Твари империи

***

В Альпорте горожанин обходился по утрам чашечкой кофе, яйцами всмятку с хлебными палочками или малюсенькой булочкой и каким-нибудь сочным фруктом. Во время путешествий, когда требовалось запастись силами, к трапезе добавляли рыбу. В Западной Киере, особенно в сельской местности, предпочитали завтракать плотно, набивая брюхо жирной пищей и пивом. Словно не знали, придется ли обедать и ужинать. Ни фруктов, ни ягод к столу не подавали, а сваренные в воде яйца считали блажью господ столь высоких по положению, что обязательно должны возить с собой личного повара, которому только и позволено готовить изысканную пищу.

В трактирах же яйца жарили с крупно порезанным горьким луком и салом на огромных сковородах.

Тейш не стал отказываться от местного рациона, а Ильметра заказала к чашечке кофе с мёдом лишь пару крабовых клешней. Её заказ выполнили быстро — кофе здесь варили в общем котле, на всех посетителей сразу, а краба, похоже, принесли вчерашнего, даже не разогрев. Зато Ильметра успела спокойно поесть, прежде чем сразу вслед за яичницей с салом и пивом для юнги, возле стола появился давешний бычок.

— Не передумала, госпожа? — спросил он, не порываясь на этот раз присесть.

Разбойник судя по всему уже настроился на хороший денёк. Даже вроде бы стоя спокойно на месте, он находился в постоянном движении. И не только едва заметно переступая с ноги на ногу. Он излучал энергию, рвался куда-то каждой частичкой тела, поигрывал мускулами, а его лицо меняло выражения так часто, как у комедианта, когда тот тренируется перед зеркалом. Даже одежда будто жаждала глотнуть дорожной пыли или грязи — смотря по погоде — и подцепить пару репьёв, пока владелец будет ёрзать в засаде.

— Тебя как звать, парень? — спросила Ильметра, выковыривая из клешни остатки мяса палочкой с зазубриной, что заменяла здесь специальную вилочку более приличных заведений.

— Кестри, — тот едва заметно пожал плечами.

— Слушай, Кестри, позови-ка лучше хозяина, — она отложила остатки краба, медленно вытерла руки и уголки губ куском ткани, что здесь заменял салфетку. — Хочу сказать ему пару слов.

— Какого хозяина ты имеешь в виду? — казалось, бычок растерялся.

— Ну не трактирщика же! — фыркнула Ильметра. — Твоего хозяина позови. Рогкообри. Буду говорить с ним.

Кестри, подумав, кивнул, развернулся и вышел из зала. Ильметра отметила, что он вышел во двор через дверь, ведущую к конюшне. Вряд ли предводитель ночевал с лошадьми, а, значит, шайка действительно приготовилась выступить, и бычка послали просто убедиться в наличии клиента или, например, в том, что клиент не медлит со сборами.

Скоро в обеденный зал вошёл молодой человек в шляпе. Довольно красивый и богато одетый. Его движения выдавали аристократа, или человека долгое время проведшего в высшем обществе.

— Рогкобри, — представился он, присаживаясь.

Шляпу, однако, не снял.

С минуту они молча изучали друг друга. Ильметра еще не умела читать такие сложные ауры, а поэтому попыталась угадать характер оппонента по внешнему виду. Аристократизм его не был напускным, слишком много мелочей, которые даже хороший актер не продумывает. Он запросто мог быть своим среди сенаторов Альпорта. Но больше ничего за минуту она прочесть не смогла. Насколько он вероломен? Порядочен? Честен? В рамках своего промысла, разумеется. Насколько умён? Красивое лицо как бы затмевало все остальные черты характера. А разбойник, видимо уже составив представление о жертве, вытащил из кармана коробку, похожую на пенал для карандашей и вещицу похожую на точилку всё для тех же карандашей. Из коробки он достал длинную и тонкую сигару, а "точилкой" воспользовался, чтобы её обрезать. Придвинув массивный подсвечник, прикурил от свечи. Но говорить первым не стал.

