Мертвец Его Величества Том 2

Глава 28

Смотрю на свою ладонь, сжимая и разжимая пальцы. Поднимаю взгляд на зеркало. Что же, всё ещё мертвец, с живым не спутаешь никак, но не обтянутый кожей скелет, так, слегка подсушенный труп. И на том спасибо. Внешность, впрочем, меня волновала мало, а вот ощущения от тактильного прикосновения — да. Я успел забыть, что это такое. Костяные пальцы давали очень странное ощущение, будто держишь в руке палочку и пытаешься ей ощупать поверхность. Какой-то минимальный набор откликов даёт, но не более того. Когда появилась кожа, появилось очень слабое ощущение фактуры материала. Сейчас я ощущал температуру стены.

И к сожалению, это не был рост уровня в полном смысле слова, но позитивные изменения в моей силе всё же присутствовали. Количество высшей нежити уже не ощущалось такой тяжестью, как до преобразования.

Провалялся в отключке я недолго, но за это время отряд успел вернуться в крепость. Льюис пока прятался и привыкал к новому своему качеству. Следуя моим инструкциям, младшие Личи помогали ему с охотой, так что человеческий облик новоиспечённый вампир себе вернул. А я, глядя на него, ощущал некоторый диссонанс. Вампир оказался совсем не таким, каким рисовала его фантазия людей моего прошлого мира.

Да, он пил кровь, хотя на деле достаточно было укуса и одного глотка, чтобы обозначить само испитие жизненной силы. Лёгкий дискомфорт от солнечного света, о чём я уже знал. И… всё. Физически он был лишь немногим сильнее себя прежнего. Никаких способностей, типа превращения в летучую мышь, гипноза и всего прочего. Что важнее, ему очень опасно получать травмы — регенерация отнимает очень много силы. Потеря сил будет быстро возвращать его в состояние ходячего мертвеца.

Вампир оказался… Шпионом, инфильтратором. Мог скрываться среди людей, ведь пить кровь требовалось редко. Очень редко, по ощущениям Льюиса он мог обходиться без охоты неделями. И пусть, опять же по ощущениям, со временем и ростом силы будет расти и могущество, новорождённый вампир был… слабаком. Иронично.

Пока Льюис привыкал к себе, я занялся другими делами. Видел Чезаре, Светлый отец имел потерянный взгляд и находился в глубокой фрустрации. Пару дней назад живые жители крепости видели Чезаре, бежавшем от церкви к воротам с выпученными глазами. Это он благие вести получил, не иначе.

Разбирал вести из Предельного. Академия бардов, оказывается, ещё месяц назад объявила, что проведёт большой концерт. Меня, кажется, даже в известность ставили, но я лишь черканул резолюцию: «одобряю, дерзайте», и вернулся к своим делам. Барды концерт дали два дня назад. Было много зрителей из ближайших земель. Времена нынче скупые на развлечения, так что народ не поленился, приехал. Всем понравилось.

Моё требование: «творите на сцене, что хотите, но выполняйте два условия: зрителям должно нравиться и вашим мамам не должно быть за вас стыдно», оказало благотворное воздействие. В откровенную клоунаду никто не пускался, стараясь развлекать зрителей иначе, при этом никто из бардов не уходил за своей неуёмной фантазией в неведомые дали, оставаясь понятным и доступным широкой публике. По пересказам понял, что были и косяки, причём значительные, но для премьерного концерта неплохо. Приказал давать такие концерты регулярно, а раз в год крутой концерт с ярмаркой. Я вас научу делать большой шоу-бизнес.

Порадовал алхимик. Как истинный лентяй, он, во-первых, быстро справился с поставленной задачей, чтобы вернуться к отдыху (своим экспериментам). Во-вторых, сделал всё с первого раза и несколько раз перепроверил, чтобы не возвращаться к металлу. Молодец! Орёл! Получил-таки пружинную сталь. Не идеальную, но лучше, чем у нас была до этого.

