Клятва Смерти

8. Место убийцы — в клетке

Утро выдалось не из лёгких. Полбутылки рома, учитывая, что Мира очень давно не пила, давали о себе знать. Ее мутило, качка чувствовалась сильнее обычного, а голова раскалывалась надвое. В каюте было слишком душно, а за иллюминатором прыгал горизонт то вверх, то вниз, отчего становилось только хуже. А ещё пить хотелось так, будто она только что вышла из пустыни, пробродив там пару суток на жаре.

Мира со стоном свалилась с гамака, кое-как натянула сапоги и, напрочь забыв, что на ней откровенное и вызывающее красное платье, вышла на палубу. Макияж слегка размазался, хотя в целом был ещё ничего, в отличие от прически. На голове, как и внутри, был полный бардак. Но Мире было не до этого, сначала вода, а потом все остальное. Ее даже не смутили шарахающиеся в разные стороны моряки, которым она помешала выполнять свою работу.

Запас питьевой воды был ограничен, и, кажется, она выпила всю дневную норму, но стало гораздо лучше. А на свежем воздухе и голова начала отходить. Солнышко согревало, хоть на взгляд Миры, светило слишком ярко, а приятный ветерок, играющий в парусах, охлаждал кожу на открытых участках. На палубе Мира встретила гуляющего Саймана и решила узнать, как там Марвало после вечера.

‒ Ещё спит, ‒ ответил он, морща нос. ‒ В комнате стоит жуткий перегар, что я даже не хочу туда возвращаться. Ты с ней поосторожнее, а то заведет на неверную дорожку. Она заставила тебя надеть это?

‒ Я сама, ‒ мотнула головой Мира, но тут же поморщилась из-за боли. Она выдавила улыбку. ‒ Мне даже нравится. Но не переживай, у меня есть своя голова на плечах, так что ругай ее поменьше.

Предложив ему присоединиться к прогулке, Мира двинулась дальше. Подходящий денёк, чтобы узнать своих спутников поближе. Было забавно представлять, как этот спокойный жрец укрощал неподвластную фейри. Если бы они и правда поженились, это был бы самый нелепый союз. Но почему-то Мире казалось, что Сайман мог на такое пойти, если Марвало сотворит с ним задуманное. На вопрос, почему она смеётся, она лишь отмахнулась. И тут же упала, споткнувшись обо что-то мягкое.

‒ Ой, простите, ‒ пробормотала она, почувствовав чье-то тело под собой. Только вот рука, оперевшись о грудь, завязла в чем-то мокром. Не совсем ещё понимая, что произошло, она взглянула на пальцы, увидела кровь, медленно перевела взгляд на человека, которому она принадлежала, и закричала.

Сайман пребывал в шоке не меньше, чем Мира. Оттащив кричащую, он развернул ее к себе и спрятал от ужасного зрелища. А труп ведь действительно выглядел жутко. Мало того, что бедную жертву раздели практически до гола, так на теле не было живого места. Вся кожа была исписана непонятными знаками, Сайман не видел ни одной знакомой буквы или руны. Однако все они складывались во вполне понятный знак: череп ‒ символ Грот.

‒ Благочестивые боги, кто мог сотворить такое? ‒ в ужасе прошептал Сай, не в силах оторвать глаза от страшного зрелища.

***

Сазгаус услышал за дверью больно активное движение, а ведь он так хотел расслабиться в мягком гамаке хоть раз за долгое время. А то земля, мягко сказать, поднадоела. Он выглянул из каюты и дверью чуть не зашиб какого-то матроса. На вопрос «Что случилось?» ответил коротко: «Там труп».

Первая мысль была ‒ его кто-то хотел подставить. Он тут единственный человек, чье прошлое знала вся группа, и потому, разумеется, первое подозрение будет падать на него. Но Саз не виноват, что и хотел показать своим присутствием! Он вместе с толпой пошел на верхнюю палубу.

Наверху уже была толпа из матросов в одной точке почти на самой середине. Он заметил зеленую мантию жреца первой и стал прорываться туда, а когда приметил труп, аж назад отошел.

Это было не убийство. Это было извращение!

