Плоды мести

***

Действие беаты вскоре выветрилось, и Каввель приказал культистам вернуться в форт. Они, конечно, могли бы стать неплохим подспорьем в борьбе против топоров, если бы те вдруг решили напасть, но минотавру очень не хотелось выяснять, как почитатели отреагируют на его превращение обратно в быка с первыми лучами солнца.

— Идите обратно и подготовьте все для моего триумфального возвращения! — взревел тауросу.

Все верующие подчинились без возражений, и только горстка дворфов во главе с чернобородым наотрез отказалась покидать повелителя. Минотавру даже понравилось такое чувство долга, и он согласился на их присутствие.

«В целом — отличные ребята», — подумал он. — «И чего мы с ними раньше не дружили?»

Дворфы бросали хмурые подозрительные взгляды на своих бородатых сородичей, как бы говоря, только попробуйте покуситься на нашего бога. Топоры в свою очередь дружелюбия по отношению к Каввелю и Могаре тоже не выказывали. Впрочем, Адинук одной своей беззаботно-безумной улыбкой удерживал обе стороны от открытого противостояния. Его воспринимали как жреца и соответственно побаивались.

— Отчаливаем в сторону порта, — предложил пират, когда спина последнего сектанта скрылась за воротами. — Там разберемся, где швартоваться.

Ни у кого возражений не возникло. Де Десе вообще не терпелось поскорее убраться от логова культистов как можно дальше, пока его не рассмотрели получше. На счастье инквизитора, среди тысячи еретиков не нашлось ни одного из тех, кого он когда-либо допрашивал лично.

Сумеречные топоры во главе с предводителем ушли вперед, а за ними увязалась охрана Каввеля, чтобы «предотвратить и недопуштить». Компаньоны наконец смогли крепко обняться, после чего двинулись следом. Рати и Могара почувствовали себя немного странно при виде такого проявления чувств со стороны мужчин. Тауросу, гоблин, орк и эльф были искренне рады друг другу, совершенно этого не стесняясь!

— Они всегда такие? — шепотом спросила пораженная Могара у хапуги, специально для этого отставая, чтобы пошушукаться без свидетелей.

— Если б я знала, — с выражением крайней озадаченности на лице, ответила та и с тоской добавила. — Это самые странные парни, которых я когда-либо видела.

— Согласна, — кивнула Могара. — По-моему, они все немного чокнутые. Хотя мне это даже нравится.

— Мне тоже, — покраснела Рати, но из-за недостатка освещения, никто этого не увидел.

Дворфы тем временем успели уйти достаточно далеко и скрылись из виду за поворотами петляющей среди древних замшелых стволов тропы. Компаньоны поспешили вдогонку, но шагов через тридцать Аггрх вдруг замер на месте и поднял открытую ладонь.

— Тихо! — попытался он вслушаться в лесной сумрак.

Застыли на месте и остальные.

— Слушайте!

Полную тишину нарушало только дыхание компаньонов. Лязг доспехов бородачей больше не был слышен даже в отдалении.

— Засада, — предположил орк и не ошибся.

На тропинке показался одинокий золотоволосый эльф, с головы до пят закутанный в зеленовато-серый плащ с откинутым на плечи капюшоном. Одеяние лесного стража почти сливалось с окружением, и только светлые волосы и кожа давали возможность заметить его в ночи. Традиционно правильные слегка заостренные черты лица и горделивую осанку портила чересчур самоуверенная ухмылочка, дополнявшая полный высокомерия взгляд.

— Бонсуар, незваные гости, — нараспев произнес он. — Я командир особого пограничного отряда следопытов этого леса Селан Галлиру де Кошон.

Аггрх и Адинук, не сговариваясь, метнулись к Гарбу еще до того, как остроухий открыл рот. Морду гоблина перекосила гримаса ненависти, но он настолько преуспел в борьбе с собственным гневом, что даже не начал читать заклинание и только дырявил эльфа испепеляющим взглядом. Друзья решительно схватили колдуна за лапы — Рати за одну, а троу с орком за вторую.

— Все. В. Порядке, — тяжело дыша, проскрипел гоблин в три слова. — Отпустите, я его не убью.

Каввель и Могара посмотрели на остальных одинаково озадаченно. На лице эльфа надменность на секунду сменилась испугом, но, смерив взглядом высокую сгорбленную фигуру гоблина в потрепанном сером кафтане, он взял себя в руки.

— Его Величество, прекраснейший из прекрасных, Totius Magna, Parvuset Alba Lumea basileos, famosus totius continentem imperatortotius Elfinia, Gnominia, et Dwarfinia basileus… — продолжил командир следопытов на древнеэльфийском.

