Плоды мести

Глава 28

Труп в беде не бросит, лишнего не спросит… Любимая песенка некроманта Сандро

Гарб уже засыпал, когда громкие звуки за стеной заставили его резко принять вертикальное положение. С этой стороны располагалась комната Могары. Чего вдруг тауросе вздумалось буянить посреди ночи? Может, на нее напали?

Гоблин прислушался. Каменные стены не могли заглушить все, и до чутких ушей доносились сдавленный смех, мычание, пыхтение, тяжелое сопение и какая-то возня.

— Каввель! — осенило Гарба. — Нашел время романтику разводить, любовничек быров!

Шаман раздраженно сплюнул на пол. Ладно, пусть пошалит немного, а то ему и так отведены только три ночи в месяц в собственном теле. Спасибо хоть, что он это делает не в своем дневном состоянии, потому что это было бы даже страшно представить.

Гоблин снова лег и накрыл голову подушкой, пытаясь заглушить брачные игры минотавров и уснуть. Через какое-то время звуки утихли, и дремота снова начала одолевать. Однако поспать опять не дали. На этот раз звонкий женский голос сопровождался довольным орочьим рыком и доносился уже со стороны комнаты Аггрха. Еще и вода плещется. В ванну залезли!

— Да вы сговорились все, что ли! — возопил несчастный гобхат.

Спать с таким фоном было решительно невозможно, и осталось погрузиться в размышления.

«Интересно, как там Рати», — с тревогой подумал Гарб. — «Надеюсь, с ней все в порядке».

Он представил смолистый аромат, обычно исходящий от тела девушки, и вдруг ощутил непреодолимое желание обнять ее.

Сон нагрянул внезапно и застал гоблина с улыбкой на губах, но его грубо прервали.

— Что еще? — сонно спросил шаман у двери, которую кто-то попытался открыть ключом, потом магией, а когда не получилось, робко, но настойчиво постучал.

Стук повторился, и гоблину пришлось встать. Посох сам прыгнул в подставленную ладонь — последнее время так происходило каждый день. Лапа тут же вцепилась в отполированную поверхность мертвой хваткой. Одеваться шаман даже не собирался. Если он шокирует кого-то из прекрасного народа исподним или шрамами, то это проблемы прекрасного народа.

— Кому я понадобился…? — успел спросить Гарб, убирая ловушки, отодвигая засов и на всякий случай готовя парализующее заклинание.

В комнату без промедления втиснулась эльфийка в головном уборе, скрывающем черты лица, захлопнула дверь за собой и задвинула засов.

— Нельзя заставлять даму так ждать! Я еле отвела глаза охране! — возмущенно выдохнула она на всеобщем и задохнулась на полуслове, глядя на стоящее перед ней воплощение непристойности.

Заспанный и полуголый гоблин стоял, опираясь на посох. Его вид при этом отнюдь не сквозил дружелюбием.

— Чем обязан? — проскрипел он на эльфийском.

Лусидка окинула взглядом его сгорбленную фигуру и зарделась, когда взгляд задержался на белых шрамах, прорезающих извилистыми рваными линиями коричневую шерсть на груди. Румянец проступил даже сквозь маскирующие чары и оказался хорошо виден в тусклом свете ночника.

— Мерд, — ругнулась длинноухая дама, в которой Гарб опознал особу, сидевшую за ужином подле Миримона. — Я, кажется, дверью ошиблась.

— Если вы шли к Аггрху, то у него уже занято, — с некоторой издевкой произнес гоблин, указывая на правую стену.

Из-за нее по-прежнему доносились звуки, недвусмысленно намекающие, что орк в своей комнате отнюдь не баллады слагает. Эльфийка побагровела.

— Кто посмел? — зашипела она, как рысь, увидевшая ворга. — Я этой девергондиэль[7] глаза выцарапаю!

— Ну-ну, — примирительно сказал шаман. — Аггрх всегда пользовался популярностью, так что ничего удивительного. А вашу метку я снял, так что формально он был свободен.

Дама уже собиралась выскочить вон, но резко передумала.