— Я тебе не по зубам, красавчик, — сказала Ильметра, сделав глоток кофе. — Так что вот тебе моё предложение: давай разойдёмся мирно. Так сказать, каждый своей дорогой.

— Докажи, — он выпустил в потолок струйку дыма. — Докажи, что не по зубам.

— И какое доказательство сможет тебя убедить? — удивилась Ильметра.

— Твоя гипотеза, тебе и изыскивать доказательства.

Вот ещё грамотей из леса, прах его побери! Двинуть бы ему под кадык и всё доказательство. Но под кадык, наверное, не выйдет. Уверен в себе мерзавец, наверняка кое-чему да обучен. Ну, раз хочет поиграть в умника, пусть.

— Видишь ли, красавчик, природу иных вещей можно подтвердить, только растерев их в пыль, — сказала Ильметра и показала на его лицо ложечкой для мёда. — Попортить эту вот красоту и всё остальное. Так что подумай еще раз. Ведь если я начну доказывать, от твоей шайки мало чего останется.

— Слова, — произнёс он, пожав плечами.

— Слова — оружие слабых, не так ли? — ухмыльнулась Ильметра.

— Где-то так, — согласился разбойник.

Разговор получался глупым, ненужным, несмотря на звучащую заумь, а драться Ильметре отчего-то совсем не хотелось. Вроде как силу растрачивать на пустяки.

— Что за имя, Рогкобри? — спросила она. — Здесь, как я помню, такие не встречаются.

— Верно. Не здесь я родился. И имя получил не здесь.

— Герцогство Розы? — предположила Ильметра. — Это там, что не имя, то шип. Только горло царапать.

— Соображаешь.

— Если бы ты довольствовался только деньгами, я заплатила бы, — задумчиво сказала Ильметра. — Мне не жалко денег. Но ведь ты хочешь большего?

— И теперь даже больше чем прежде, — согласился разбойник.

— Зачем? Тебе мало здешних девок?

Он ухмыльнулся, пустив дым уже в её направлении. Вышло не особенно учтиво. Похоже, смещение акцентов в разговоре разбойник принял за слабость. Взгляд его остановился на слегка ослабленной шнуровки её блузки. Что он там рассмотрел?

— На этот пирожок рот не разевай, — сказала Ильметра, поправив блузку. — Продолжай забавляться в конюшне со своим Кестри и все останутся целы.

Предводитель поморщился.

— Что не Кестри? Может вы вместе с ним развлекаете лошадей? Знаешь, я не спешу, — как бы подтверждая, что действительно не спешит, Ильметра откинулась на спинку стула. — Могу задержаться здесь на неделю, пока не договоримся, или пока не прибудет какой-нибудь караван с хорошей охраной. Им, возможно, хватит и одних только денег.

Аккуратно положив сигару на коробочку, так что она продолжала свободно тлеть, Рогкобри изящно щёлкнул тонкими пальцами, привлекая внимание подручных, а потом изобразил несколько знаков. Всё это время он оставался сидеть спиной к залу. Но шайка все знаки срисовала уверенно. Ильметра вздохнула, заметив, как Кестри кивнул, словно хозяин мог его видеть, и скрылся за входной дверью.

Ну что ж. Убеждения не действуют. Видимо всё же придётся немного пошуметь. На мысль Ильметры сразу откликнулись потаённые силы, потребовав устроить здесь и сейчас кровавую мясорубку. Она с трудом подавила вскипающий в крови гнев. В конце концов, разбойник не имел отношения к её мести.

Между тем обеденный зал почти полностью опустел. Даже хозяин и служанка куда-то пропали. Теперь кроме них здесь находилось только несколько подручных Рогкобри, неуклюже изображающих селян, и Кестри, который вернулся с мотком верёвки. Иного оружия план разбойников, похоже, не предусматривал. Напрасно.

Она улыбнулась возникшей идее.

— Хочу тебя предупредить, что я нахожусь под защитой Лейсона из Альпорта! Слышал о таком?

— Нет. Ни про Альпорт не слышал, ни про Лейсона, — Рогкобри пожал плечами. — Но пусть он тебя защитит, если сможет.

