Волосы циннвальдитового цвета

9

Кирилла не было дома. Агния попыталась дозвониться до него, но ничего не вышло. Она сразу поняла — наркоторговцы не стали откладывать дело в долгий ящик и решили разобраться с Курковым сегодня же.

Дрожащей рукой Агния набрала номер Артема. В тот момент она не думала о возможных последствиях, вообще ни о чем не думала, кроме как о своем сыне и дневнике, который отыскала на прогулке. Если Курков не ответит, значит с ним кончено.

Трубку сняли.

— Алло, — робко выдавила из себя Агния. — Артем?

— Что вы хотите? — полушепотом произнес человек с другого конца аппарата.

— Артем, это ты? Просто ответь!

— Ну а кто еще? — раздраженно выпалил он.

Да, это был он. Как же повезло! Какова была вероятность того, что она позвонит как раз в тот момент, когда они будут ехать на встречу? Доли процента. И, тем не менее, удача улыбнулась ей. Сама судьба благоволила Агнии.

— Не вешай трубку, Артем. Слушай внимательно. Я хочу тебе помочь. Только не пугайся, — Агния перешла на шепот.

— Я не могу с вами долго разговаривать, — сказал он.

— Послушай, прошу, просто послушай, — молила она. — Ты больше им не нужен. Понимаешь? Они решили, что ты и твой спутник не нужны. Обязательно езжай на место встречи, но когда сделаешь свое дело, постарайся скрыться. Ты помнишь, куда отвозил свою первую посылку? Тот человек, пожилой мужчина, он поможет. Не таись, расскажи ему всё как есть, а он решит, что делать. Ты меня понял? Скажи же хоть что-нибудь!

— Хорошо, — по голосу было слышно, что он пытается говорить спокойно, но у него это не сильно-то получалось. — Я так и сделаю. До свидания.

— Только обязательно доберись до места встречи! Слышишь! Скроешься, когда переговоры с твоим спутником начнутся. Договорились?

— Да, всё понял, до свидания, — ответил он и сбросил телефон.

Агний отвела трубку от уха, торопливо удалила из памяти этот вызов, села на край кровати и, нервно теребя застежку на своей блузке, стала ждать развязки событий.

Прошло несколько часов. Темнело. От Кирилла никаких известий. Агния успокаивала себя, но в душу уже закрался страх — а что, если он догадался? Они схватили Артема и вызнали у него всё об ее поступке. Как себя поведет Кирилл в этом случае? Но страха за себя Агния не испытывала. Её волновала судьба самого Кирилла. Интерес брата и его дочки к этому делу вдвойне настораживал. А вдруг… Да в это сложно поверить, но вдруг Славик решил избавиться от посредников и сам заняться торговлей?

«Он так не поступит, никогда не поступит», — убеждала себя Агния. А в памяти всплыло их прошлое, тот период, когда они ещё были близки и богаты.

Отец Агнии и Вячеслава, Сергей Доронин работал тогда в крупном научно-исследовательском центре. Страстно любивший биологию, он привил свою привязанность и детям. Агния освоила классификацию растений уже в двенадцать лет, Слава же больше интересовался микроорганизмами и биофизикой. Ни сестра, ни брат и не помышляли о том, чтобы в будущем заниматься чем-то кроме обожаемой науки. Успехи Агнии были несколько скромнее, тем не менее, до поры до времени брат не важничал и подтягивал ее. Когда характер Славика резко переменился? Сложно сказать, но точно не в школе. Экзамены они сдали на отлично, многие биологические университеты вызвались оплатить их учебу в собственных стенах с условием, что впоследствии молодые ученые будут работать в научно-исследовательских центрах собственников университетов. Разумеется, Агния и Славик поступили в заведение, при котором располагался научно-исследовательский центр отца. Пожалуй, там и начали происходить тревожные перемены в характере брата. Слава стал стремительно расти в профессиональном плане. Преподаватели им восхищались, пророчили ему большое будущее. Но их оценки Славика не интересовали. Сделавшийся высокомерным, он отзывался об университетских профессорах в пренебрежительном тоне. Научные звания стали для него чем-то вроде оскорбления. «Хочешь узнать, насколько глупый человек тебя учит, — любил говаривать Слава в те времена, — поинтересуйся его званием. Чем оно выше, тем он тупей».

Причины этой ненависти крылись, прежде всего, в убежденности Славы — ему казалось, что руководители воровали его идеи. Натыкаясь в журнале на очередную статью одного из своих преподавателей, он то и дело цокал языком и возмущался.

— Я им говорил об этом, а моей фамилии здесь даже не стоит! — повторял он ворчливо по прочтению статьи.

Наверное, из-за этого он и замкнулся в себе. Ничего удивительного — все крупные ученые секретничали и не спешили делиться друг с другом результатами, считая вопрос приоритета вопросом первостепенной важности. Больше того, одно время было популярно выпускать ряд статей-обманок, которые автор писал, чтобы сбить конкурентов с правильного пути. Пока шла проверка сведений, изложенных в пустых работах, плуты успевали закончить исследование и получали приоритет, а значит и патент, после чего начинали грести деньги лопатой. Подобное положение сильно тормозило прогресс — фундаментальная наука практически не двигалась, во многих отношениях человечество оставалось на той же ступени, что и в начале двадцать первого века.

Агния даже не знала, чем занимается ее брат, пока не прочитала его статью, названную революционной. Славик был первым человеком, разработавшим и проверившим экспериментально нанобота — клетку небиологического происхождения, которую возможно встраивать в организм человека и животного, замещая, таким образом, поврежденные клетки. Изобретение тут же подхватили и стали широко применять. Славик получил неприлично большую премию, однако, остался недоволен. Дело в том, что плодами его открытия будет пользоваться университет, ему же оставалось повесить медальку на стену и перевести деньги в банк. Смириться с подобным ходом дел он не мог.

