Мир Нежити. Книга I

Пока Киния скакала вокруг костяного гиганта, вылавливая удобные моменты для прорубания ног, Атти предсказуемо побежал к ручью. До чистого серебристого потока всего несколько десятков шагов, уже хорошо слышно весёлое журчание воды. Когда оставался последний рывок до бережка, прямо на пути упал огненный шар. Перед носом взвилось пламя, опалив волосы Атти. От нестерпимого жара эльф отшатнулся, и завалился на спину. Приподнявшись, он заметил, как Вистра смотрит на него, и в её взгляде явственно читается предупреждение: не лезь. Кажется, этого хватило: Атти сидя щупал разгорячённое лицо, опасаясь повторно приближаться к ручью.

В очередной раз провалилась попытка паладина сотворить волшебный луч, чтобы ударить по Онгхусу с дальней дистанции. Не удавалось собрать достаточно магической силы. Это походило на попытку удержать кучу песка в ладонях с широко растопыренными пальцами — как не старайся, а всё равно многое ссыпается. «Бесполезно, — наконец сдался Сотэр». Бить на расстоянии нельзя, помочь Кинии в ближнем бою против демона — невозможно. Из-за раны Сотэру было нелегко держаться на ногах. Однако и оставаться безучастным он не мог. Опираясь на меч, паладин заковылял в обход вампирши и демона.

Своими массивными копытами он вспахал всю землю на месте боя. Кинии удалось ещё пару раз рубануть по ногам, но все последующие уловки враг быстро распознавал, и блокировал удары. «Умён! — не получилось чисто избежать последней атаки — демон огненной секирой срезал-сжёг верхний пласт плечевой мышцы, заставив Кинию вскрикнуть от боли. — Слишком умён. Похоже, зачарование Онгхуса дало твари тактическое мышление. Это революция в искусстве некромантии!» Правда, не получалось восхититься этим в полной мере: «революция» жестоко наседала. Киния сделала выпад с вампирским рывком, вознамерившись свалить демона — он стоял на наклонной поверхности. Однако противник отбил удар, и сразу же занял место поровнее.

Ещё хуже бой обернулся для Уны. Вистра всё-таки подловила призрака: огненная плеть хлестнула по бесплотной шее. Завопив, призрак упала на землю. Используя присущую всем духам способность, Уна хотела провалиться ещё ниже, чтобы скрыться под каменным полом. Но к своему ужасу обнаружила, что её тело обрело твёрдость. Куда-то делось умение летать, помутнение в голове мешало сосредоточиться на сотворении заклятий. Сейчас Уна была не сильнее привидений из Бесхозной нежити.

— Я сковала тебя заклятьем плоти, — холодно сказала Вистра. — Это ненадолго, но времени хватит, чтобы сжечь тебя. Учись. Хотя о чём это я, тебе уже поздно учиться…

Эльфийка призвала силу для добивающего заклятья.

— Ой-ой-ой, — вырвалась у призрака, когда её заставил сощуриться свет от разгорающегося в кулаке Вистры пламени.

Эльфийка уже была готова спустить заклятье, но ей на глаза попался Сотэр. Вонзая клинок в землю, юноша ковылял к Вистре. Своим появлением он застал её врасплох, так что волшебница ненадолго позабыла и про подбитую Уну, и про скопленную магию. Паладин же прибавил шагу, насколько мог.

— Куда идёшь? — прошептала Вистра. — Зачем?

Она не сразу сообразила, что столь пронзительно Сотэр смотрит не на неё, а на стоящего рядом Онгхуса, который всё ещё занят плетением чар. «Нельзя допустить, чтобы он приблизился к императору! — эльфийка встряхнулась».

Сбросив ступор, Вистра направила часть собранной магии в сторону паладина. На пути Сотэра зажглась огненная стена. Он замер, посмотрел поверх языков пламени сперва на эльфийку, а потом на Онгхуса… и двинулся дальше. Затаив дыхание, Вистра наблюдала, как Сотэр бредёт к огню, как морщится и прикрывает глаза, когда жар нещадно касается лица. Но юноша не останавливается, не отворачивается, даже не пробует прикрыться. Он нетвёрдой, но упорной походкой ступает дальше.