Ещё я издевался над женой и родственниками. Сказать мне в лицо, что моей мордой всё ещё можно людей пугать, они не могли, а я постоянно спрашивал, стал ли выглядеть лучше. Поэтому от меня бегали. Почему-то угрызений совести по этому поводу не испытывал совершенно. Один Бальмонт честно рассказал, что думает о моей внешности. На выражения и эпитеты не скупился, старый.

Что же, откладывай, не откладывай, а с Чезаре надо говорить. Подводить итоги операции и узнавать, как на демонстрацию отреагировали те, кому она была предназначена. Застал я Светлого Отца в молитве. Мешать не стал, присел на свободное место и изобразил почтение. Сам же прикидывал, где буду новую сталь применять. И когда снова дёрну алхимика в металлургию, мне ещё нужны качественные подшипники. Надо дать время, чтобы Госсель считал такие приказы прихотью и единичным явлением. Раза с десятого поймёт, что я пользуюсь его наивностью, но что-то натворить успеет. Дальше, конечно, будет уже без такой бешеной мотивации работать, но хоть что-то. А то с порохом у него воз и ныне там.

Светлый отец закончил молитву и, обернувшись, вздрогнул.

— А-Арантир? — он быстро взял себя в руки. — Я тебя не заметил.

— Ничего страшного, отец, я был занят размышлениями.

Чезаре вздохнул, собираясь с мыслями, и прошёл ко мне, сев на свободное место поблизости.

— Вижу ты… несколько изменился.

— Да, это так, — киваю, не собираясь развивать эту тему. — Видимо, ваши братья по вере решили отказать мне в моей просьбе. Что же…

— Почему ты так решил? — перебил меня Чезаре, обычно не позволявший себе такого. Нервничает, бедолага.

У меня появилась возможность улыбаться, и я ей воспользовался, с удовольствием наблюдая, как мужчину передёрнуло.

— Я не получил положительного ответа, отец. Значит, мне предстоит идти другим путём.

Мой собеседник нахмурился.

— То, что случилось с герцогом Льюисом…

Наигранно удивляюсь.

— А что с ним случилось?

О, этот забавный момент.

— На крепость было совершено нападение, — чётко проговаривая каждое слово, произнёс Чезаре.

— Вот как? Это значит, наши договорённости уже не имеют никакого значения… — делаю вид, что задумался над чем-то.

— Арантир. Мы знаем, что нападение совершил ты.

К несчастью для Чезаре моё лицо не отражает реальных эмоций, двигаясь только по моей воле, по чётко осознаваемому желанию.

— Вы предполагаете, Светлый отец. Предполагать вы можете что угодно, — поднимаюсь. — Если церковь готова признать моё дворянское достоинство, мы поговорим иначе. Пока же… Нам не о чем говорить. Я вернусь к своей работе.

Покинул церковь, оставив служителя Светлой Матери переваривать новую информацию. Я хотел узнать, что церковь думает о моей выходке, я узнал. Чезаре был напряжён, взволнован. И напуган. Не до мокрых штанов, конечно же, иначе разговор бы шёл иначе. Нет, Светлый отец считает меня обезьяной с гранатой. Считает, что я не осознаю собственного могущества. Именно то, чего я добивался.

Вроде бы страшный и опасный Лич, но порой такой простофиля и вообще сосредоточен только на своих изобретениях. Удобно.

Я не соврал, когда говорил, что вернусь к работе. Мне не терпелось увидеть третий прототип парового котла. Кузнецы его как раз заканчивали, занимаясь монтажом. Потребуется ещё пара дней. Вспомнил про пружинную сталь и решил вернуться к отложенным проектам, где как раз такой стали и не хватало. Ничего прорывного, разные усовершенствования уже существующих конструкций. По большей части я уже освоил доступные мне ресурсы. Требуются новые источники, новые материалы, пока мне недоступные. Надо разобраться, какая вообще территория прилегает к Предельному, и изучить эти земли. Может, найду чего интересного, пусть это маловероятно.