— Ты сделал что? — спросила она, недобро прищурив глаза, видимо, уже придумывая план мести.

— Это было несложно, — улыбнулся еще не осознавший всю тяжесть последствий шаман.

— Феруниэль, — вдруг представилась эльфийка, срывая с головы маскировку, и медленно скользнула языком по верхней губе. — Значит, тебе придется попотеть за него, шалунишка. Твои соплеменники обычно мелкие и вызывают только омерзение, а ты выглядишь довольно мужественно. С гоблином я еще ни разу не была, так что постарайся не посрамить свою расу. Я очень надеюсь, что мне понравится.

Гарб похолодел от ужаса и попятился. Ему не сильно понравился голодный блеск в изумрудных глазах лусидки. Лучше бы она обозвала его уродом или чудовищем. Да лучше получить новую порцию пыток в душном вонючем трюме, чем такое безобразие!

— Не бойся, глупышка, — плотоядно усмехнулась дама, чьи волосы оказались ожидаемо светлыми, и тоже сделала шаг. — Ты неопытный, да? Ничего, со мной ты познаешь много нового.

«Как же от тебя избавиться?» — в отчаянии подумал гоблин и сделал первое, что пришло в голову.

— Ух, какой скромник! — Феруниэль ловко погасила заклятие паралича ответной магией и начала дрожащими от нетерпения пальцами распускать тесемки своего одеяния.

Серебристая ткань скользнула к ее ногам, вынудив шамана отчаянно зажмуриться. Он не хотел это видеть. Пауза затянулась, и гоблин приоткрыл один глаз. Блондинка лежала на ковре с растрепанными волосами и маленьким дротиком в шее. Обнаженное тело было заботливо прикрыто той же накидкой, от которой эльфийка так спешила избавиться. Возле лежащей стояла Рати в своем маскировочном костюме и поигрывала духовой трубкой.

— Развлекаемся, значит, и без меня, — тон хапуги казался обманчиво сладким, но нахмуренные брови и поджатые губы выдавали клокочущую внутри бурю.

Гарб сдавленно вскрикнул и бросился к девушке.

— Ты спасла меня! — попытался он сдавить ее в объятиях.

Хапуга увернулась и отпрыгнула к двери.

— Сперва объясни, что это сейчас было!

— Не понял. Почему это я должен оправдываться?

— Ты совсем тупой? — Рати чуть наклонила голову набок, демонстрируя сомнение. — Не, совсем тупого я бы не выбрала. — Просто несносный. Скучный. Самодовольный. Чертов! Моорх!

Гарб обиженно засопел.

— Мы разве уже не дружим? — решил уточнить он.

— Сладкое надо заслужить, — многозначительно ответила девушка, — а ты пока не справляешься.

— Странное у тебя понятие о дружбе, — непонимающе сказал шаман.

— Я и говорю, моорх, — отрезала Рати и подошла ближе.

Гарб наконец сообразил, что до сих пор находится в одной набедренной повязке, и вспыхнул.

— М-м-м, — Феруниэль пошевелилась и застонала как-то чересчур злобно, как будто смогла что-то услышать.

Рати обернулась и мстительно всадила незадачливой сопернице в шею еще один дротик. Эльфийка окончательно лишилась чувств, а хапуга снова обратила внимание на гоблина.

— Обещай мне, что больше не оттолкнешь, как там на дороге, и не бросишь, — эти слова она прошептала прямо в ухо, обжигая кожу горячим дыханием.

От Рати все также пахло смолой с хвоей, и это будоражило кровь.

— Обещаю, — хрипло выдохнул шаман.

— Тогда поцелуй меня!

— Н-нет, — решительно отстранился целомудренный жрец Бирканитры, убирая ее ладонь со своей щеки.

Глаза девушки влажно заблестели от навернувшихся слез.

— Твое нет на расстоянии поцелуя делает мне больно, — дрожащим голосом сказала она. — Что? Что еще нужно сделать, чтобы ты оттаял?

— Извини, — Гарбу правда было жаль, но он знал, что так почему-то правильно.

— Пошел к черту, глупый моорх.