Ещё шаг, и нога оказывается прямо в огне. Сотэр зарычал от боли, но призвал всю свою волю, чтобы сделать следующий шаг.

— Стой, — выдохнула Вистра.

Пламя танцует у колен, от чернеющих сапог идёт дым. Паладин стиснул зубы, на шее и висках выступили жилы, лицо заливал пот. Ещё шаг.

— Стой! — закричала эльфийка.

Заорал и Сотэр. Меч выпал из руки, обожжённые ноги подогнулись, и юноша упал. Упал бы прямо в пламя, но нервы Вистры не выдержали, и она погасила огонь. Рассеялась магия, которую волшебница собрала для убийства Уны.

— Сотэр! — Вистра опустилась на колени при виде юноши, что корчился на прогоревшей земле.

С болью в сердце Атти наблюдал за этой сценой. Однако не растерялся, и воспользовался подвернувшейся возможностью. Больше никто не чинил препятствий, так что можно было наконец добежать до ручья. Запрыгнув в воду, Атти вонзил трезубец в песчаное дно, и начал создавать заклятье. Хотел ли друид ударить по Онгхусу, призвать магического помощника или же соткать волшебный барьер — этого так никто и не узнал. Могло показаться, что демон целиком поглощён боем с Кинией. Но едва эльф взялся за волшбу, демон отбился от вампирши, схватил камень, и запустил его. К счастью для Атти, в метании чудовище оказалось не столько искусным, как в мастерстве ближнего боя: камень лишь краем зацепил спину. Впрочем, этого хватило, чтобы сбить заклятье и ранить эльфа. Застонав, он упал в воду на четвереньки.

«Проклятье! — выругалась про себя Киния. — Драться с демоном можно до бесконечности. Только нет бесконечности, Онгхус вот-вот закончит. Надо что-то менять. Как?»

Ответ пришёл в виде ветвящихся молний, что с оглушительным грохотом одна за другой ударяли в грудную клетку демона. Ошарашенная Киния прижалась к земле, бросив меч. По дымящимся костям чудовища пошли трещины; откуда-то из черепа вырвался рёв, словно донёсшийся из самых глубин пылающего ада. Последняя молния отбросила демона чуть ли не к самому выходу.

Когда всё стихло, Киния оглянулась, и узрела у алтаря Дормира. За покрасневшей от крови длинной бородой не было видно раны, нанесённой смертельным ударом вампирши — смертельным, как ей тогда казалось. Жрец уверенно держался на ногах, как будто полчаса назад ему не пронзили грудь двуручником.

— Ого, — Киния чуть привстала. — Спасибо что ли.

— Архг-х! Хотел сразу двоих прибить, — с досадой выкрикнул жрец, чьи глаза словно тоже метали молнии, — да промахнулся, старый!

Вот только Онгхус не собирался промахиваться — он завершил заклятье. Свет потускнел, и гигантская пещера, возможно, впервые за многие века погрузилась в полумрак. По каменному куполу заскользили огромные тени, отбрасываемые древесным Источником жизни. Над головой лича-императора появился большой шар, состоящий из сотен человеческих черепов. Онгхус щёлкнул костяными пальцами, так что звук эхом пронёсся через всё помещение. Это словно послужило командой для черепов: они одновременно раскрыли челюсти, а в глазницах зажглись фиолетовые огоньки. Онгхус вытянул руку, указывая на… Дормира.

Ещё мгновение, и черепа разлетелись по сторонам, а затем словно пчёлы устремились к жрецу. Это заклятье лич готовил для вампирши и друида, но счёл объявившегося жреца более важной целью. Дормир создал магический барьер, который смотрелся как голубоватый и прозрачный купол. Первые черепа, влетая в него, разлетались костяной крошкой. Поначалу волшебный барьер сдерживал натиск, но последних летающих тварей хватило, чтобы проломить защиту, и атаковать жреца. Врезавшись в Дормира, черепа взрывались, в итоге чуть ли не вбивая его в землю.

Свет засиял в пещере как раньше, вернулась тишина. Не отрывая взора от Сотэра, который больше не двигался, а только тяжело дышал, Вистра поднялась.