Агния так и не допыталась у Славика, когда ему пришла мысль использования своего изобретения для охраны общественного порядка. Но первой эту идею он выложил сестре, а потом и отцу. План Славика был прост — сформировать новую фирму, специализирующуюся на охране общественного порядка и борьбе с преступностью. Он получил много, но в одиночку провернуть эту затею не мог. Отец же, проработавший больше тридцати лет биологом, располагал серьезными накоплениями, да плюс сбережения Агнии, небольшие, но все равно пригодившиеся. Идея была одобрена. Отец взял решение юридических и организационных вопросов на себя, Агнии же и Славику предоставил личную лабораторию, в которой им и предстояло разработать полноценных наноботов-блюстителей. Сначала Славик трудился по привычке: скрывал от сестры результаты, нехотя сообщал об успехах своих опытов, Агния же охотно рассказывала о ходе собственной работы. В конце концов, и до Славы дошло, что сотрудничество и взаимопомощь продуктивнее: то, чего не заметил один, поправит или дополнит второй.

Когда они стали работать сообща, успехи стали расти в геометрической прогрессии и очень скоро Славик с Агнией получили необходимый образец нанобота, способного реагировать на импульсы зрительных нервов, расшифровывать их и передавать полученную информацию. К тому времени отец давно закончил подготовку, и вновь организованная охранная фирма была готова выйти на рынок. Тут-то у основателей и возникли разногласия относительно применения блюстителей.

Славик настаивал на необходимости повсеместного внедрения блюстителей. На возражения отца об аморальности вмешательства в частную жизнь он отвечал:

— Мы предложим услуги собственникам земли, они же имеют полное право устанавливать законы, не противоречащие международному праву, на своей земле. А там уж арендаторам самим решать, принимать условия собственника или нет. Если требования нашей фирмы им не подходят — могут переехать. Укажи, где тут аморальность? Мы гарантируем приватность, данные не будут вскрываться до совершения преступления. Убежден, процесс можно автоматизировать, исключив, таким образом, человеческий фактор. Я думаю, ты драматизируешь.

Несмотря на эти доводы, отец продолжал настаивать на том, что блюстителей следует вводить только охранникам и рецидивистам.

— Мы исключим возможный произвол со стороны полицейских, и в тоже время будем располагать полной информацией относительно предполагаемых преступников. Разве этого мало? — говорил Сергей Доронин.

Но Славик продолжал приводить доводы в пользу своей точки зрения, подчеркивал, что повсеместное введение блюстителей спасет тысячи, десятки тысяч жизней, положит конец преступности как явлению.

— Мы можем начать новую эру в истории человечества, отец! — восхищенно провозглашал Славик. — Мы перестроим самого человека, и когда это произойдет, надобность в блюстителях отпадет. Считаешь, это аморально? Возможно. Но разве цель не оправдывает средства?!

Тут отцу нечем было крыть и, в конце концов, он согласился со Славой. Так началась деятельность их охранной фирмы. Новинка далеко не сразу стала пользоваться спросом. Публикация многочисленных научных статей, совершенствование способа введения препарата в кровь человека, абсолютная безопасность процедуры — всё это не играло никакой роли. Люди продолжали бояться.

Однако проблема высокого уровня преступности существовала в ряде городов. Особенно удручающей она была на принадлежащей Костицыну земле — в Новограде и окрестностях. Новостройки, которые впоследствии назовут выселками, буквально заполонили банды и наркоманы. Последней каплей в чаше терпения Костицына стала гибель его собственного сына от передозировки героином. Охранное предприятие, работавшее на собственника, не сумело побороть беду наркоторговли, обрушившуюся на город. И тогда Юрий Павлович обратился к фирме Дорониных.

Это была большая удача. Славик истратил все свои деньги и большую часть средств отца на раскрутку и рекламу — бестолку, дело шло к банкротству, а тут подвернулся крупный заказ от Костицына. Доронины с энтузиазмом принялись за работу. Запросив по сути смехотворную сумму в качестве аванса, Славик в кратчайшие сроки организовал лаборатории для введения блюстителей. Однако, решение Костицына вызвало всплеск недовольства в городе. Юрий Павлович занял жесткую позицию и, предложив недовольным подобрать себе новое место жительства, приказал начать вакцинацию.

Успех был грандиозным. В течение четырех месяцев после вакцинации приблизительно двадцати процентов населения уровень преступности упал в пять раз. Поначалу проклинавшие блюстителей горожане неожиданно для себя осознали, что их жизнь стала безопасной. До того упрямившиеся, они сами стали обращаться в медицинские центры и вскоре был обеспечен сто процентный уровень охвата блюстителями. Акции фирмы Дорониных подскочили, поступило ещё несколько заказов из проблемных городов, не сулившие, впрочем, большой выгоды.

Державшиеся сплоченно в тяжелые годы, Доронины начали ругаться в годы сытные. Славик, считавший себя творцом проекта, настаивал на перераспределении акций. Поначалу, фирму оформили на трех собственников, по настоянию отца доли разделили поровну. Тогда Славик не возражала, поскольку отец вложил куда больше денег, чем он. Однако крупная доля у Агнии теперь не устраивала старшего брата. Он требовал пересчета в соответствии с курсом акций на момент формирования предприятия. Агния, разгадавшая замысел брата оставить её не у дел, заартачилась. Отец же, не пожелавший принимать участия в семейной перепалке, выбросил свою долю на рынок и вышел из игры.