‒ Что тут… О, Птенчик! ‒ Мира все еще была в объятиях Саймана, и если бы не копна волос, по одежде он бы её не узнал. Разумеется, первый его взгляд упал на ножки. Ну, тут уж профессия давала о себе знать ‒ труп, так как не первый в его жизни, интересовал не так сильно. ‒ Это ж ты для такого случая вырядилась? ‒ Грубый юмор, учитывая то, как дрожали её плечи, и потому, уже без улыбки, он обратился к Сайману: ‒ Что она тут делает? Уведи её немедленно!

Почти одновременно с толпой на шум вышел и Кон, тоже пробрался через матросов и сначала хотел было подойти к капитану, пока не заметил своих знакомых. Первым делом ‒ Сазгауса.

‒ Даже не смотри на меня! ‒ возмутился тот. ‒ Это не моя работа!

‒ Она нашла его, ‒ глухо ответил Сайман на вопрос о том, что Мира здесь делала. Но Сазгаус был прав, ей не место здесь. С трудом отведя глаза от тела, он развернулся и подтолкнул ее в спину, чтобы уйти. ‒ Пойдем, надо смыть с тебя кровь.

Но Мира, получив возможность двигаться свободно, подняла трясущиеся руки перед собой и не могла сдвинуться с места. Голос Сазгауса, его идиотская шутка и эта жалкая попытка оправдаться заставили ее оторвать глаза от своих окровавленных рук и посмотреть на него, кого называли убийцей. В глазах был страх. Если это его рук дело, то виновата она, потому что помогла когда-то умирающему, хоть и знала, кем он являлся. В таком случае эта кровь по праву на ее руках.

‒ Не смешно, ‒ сдавленно произнесла Мира. Было страшно, но этот поганец одной своей репликой мог вызвать жгучую злость на него! Сайману пришлось обхватить ручки Миры своей ладонью и более настойчиво попросить уйти, прежде чем она сделала неуверенный шаг.

Сайман отвёл ее от толпы, но не далеко. На палубе стояло ведро с водой, которое набрал себе юнга, чтобы драить палубу, вот у него и остановились. Достав платок из кармана, Сай его намочил и осторожно стал стирать кровь с рук Миры.

‒ Почему опять я? ‒ шепнула она больше себе, произнося мысли вслух. Сайман тяжело вздохнул, ответа для нее не было, но он мог попытаться немного приободрить.

‒ Чем больше испытаний выпадает нам, тем счастливее ждёт жизнь после них, ‒ ласково произнес он и попытался улыбнуться. Хорошо, хоть не додумался ляпнуть, что это все наказание за греховный наряд, а мысль такая и правда была. ‒ Выкинь из головы. Убийцу скоро найдут, ему никуда не деться с корабля.

Легко сказать, а Мире теперь прибавится кошмаров, что только с бутылкой засыпать и сможет.

Кон и Сазгаус проводили взглядом Миру и вновь обернулись друг на друга.

‒ Простите, господин, ‒ произнес капитан Кону, а сам скосил глаза на Сазгауса. ‒ Вы что-то знаете?

‒ Этот человек был наказан за убийство, ‒ холодно произнес Кон. Сазгаус фыркнул и улыбнулся, поднимая руки вверх:

‒ Разумеется. Чуть что, так виновен я?

‒ А кто еще? Капитан, вы знаете всех матросов на борту?

‒ Разумеется! С этой командой я прошел не один год… Ох, бедный Пит ‒ он-то как раз и был новеньким. Хороший был па…

‒ А что насчет пассажиров? ‒ Видя, что все будет указывать только на него, Сазгаус нахмурился и сделал шаг назад, будто бы собрался бежать. Вот только, слыша этот разговор, его обступили матросы.

‒ Мистер и миссис Штильц ‒ старая пожилая пара, ‒ перечислял капитан, да так просто, будто биографию каждого знал. ‒ На нижней палубе бедняки, у которых не то, что ножа или меча ‒ трусов нет! И… Вы, господа.

‒ Да ты издеваешься? ‒ вскрикнул Саз на Кона. ‒ Логику включи! Зачем мне это? В ловушке убивать кого-то на второй день пребывания на корабле?!

‒ Прости, Сазгаус, но ты первый подозреваемый.

‒ Запереть его в трюме! ‒ вскрикнул капитан, и вместо того, чтобы атаковать матросов, что очень хотел сделать Саз, он вдруг замер, позволяя себя схватить, но сколько злобы было в его глазах в сторону Кона. Кон понимал его злобу и поторопился успокоить:

‒ Это не просто выплюнутое обвинение, Сазгаус. Я прослежу, чтобы расследование было до конца. Ты будешь обвинен только в случае, если будут улики против тебя.

