Клятва Смерти

‒ Да, ‒ тихо ответил Сайман и, вздохнув, последовал за ней. Он не знал, как загладить свою вину перед всеми, поэтому просто покорно собирался выполнять все, что ему скажут, если позволят остаться. Все равно ему больше некуда идти.

Не прошло и десяти минут, как Миру начали раздражать эти его вздохи. Она уже развернулась, чтобы высказать по этому поводу все, что она думала, как вдруг с центра площади раздались крики. С их места ничего не было видно, и все вокруг обеспокоенно переглядывались и обменивались шепотками, пока кто-то не закричал:

‒ Бегите! На нас напали!

Началось настоящее сумасшествие. Все бросились в разные стороны, побросав сумки и прилавки. Кто-то бежал домой, чтобы забрать семью и спрятаться, кто-то наоборот хотел помочь там, откуда доносились возгласы. Мира почувствовала, как на ее руке сомкнулась ладонь Саймана и потянула к выходу с площади, но она не могла просто убежать. Если это за ними, то они обязаны что-то сделать!

‒ Нет, мы должны помочь, ‒ крикнула она и вырвала руку, убегая в самое пекло.

‒ Мира, стой! ‒ позвал ее Сай, но та его не желала слушать. Ему ничего не оставалось, кроме как побежать за ней. Если с ней что-то произойдет, его точно выпотрошат.

На улице за поворотом, откуда бежала напуганная толпа, слышались крики и зовы о помощи. В основном, это были женщины, но видя страшное, непривычное здешним жителям зрелище, не стеснялись вопить и мужчины. И чем ближе подходила Мира, тем яснее становилась причина нападения. Точнее голос…

Очень знакомый ее сердцу голос.

‒ Думаешь, я шутки с тобой шучу? Я сказал, предложи больше, чем заказчик! Умереть хочешь?!

‒ Это все, что есть! ‒ кричал в ответ совсем уже дедушка. ‒ Умоляю, господин! Я не понимаю! Я…

Но ответа его уже невозможно было услышать. Лишь вопль, пробирающий до костей. Воевавшие точно могли сказать ‒ такого крика даже на войне не приходилось слышать.

И вот, свернув на злосчастную улицу, Мира увидела поистине страшную картину. Сазгаус ‒ ее родной Сазгаус! ‒ прижимал к своей груди выкрученную и одновременно сломанную руку старика ‒ совсем дряхленького дедушки с длинной бородой и крупными бороздками морщин на лбу. Совсем маленький старичок, да такой немощный, все не переставал кричать, чувствуя ту боль.

‒ О, святая Индра, господин Сазгаус, что вы творите? ‒ Новый крик, и на неудачу, слишком близкий к разъяренному полукровке. Уру с корзиной в руках подбежала к, казалось, знакомому ей человеку. Да что она могла сделать?

Сазгаус был холоден. В его взгляде не было ни злости, ни жалости. Истинный хладнокровный убийца, знающий свое дело и выполняющий его, бросил лишь косой взгляд черных глаз в сторону бегущей и взмахнул ногой, ударяя знахарку по лицу и отбрасывая ее на несколько метров в сторону. Земля, встретившая ее лицо, омылась кровью из-за пары выбитых задних зубов ‒ Сазгаус не жалел сил при ударе.

‒ Не лезь, если не хочешь за него платить, ‒ сказал он, но так и не взглянул на Уру. Возможно, от вопля старика и от звона после удара в голове она вообще не слышала его. Просто держалась за щеку, давилась слезами и кровью и пыталась понять, где верх, а где низ.

‒ Сазгаус, ты что делаешь?! ‒ крикнула Мира, в шоке останавливаясь в нескольких метрах от него. Она просто не могла поверить в то, что видела перед собой. И этот взгляд, который он направил на нее… Никогда Саз не смотрел на Миру такими холодными глазами, даже когда угрожал ей.

Почему Саз делал это? Мира убеждала себя, что он не такой, он не стал бы, но картина перед глазами говорила об обратном. Он сам на себя не походил, но это точно был он. Те же черты лица, та же прическа и даже одежда была той, в которой он вышел из таверны вместе с ней! Ошибки быть не могло, но Мира не понимала, почему?

