Гробница для Бориса Давидовича

Признание

Когда Чехословакия заключила с Советским Союзом пакт о взаимопомощи, и таким образом, по крайней мере, на какое-то время отложила вечно щекотливый вопрос о границах, для полиции обеих стран открылись широкие горизонты сотрудничества. Чешская полиция передала Советам имена нескольких судетских немцев, стопроцентно шпионов Рейха, а Советы в ответ дали ей сведения о некоторых бывших чехословацких гражданах, в основном, не очень важных для советской разведывательной службы, или о тех, кто не мог обосновать свое бегство в Советский Союз внятными идеологическими причинами. Среди них было и имя известного Миксата Хантеску, по прозвищу Микша. Поскольку чешские власти считали его просто убийцей, и им не составило труда связать дело убитой девушки с исчезновением Хантеску и с заявлением Аймике, они потребовали его выдачи. Советские органы только тогда обратили внимание на гражданина М.Л. Хантеши, работавшего в совхозе Красная свобода. Он был старательным работником бойни, дважды ударник. Его арестовали в ноябре 1936 года. После девяти месяцев одиночки и ужасных пыток, когда ему выбили почти все зубы и сломали ключицу, Микша потребовал, чтобы к нему привели следователя. Ему дали стул, лист плохой бумаги и карандаш. Ему сказали: «Пиши и не фокусничай!» Микша признался, черным по белому, что чуть больше года назад убил по партийному заданию предателя и провокатора по имени Ханна Кшижевская, но решительно отрицал, что ее изнасиловал. Пока он своим твердым крестьянским почерком писал признание, со стены скромного кабинета следователя за ним наблюдал портрет того, кому надлежало верить. Микша посмотрел на этот портрет, на это добродушное лицо с улыбкой, доброе лицо мудрого старца, так похожего на его дедушку, посмотрел на него с мольбой и благоговением. После месяца голодовки, избиений и пыток это был единственный светлый момент в Микшиной жизни, этот теплый и уютный кабинет следователя, где потрескивала старая русская печь, как когда-то давно в родном доме на Буковине, этот мир, где не слышны крики заключенных и глухие удары, этот портрет, по-отечески улыбающийся ему со стены. В стремительном порыве веры Микша пишет свое признание: что он был агентом гестапо, что работал на свержение советской власти. Тогда же он назвал еще двенадцать соучастников большого заговора. Вот их имена: И.В. Торбуков, инженер, И.К. Гольдман, начальник цеха на химическом заводе в Кемерове, А.К. Берлицкий, геодезист, партийный секретарь совхоза, М.В. Корелин, судья областного суда, Ф.М. Ольшевская, председатель колхоза «Красноярск», С.И. Соловьева, историк, Е.В. Квапилова, учительница, М.М. Нехавкин, священник, Д.М. Догаткин, физик, Е.К. Мареску, наборщик, Э.М. Мендель, мастер-закройщик, М.Л. Юсеф, портной.

Все получили по двадцать лет. Тот, кого назвали вождем и организатором заговора, А.К. Берлицкий, расстрелян, под рев работающих тракторных моторов, ранним утром восемнадцатого мая 1938 года, во дворе тюрьмы Бутырка, вместе с двадцатью девятью членами другой группы заговорщиков.

Михаил Хантеску умер от пеллагры в лагере Известково, накануне Нового, 1941 года.