‒ С чего я должен тебе верить, а? ‒ закричал Саз, когда его уводили прочь. ‒ Я тебя спрашиваю! Кон, с чего я должен тебе верить?!

Но ответ Кон дать не успел ‒ голова Сазгауса вместе с матросами скрылась в люке на среднюю палубу.

Мира до последнего следила за ним, а после сделала неуверенный шаг следом. Ей не хотелось стать соучастницей преступления, пусть и косвенно, поэтому подсознательно она не желала, чтобы вину Сазгауса доказали. Хотя у самой были мысли не в его пользу. Но Сайман не дал ей пойти куда-то, схватив за руку.

‒ Они во всем разберутся, ‒ обнадежил он. В словах Сазгауса была логика. Хоть он и убийца, но далеко не глупец. Честно признаться, Сай тоже подумал на него. Только зачем ему это? Разобраться в поступках убийц ему не под силу.

Чуть позже, когда капитан разогнал зевак, а тело завернули в плотную ткань и отнесли подальше, Сайман закончил омывать Миру, вручив ей платок, чтобы она сама позаботилась о себе дальше. А сам он подошёл к капитану, предлагая свои услуги, чтобы упокоить беднягу и отпустить к богам с миром. Мира же так и осталась сидеть у ведра, которое вскоре забрали, чтобы вычистить палубу.

‒ Кон, ‒ позвала она, когда он проходил мимо, ‒ ты думаешь, это правда он? Если это так, то мы тоже виноваты. Мы спасли его, а я вылечила раны.

‒ Наша совесть чиста ‒ мы спасли, ‒ строго сказал он. ‒ Ты чувствовала бы себя лучше, если бы он умер в пустыни?

Он ‒ нет. И вины на Мире никакой не чувствовал (она проявила больше сострадания к нему и омыла раны всё-таки). Голос его был груб отчасти из-за спора с капитаном. Кончено же, он не думал, что Саз мог это сделать. Но он убийца ранее. А Кон в ответе за тех, кто шел с ним. Он сам взял на себя ответственность. По крайней мере, за Миру так точно.

‒ Я верю Сазу, ‒ признался Кон, опускаясь к Мире на корточки. ‒ Но я должен предотвратить худшее. С ним ничего плохого не будет. Посидит там, пока я с ребятами капитана буду искать следы истинного убийцы.

Так и ему, и всем матросам будет легче ‒ пусть они думают, что находятся в безопасности. Если же случится новый труп, одновременно станет всем и хорошо, и плохо. Сазгаус будет вне подозрения, а вот матросы в панике.

‒ Что это на тебе? ‒ Но чтобы сменить тему и найти новую нить разговора, Кон невольно заметил, во что была выряжена Мира, и, заметив открытую ногу, тут же отвел взгляд. ‒ Это, прости, не от Мары случайно?

Опустив голову, Мира будто впервые увидела, во что была одета. Она тут же попыталась хоть как-то прикрыть ноги тканью.

‒ Мне… Я… Да, Мары… Вчера, наверное, так и уснула в этом, ‒ запинаясь, сказала она и при этом вся покраснела. Вот уж не так хотела она предстать перед Коном в подобном наряде. Ещё и Саз высмеял, теперь она вряд ли когда-либо ещё наденет такое платье. Увидев, как Кон отвёл взгляд, зачем-то все же спросила: ‒ Тебе не нравится? Я сейчас переоденусь во что-нибудь нормальное.

Было так обидно. Сначала Саз подшутил, а теперь ещё и Кон не желал смотреть на нее такую. Самооценка, которую с таким трудом вытащила на свет Мара, вновь полетела в пропасть, похожую на Сухой водопад. Мира даже попыталась встать, чтобы убежать с глаз долой от этого позора. Хотя выходило у нее не очень, потому что приходилось придерживать части юбки.

‒ Прости. По меркам Мары, может, и неплохо, но мне это явно не подходит, ‒ продолжала тараторить Мира, чтобы не возникло неловкой паузы, когда она будет желать провалиться сквозь корабль на самое дно моря. И это она ещё не видела слегка поплывший макияж в зеркале.