— Погоди, — перебил его Аггрх, — это на нормальном языке как?

— Самодержец всея Великия, Малыя и Белыя Лумеи, повсеместно известный царь и великий князь всея Эльфинии, Гноминии и Дворфинии, — тут же перевел эльф без тени смущения на лице, — владыка великолепного града Шамбр д’Аржона, который вы наверняка знаете как Серебряный Чертог, желает вас видеть у себя в гостях. Отказ не принимается.

Затем повернулся к компаньонам спиной и бодро зашагал по тропинке прочь.

— Следуйте за мной добровольно, и никто не пострадает, — певуче обронил он через плечо.

Друзья переглянулись и пошли за самоуверенным типом — все равно дорога в этом месте была только одна. Незадолго до выхода из лесной чащи обнаружилась причина, по которой звук доспехов перестал доноситься до компаньонов. Тусклый мерцающий свет догорающих факелов, тут и там валяющихся на дороге, освещал жуткую картину: все дворфы лежали, истекая кровью. У каждого из бородачей в голове торчало по две стрелы, глубоко вошедших в открытую часть шлема.

Лагорда, несшего бочку с беатой, постигла та же участь. При падении дубовая ёмкость раскололась, и содержимое вытекло. Воздух пропитался густой смесью запаха крови, фруктово-хлебного благоухания и разбавлялся хвойным ароматом леса. Места, чтобы обойти место бойни, просто не было, поэтому пришлось идти, переступая через тела погибших.

— Лучшие воины клана, братишка, двенадцать ювелиров, сорок два оружейника… — всхлипнул Адинук и зашептал, моля Хьялти принять души и праведных, и отступников.

— Мы вправе карать нарушителей границы таким образом, — невозмутимо бросил через плечо следопыт. — Пресветлый Миримон зачем-то изъявил желание встретиться с вашей шайкой. Воля короля священна, а так вас бы просто нафаршировали стрелами, как этих. На всякий случай предупрежу: если нападете на меня, вас не спасет даже приказ Его Пресветлого Величества. Бежать, разумеется, бесполезно, потому что догоним и накажем. За вами следили от самого корабля.

— Им нужно достойное погребение, — сказал бард, смахивая слезы.

— Погребением займутся вороны и дикие звери, — мерзко заржал лесной страж. — Самая достойная участь для незваных гостей. Вот тебя, черноухий, я бы сначала сжег, а пепел бы высыпал в море на всякий случай.

Адинук гордо промолчал, пытаясь придумать план мести.

Каввель шел следом и тяжело вздыхал, сожалея об участи дворфов. У них хотя бы было какое-то понятие о чести и долге, а эти гады просто перебили всех из засады, а теперь еще и бросят тут гнить их тела. Аггрх тоже приуныл: похоже, вокруг было куда больше эльфов, чем компаньоны смогли бы одолеть даже с помощью Гарба и его чудо-посоха. К тому же луки следопытов разили без промаха и ночью, что не прибавляло шансов тем, кто не прятался среди деревьев. Могара шла за избранником, боясь, что он опять превратиться в быка — и это тревожило ее куда сильнее, чем судьба каких-то грубиянов, которые получили по заслугам и только.

Рати хмурилась все больше, а увидев тела дворфов, поджала губы. Девушка шла под руку с Гарбом, который опирался на нее при ходьбе, и гоблин почувствовал, что ее опять мелко потряхивает. Он и сам еле сдерживался, но все же смог переключить внимание на размышления о том, чем грозит хапуге попадание в лапы к кровным врагам. Вывод его не слишком обнадежил.

— На-ка, выпей успокоительного, — порылся он в сумке и сунул девушке под нос пузырек со снадобьем.

— Не хочу, — попыталась уклониться хапуга.

— Пей! — рявкнул шаман на гоблинском, и Рати от неожиданности открыла рот, в который тут же полилась невкусная жижа.

Секундой спустя ее ноги начали гореть огнем.

— Тумми мущи кья бура дия[5]? — возмутилась девушка, выплевывая то, что не успела проглотить.

— Апне пита ке хащ даудо аур мададлао[6], — ровным тоном проскрипел Гарб и резко толкнул ее в просвет между деревьев.

Скорость заменила Рати имя, а ловкость стала вторым я. Она побежала, как никогда в жизни не бегала, легко огибая препятствия. На пути возник эльфоподобный силуэт с натянутым луком, но девушка даже не успела толком его рассмотреть. Спустя пару мгновений он остался позади, как и жуткий лес, и ее избранник, и посох.