Шаман уже натягивал свой старый балахон, а новый в скомканном виде исчез в недрах бездонной торбы.

— Да, — сказал он. — Нужно выбираться. Отсюда можно улизнуть всей компанией?

— Можно, — сухо ответила Рати. — Эти деревянные чурбаны думают, что никто не может проникнуть в замок, потому что не сможет найти, а это оказалось легче легкого. Меня одна птичка довела прямо до дворцовых подвалов. Их тут вообще никто не охраняет, даже магии никакой нет. Через них и уйдем. Там есть потайной ход прямиком в Подземье.

— Охрана?

— Диверсия и отвлекающий маневр, — хищно улыбнулась девушка.

Тут она была в своей стихии. С учетом испорченного настроения, эльфийским гвардейцам светило что-то очень нехорошее.

***

Стража дежурила на лестнице и возле подъемника. Задача стояла непростая: либо убрать оба поста одновременно, либо один незаметно для второго. После обсуждения выбрали первый вариант.

Компаньонов собирали скрытно одного за другим, чтобы не вызывать подозрений. Рати пришлось потратить пару дротиков еще и на пассию орка, когда та вздумала невовремя проснуться. В остальном общий сбор прошел легко. Усталые гвардейцы по-прежнему мало интересовались происходящим на этаже, предпочитая выполнять прямой приказ «никого из гостей не выпускать». К хождениям из комнаты в комнату они уже привыкли и тоже оставили без внимания.

— Какой план? — сонно позевывая, спросил Каввель.

Несмотря на помятый вид выглядел он на редкость довольным и все время улыбался.

Пират по случаю облачился в сохраненные Могарой штаны, хоть и чувствовал себя в чужой одежде неловко. Принцесса тоже стояла со смущенным выражением на морде и как будто ждала осуждающих взглядов от остальных. Не дождавшись, удивилась и успокоилась.

— Минотавры идут как бы мимо охраны у подъемника — их там всего пятеро — и, поравнявшись, делают из нее отбивные копытами или как это у вас принято, — начала излагать детали хапуга, вызвав одобрительную улыбку у обоих тауросу. — В это время Аггрх несет на руках к лестнице одну из этих ланатэш[8] и кричит, что даме плохо. Можешь выбрать любую, здоровяк, какая меньше понравилась. Я в это время незаметно пробираюсь туда же и устраиваю переполох. Надо только, чтобы хотя бы один из них обернулся. Дальше наш побег. Кто-нибудь умеет управлять этим асоном?

— Асонсером, — поправил Гарб и добавил неуверенно. — Я попробую.

— Отлично, ты справишься, — тряхнула каштановыми кудрями Рати. — Дело за малым. Как только охране становится не до нас, бежим к подъемнику и спускаемся в подвал. Там нас уже, скорее всего, будут встречать, но они думают, что нас меньше и мы без оружия.

— Я без оружия, — напомнил инквизитор.

— Рази их словом, — к неудовольствию человека подсказал троу, витая где-то в своих бардовских фантазиях.

— Может, заложницу возьмем для верности? — предложил Аггрх.

Гарб легко постучал костяшкой указательного пальца себе по голове и указал на посох. Орк понял, что Бирканитра такое тоже не одобрит, и огорчился.

— В этом нет чести, — развил мысль Каввель.

Могара прижалась к нему боком и поощрительно потрепала черную шевелюру между рогов.

— Не знаю, о чем вы, — проворчал орк. — Я не благородных кровей и таким премудростям не обучен.

В этом зеленокожий немного лукавил. Он все никак не мог взять в толк, как стать правильным паладином, хотя много о них читал еще в бытность гладиатором. В книгах защитники веры описаны эдакими рыцарями света в сияющих доспехах, всегда поступающими правильно. Правильно для кого? Что одному хорошо, другому плохо. Да и что такого страшного он предложил? Ну, поносил бы приятную на ощупь знатную эльфийку с собой немного и отпустил бы потом. От нее же не убудет. Может, даже обрадовалась бы приключению. Все интереснее, чем подыхать в замке от скуки. За этими размышлениями он чуть не пропустил начало операции.