Запуск котла назначили на утро. Десяток атмосфер взяли легко, затем постепенно подняли до пятнадцати. Дальше поднимали давление потихоньку, постоянно осматривая все рабочие механизмы. И, наконец, вышли на двадцать атмосфер.

— Поздравляю всех, — выждав десять минут стабильной работы, обрадовал я персонал. — Теперь убедиться в стабильной работе в течение, например, суток. Пока отдыхайте, вы это заслужили! Удостоверимся в стабильной работе агрегата и приступим к созданию парового двигателя.

Однако народ лишь слегка расслабился, продолжая дежурить у испытательного стенда. На безопасном расстоянии, конечно же, однако неустанно. И только когда котёл стабильно продержался сутки, мои начинающие инженеры действительно осознали свою победу.

Впервые пожалел, что мы сидим в самом центре континента, а не на пусть крупных, но островах. Броненосцы на паровой тяге сделали бы меня хозяином мира! Построить несколько штук, чтобы патрулировать береговую линию, и всё. Все живые, живущие на острове, остаются один на один со мной. Это было бы прекрасно!

Льюис освоился. До детей его допускать рано, так что для вампира нашлась другая задача. Как удачно, что внешность его несколько изменилась, теперь человека, каким Льюис был при жизни, в вампире не узнать. И пожалуй, пора дать ему новое имя. Какое имя может носить мой первый вампир? Конечно же, Влад! Немного банально, но я не удержался.

Я отправил Влада на охоту. Сейчас он слишком слаб, чтобы быть реально полезным, пусть развивается. Людей, заслуживших смерть, в мире полно, нехватки жертв у птенца не будет. Правда, опять же, сам по себе молодой вампир ещё не обладает силой, так что велел взять ему пару-тройку бойцов (наёмников). Однако это была только одна из двух его задач. Вторая: поиск грязного белья священников новой церкви. Не иерархов и всяких высокопоставленных ребят, а обычных, рядовых Светлых Отцов. Давно следовало заняться сбором компромата на профессиональной основе, но случай подвернулся только сейчас.

После Влада вернулся к решению маленькой проблемы с торговлей. В свободное время я сам изучил информацию, да послушал объяснение своего казначея. Местные торговцы делились на несколько… хм, групп. Была мелочёвка, вроде мелких лавочников, что жили в одном месте. Банальные мещане, настоящие купцы этих за своих не считали. Купец — торговец странствующий, зачастую вообще не имеющий дома, куда надо возвращаться. Они редко бывали очень богаты, сейчас не настолько хороший товарооборот. Редко бывали даже просто богаты, скорее уж перебивались от сделки до сделки. Среднюю прослойку составляли купцы-цеховики. Эти разъездами уже не занимались, организовывая производственные цепочки, нечто вроде: шахты — сталелитейная — кузница — продажа изделий, если упрощать.

Цеховики не были единоличными хозяевами своих предприятий, там скорее союз нескольких родов, имеющих вместе известную независимость. Потому что феодалы вынуждены контактировать и взаимодействовать с цеховиками. Потому что серьёзное производство силами одно, например, баронства организовать хоть и можно, но сложно. Я тому пример, заперт здесь и использую ограниченное количество ресурсов, вытянув из них всё, что можно. А дальше — клин.

И, наконец, самые большие жабы в этом болоте — герцоги. Цеховики могут торговать с кем угодно, но ограничены своим узким списком товаров. Герцоги (не все, а те, кому повезло на своих землях и землях прямых вассалов иметь источники ресурсов, чтобы на их основе что-нибудь интересное построить) не ограничены товарами, но, соответственно, зависят от ресурсной базы. Сами они, понятно, ничем не торгуют, для этого есть назначенные люди, но наиболее богатыми «промышленниками» этого времени являются именно они. В том числе из-за политических и сословных привилегий. Они могут назначать пошлины, а могут спокойно торговать с кем угодно, в том числе с заграницей.