— Он сможет.

— Его даже нет здесь, — фыркнул разбойник.

— Но он здесь.

Предводитель шайки поморщился, будто от зубной боли. Раздавил остаток сигары об основание подсвечника. Пустой разговор определённо его утомил, а последняя уловка жертвы выглядела и вовсе наивной. Он уже начал вставать, поднял руку, чтобы подать знак подручным, готовым скрутить девчонку. И тогда Ильметра резко взмахнула рукой.

Нож, оставляя за собой светящийся след, вошёл в плечо Кестри, заставив того выронить верёвку и заорать скорее от страха, нежели от боли. На самом деле свечение Ильметра добавила ради показухи, она не умела творить смертоносные заклинания, вроде тех, что испепеляют человека на месте, но и такой простенький фокус выглядел со стороны, вполне зловеще. Со стороны могло показаться, что она метнула огненное копьё.

— Сидеть! — кончик ещё одного ножа смотрел на Рогкобри.

Предводитель шайки опустился на место. Стоило отдать ему должное, Рогкобри лишь слегка побледнел, а в остальном сохранял невозмутимость. Неважно. Ильметра сделала шаг назад, нащупав свободной рукой шляпную коробку, лежащую на соседнем стуле.

— Ну, давай, Лейсон, отрабатывай, — буркнула она, скидывая крышку. — Ты же мужик, прах тебя побери, и не зря же я таскала тебя через половину мира.

Медленно, подчёркивая значимость происходящего, она подняла голову за волосы, а потом резко выставила её вперёд.

— Истину реку вам! — замогильным, но отчётливым, слышным в каждом уголке зала, голосом заговорил Лейсон. — Одумайтесь покуда не поздно. Не переступайте черту заветную, жизнь от смерти отделяющую. Отступитесь от девы или головы ваши пополнят её коллекцию…

Для пущей убедительности он вытаращил глаза. Даже Тейша картина впечатлила. Он перестал жевать. А разбойники просто остолбенели.

— Ведьма! — выкрикнул кто-то из членов шайки.

Некоторые из них, подстёгнутые криком, бросились к дверям, другие застыли на месте. Рогкобри побледнел ещё сильнее. На западе с колдовством сталкивались редко. Тем более с колдовством, что оживляет мёртвую плоть. Про восставших покойников здесь даже сказок не сочиняли, как утверждал Ривси, прошерстив местный фольклор. Герцогство жило морем, и умерших хоронили в море, даже если для этого приходилось доставлять их по нескольку дней из внутренних областей. Ни единого погоста во всём герцогстве на картах не значилось. Хотя, куда скажем девают трупы разбойники? Неужели отволакивают к морю?

— Вы все! — Ильметра обратилась к тем разбойникам, что ещё остались в зале. — На выход!

Она вернулась на место.

— Ну а теперь, если не возражаешь, поговорим.

Рогкобри кивнул.

— Ты доел, малыш? — спросила Ильметра у юнги.

— Я бы так не сказал, госпожа, — ответил смущенный Тейш. — Но аппетит пропал точно.

— Вот и славно. Нечего набивать по утрам брюхо жирной дрянью. Сходи, собери вещи и спускайся обратно. Если тебя попытаются остановить… — она испытующе посмотрела на Рогкобри. — Я почувствую. Ничего не бойся.

— Да госпожа.

— Иди.

Тейш ушёл. Рогкобри ждал.

— Ты по-прежнему мечтаешь затащить меня в… — она хотела сказать "в постель", но подумала, что посреди лесов и овражков вряд ли таковая имеется. В кусты? Звучит как-то пошловато. Наверное, всё же красавчик имеет какое-то логово, а в нем что-нибудь пристойное. Шкуру там медвежью, или добытый на большой дороге хелтский ковёр…

— Нет, — разбойник избавил её от поиска нужного слова. — Эта мысль покинула меня вместе с аппетитом твоего мальчишки.

— Я так и подумала. Что ж, одной проблемой меньше. Но ведь есть и другие?