тех же цветастых выражениях, на которые был так щедр генерал Оргрун.

— Не стоит того! — равнодушно ответила Исан’нэ. — Это было не сложно.

— А… Прости, если лезу не в своё дело, но как получилось, что у тебя наше имя? — Кель’рин с трудом преодолел смущение. Неизвестно, что заставляло его нервничать больше, то, что он обращался к Исан’нэ как к равной, или что так нагло лез в её прошлое, но представится ли когда-либо ещё шанс узнать о ней от неё самой?

— Таю надо было меня как-то называть. «Исан» созвучно каррскому «хиссан», а «нэ»… На ваши Высокие Линии я не очень похожа, всё равно никто бы не поверил. А быть одарённой полукровкой по имени вполне приемлемо. В любом случае, мне его выбор нравится.

Чем дальше, тем нелепей, подумал Кель’рин. Регент придумал ей имя, чтобы ему было, как к ней обращаться? И нужно будет выяснить, что означает это «хиссан»…

— Почему бы не называть тебя твоим настоящим именем?

— Это настоящее. Я Исан’нэ и никто больше.

Как хочешь, так и понимай. Тем более что не ощущая искры, только по её ровному голосу и застывшему лицу, невозможно догадаться, что она думает во время разговора.

— А как ты его встретила?

— Случайно. Не всё ли равно? Мы приехали. Гурнар, позаботишься о лошадях? Потом можете быть свободны! — она спрыгнула с коня и бросила поводья гвардейцу. — Кель’рин, подождёшь меня в приёмной. Я принесу всё, что должна тебе передать.