— Сотэр, — жалостливо произнесла эльфийка.

Она направилась к нему, больше не видя ничего и никого вокруг. Прошла всего несколько шагов — сзади набросилась Уна. Призрак погрузила невесомые руки в нутро эльфийки, но на сей раз не для того, чтобы парализовать. Холодные бесплотные пальцы будто сжали сердце. Тело больше не слушалось Вистру, дыхание пресеклось. Она свалилась как подкошенная.

— Гасни-гасни-гасни, свечка! — победно затараторила Уна, посылая к сердцу убийственные магические импульсы. — Никогда тебя не любила. Умри!

Вистра чувствовала, как жизнь стремительно покидает её, но не могла даже вскрикнуть. Она хотела ещё раз произнести имя паладина, хотя бы мысленно, однако сознание поглотил непроглядный мрак.

— Ты тоже умрёшь.

Онгхус схватил Уну за волосы, и запрокинул её голову. Призрак дёрнулась, пытаясь вырваться, да не смогла — второй рукой лич вцепился в шею. Он сотворил заклятье, отчасти похожее на то, которое Уна посылала к сердцу Вистры, только это было настроено против бесплотной нежити. Затем Онгхус встряхнул визжащую Уну, и отбросил её словно прибитую крысу.

Когда лич повернулся к холму, то обнаружил крадущуюся Кинию. Пускай заклятье Онгхуса было направлено в основном против Дормира, несколько черепов всё же атаковали вампиршу. От одних она отбилась, но другие успели потрепать Кинию. Получив глубокие раны, вампирша не могла совершать рывки и вообще резко передвигаться. Сейчас она ползла на коленях, влача меч. От императора Кинию отделяло не меньше ста пятидесяти шагов. Слишком большое расстояние для того, кто не может хотя бы идти. Тем более если твой враг творит разрушительное заклятье.

— Живой ещё? — Киния доползла до Сотэра. — Жаль, что довела вас до этого. Не успеваю. Даже клинок метнуть сил нет.

Сотэр открыл глаза, и повернулся к вампирше.

— Помнишь, как учила меня в детстве? — прохрипел паладин. — Говорила, что важен не только свет, но и тьма.

«Помешался от боли, бедолага, — подумала Киния».

— Сейчас не время предаваться воспоминаниям, — сказала вампирша, собирая волю для последнего рывка в сторону колдующего Онгхуса.

— Подожди. Послушай, — Сотэр говорил торопливо, стараясь побыстрее выложить свои мысли, хотя его измученному телу нелегко давалось произношение слов. — Ты сказала, что важен не только свет, но и тьма. Что они противоположны друг другу, но равнозначны, ведь являются неотъемлемой частью мира. Постигай свет, но не забывай о почтении к тьме. Свет да защитит тьму. Ты говорила так.

Он потянулся к вампирше.

— Возьми мою руку. И твори тёмное боевое заклятье.

— Зачем? Я и простой таран создать не могу.

Она уже собиралась отвернуться, и пустить остатки выносливости на рывок, но что-то её сдерживало. Для обезумевшего человека уж слишком осмысленным был взгляд Сотэра.

— Твори заклятье, и я тоже попробую что-то изобразить, — настаивал юноша. — Давай хотя бы сейчас беззаветно доверимся друг другу.

— Нам конец, — сдалась Киния.

Она схватила его за руку, и посмотрела на Онгхуса, заканчивающего колдовать. А затем сотворила самое простейшее боевое заклятье тьмы, которым наставники обучают недавно обращённых вампиров. Сотэр тоже призвал ещё доступную ему магию света.

Ничтожное волшебство, по отдельности не способное навредить одному из самых могущественных личей Эпохи тьмы. Однако души паладина и вампирши будто воссоединились. Их свет и тьма слились в третью силу, которая стояла у истоков бытия, и существовала в первые мгновения мира. Вместо детских чар Сотэр и Киния сотворили небывалое заклятье: над ними появилось щупальце из чёрных клуб, которые изнутри прорезали всполохи, словно грозовую тучу. Извернувшись, щупальце светотьмы устремилось к Онгхусу.