‒ Уру! ‒ крикнул подбежавший Сайман, видя, что случилось с его добрым лекарем. Он не долго думая бросился к ней на подмогу, поднимая с земли и уводя в сторону.

Сай такими же ошалевшими глазами уставился на Сазгауса, как и Мира. И он также не мог поверить в увиденное. Перед ним стоял не их добрый друг, а самый настоящий убийца, коим Саз и был. Должно быть, у него крыша поехала, раз он напал средь бела дня на старика. Сайману не хотелось разбираться в причинах такого поступка. Важнее было убрать отсюда Уру и Миру.

‒ Беги, ‒ приказал он Уру и толкнул ее в сторону от Сазгауса. ‒ Зови на помощь, но уходи отсюда.

‒ Саз, объясни, что на тебя нашло? ‒ Мира не собиралась так легко уходить, и Сайман не мог вразумить ее никакими словами.

А он будто бы не ожидал видеть здесь знакомые лица, которые сопровождали его на пути к Грот. Он взглянул холодно, но в глазах мелькнуло удивление, граничившее с неким пофигизмом. Он знал, кто он есть, и никогда не скрывал.

Убийца. Который не раз выполнял кровавые заказы за деньги.

‒ Поговорим позже, ‒ бросил он Мире, а когда взглянул на Саймана, то в глазах мелькнула угроза. Его небольшой кинжал, что он держал за поясом под плащом на спине, оказался в его же руках. Это был тот же самый, который когда-то готов был вкусить крови из шеи Миры. И сейчас он был брошен в ноги Саймана. Лишь пара сантиметров спасла ноги жреца от вонзившейся в землю стали. ‒ А ты… Следи за своими шлюхами. Я гарантирую безопасность лишь Мире, но не кому-либо из вас.

Наконец-то вопль прекратился, но только потому, что сердце старика не выдержало. Он обмяк в руках Сазгауса, делая свою руку еще больше вывернутой, но самому дедушке было уже все равно. Сазгаус перевел на него взгляд и фыркнул, бросая, как какой-то мусор на землю. Ему не удалось выбить больше денег. Только это его и опечалило.

И больше не сговариваясь со спутниками, он рванул сторону от них, чтобы скрыться в тени одной из улиц меж домов, оставляя всех присутствующих стоять в безмолвном ужасе.

‒ Саз! ‒ крикнула ему вслед Мира, но ее грубо одернули за руку.

‒ Надо уходить, ‒ настойчиво сказал Сайман. ‒ Сейчас деревенские соберутся и с вилами и факелами пойдут его искать, а нас повяжут, как его друзей.

В этом была доля смысла, и как бы Мире ни хотелось понять, что же произошло такого с Сазгаусом, что он будто с цепи сорвался, как бешеный пес, оставаться в Стоуне было больше нельзя. Вытащив нож из земли, она мысленно пообещала, что воткнет его Сазу в руку, делая в ней новую дырку. Как он мог так поступить с ними? С ней! Ведь она верила, что пусть он и убийца, но никогда не убивал без необходимости. Какой же глупой она была, что верила, что он мог исправиться. Что она сделает его лучше.

Спрятав ненавистный нож, Мира быстрым шагом последовала за Сайманом в таверну. Им нужно было уходить, и оставалось лишь надеяться, что Кон уже вернулся из порта или ещё никуда не уходил. В крайнем случае попытаются перехватить его по дороге. Самым трудным для нее будет вернуться в их общую с Сазом комнату и собрать свои вещи. Она по-прежнему не понимала, что им двигало.

Не понимал и Сайман, но в отличие от Миры он и не пытался найти оправдание убийце. Особенно после того, как Сазгаус ударил Уру. Да Сай лично был готов расквасить ему лицо за это! Бить женщин… И ещё Саз будем ему что-то говорить о мужчинах?

У таверны они разделились. Сайман остался снаружи, чтобы следить, как скоро в деревне поднимут тревогу и начнут их искать. Они должны быть предупреждены на тот случай, если за ними действительно придут. Мира же побежала наверх в комнаты, стуча в двери сначала Кона, а затем Зеда, призвала друзей собираться выходить в путь уже сейчас. Только после этого вернулась в свою, молясь, чтобы там никого не было.

