Лагерь «Зеро»

Грант снова с интересом смотрит на Брадобрея, но не может поймать его взгляд.

Залпом опустошив кружку с виски, Бригадир приободряется.

– Как я уже говорил, больше, чем мясные консервы, чем пыль в груди, чем выпадение волос в странных местах, меня научили взрослеть именно эти сновидения. Взять себя в руки. Понять, что реально, а что нет.

– И вы все верно поняли? – интересуется Грант.

Бригадир смеется, хлопает его по плечу.

– Как ощущения, реальны?

Он протягивает руку и наполняет кружку Гранта до краев. Грант выпивает виски и расслабляется, когда от алкоголя в груди расцветает жар. А удовлетворенность жизнью куда ближе к опьянению, чем он думал. Может, здесь все-таки будет не так уж и плохо.

– Студенты ужинают позже? – спрашивает Грант.

– Все поголовье на месте, – отвечает Бригадир.

– В смысле?

– Что видишь – все твое.

– Мои студенты – Копатели? Я думал, они просто рабочие.

– Они работают на стройке, но потом возвращаются в лагерь, и Мейер хочет, чтобы ты их учил.

Грант разглядывает Копателей с новым интересом. Помещение, заполненное одними только мужчинами, напоминает ему о том, как он учился в пансионе для мальчиков, так же, как и он, изгнанных из родительских особняков. Гранту трудно представить Копателей мальчишками. Когда они жуют, кряхтят, глотают, под их кожей бугрятся тугие мышцы. Большинство мужчин покрыты множеством татуировок и носят длинные бороды, кое у кого уже слегка «подкрашенные» подливкой. Многие ростом под сто восемьдесят, а руки их так сильны, что легко раздавят собачку.

Бригадир, кивнув, указывает на них.

– Мы пообещали властям сначала нанять местных и только потом уже набирать таланты из-за границы. Большинство Копателей до лагеря были безработными. Раньше, когда нефтяные вышки еще фурычили, здесь трудились их отцы, и ребятки слышали истории о том, что лагерь, бывает, делает с людьми.

Грант опускает ложку.

– И что же?

Бригадир наливает еще виски.

– Пей до дна, Грант. В первый день лучше не задавать слишком много вопросов.