Там действительно никого не было, и Мира могла спокойно собрать свои вещи, пока взъерошенные Кон и Зед собрались внизу. Только Сайман им смог нормально объяснить, что случилось, да вот только Кон не верил. То есть не хотел верить, но лишь когда Сайман напомнил ему, кто есть Сазгаус, закралось семя недоверия.

‒ Подожди, ‒ покачал головой Кон, но только Сайман от него отвернулся, как он схватил его за руку и повернул к себе рывком. ‒ Сайман, этого быть не может! С чего вдруг Сазгаусу это делать?! Ну ты сам подумай об этом!

‒ Мы с Мирой видели это своими глазами.

Против такого Кон спорить не мог. А толпа действительно начала собираться. Сначала это были испуганные мужчины-старики. Друзья, видимо, того дедушки. И их крики, что они желают видеть чужака с черными волосами и бледной кожей; что его требует староста деревни, взрастили ростки сомнения из того семени.

‒ Нужно торопиться.

‒ Что случилось? ‒ вышла и сонная Мара на улицу. Она проснулась сразу, как не почувствовала в своей ладони руки Зеда, за которую держалась, пока засыпала в слезах. И хотела продолжать спать, но шум и волнения окончательно сбросили с нее сон.

‒ Сазгаус убил старика на людях, ‒ ответил за Саймана Кон.

‒ Чт?..

‒ Нам нужно скрыться отсюда, пока не поднялась волна, желающая расправы, ‒ объяснил Кон. ‒ И волна в первую очередь накроет нас, как его друзей.

‒ Кон, вы что-то перепутали. ‒ Как и он две минуты назад, Мара качала головой. ‒ Не мог Сазгаус такого сделать. Он же хороший!

‒ Мира, поторопись! ‒ вместо ответа ей, Кон вернулся в таверну, чтобы также собрать вещи. ‒ Мара, Зед, давайте за вещами! Разберемся в пути!

Пришлось выходить через кухню, где они ещё больше напугали и без того взволнованных кухарок и работников таверны, но все было лучше, чем если бы они вышли к разъяренной толпе. Мире пришлось по дороге ещё раз объяснять ситуацию для тех, кто по-прежнему сомневался.

‒ Думаешь, я не хочу, чтобы это все оказалось неправдой?! ‒ сорвалась она, когда Марвало в очередной раз назвала Саза хорошим. На глазах Миры выступили слезы, но она быстро их спрятала за отворотом головы и достала кинжал. ‒ Это его нож, я запомнила, потому что он мне им угрожал. Он бросил его в Саймана, какие ещё доказательства нужны?

Спрятав кинжал обратно в сумку, Мира прибавила ходу, чтобы больше ни с кем не говорить. С каждым шагом ей становилось всё хуже. Перед глазами все плыло то ли из-за слез, то ли из-за внезапного головокружения от пережитого стресса.

Небольшой порт был не в самой деревне, а в часе пути от нее до берега залива, но даже так слухи наверняка очень скоро дойдут до них, поэтому ждать отплытия корабля придется где-то в лесу. Хорошо, что Мира закупила побольше еды, потому что перед уходом им не удалось подкрепиться. А все из-за Сазгауса. И Мира терзалась сомнениями больше всех остальных. Разум говорил ей, что глаза все сами видели, но сердце отказывалось принимать эту горькую правду.

‒ Корабль только послезавтра, раньше нет? ‒ уточнил Сайман, нагоняя Кона. Из-за всей этой суматохи он не успел ни перед кем извиниться, чтобы хоть как-то сгладить углы, поэтому старался Мару особо не тревожить взглядами или вопросами. Лишь иногда оборачивался, наблюдая, как Зед поддерживал не успевшее восстановиться тельце и помогал ей идти.

Зед был единственным, кто не задавал вопросов, хотя у него были свои мысли на этот счёт. Он внимательно наблюдал за Мирой, будто старался в ней кого-то разглядеть. Но Грот и жнецам было выгодно, чтобы группа не разделялась. Значит, тут дело в чем-то другом. Или же это способ их подтолкнуть, а то засиделись на месте? В любом случае Зеду это все не нравилось. Он будто чувствовал какой-то подвох. Да и Саз казался дружелюбным, по крайней мере, по отношению к нему.