Гробница для Бориса Давидовича

Макаренковские ублюдки

В голубоватом полумраке камеры, где клубится дым, возлежа на полных клопов шконках, на боку, как бояре, четверо картежников-уголовников вертят в выщербленных пожелтевших зубах грязную соломинку или посасывают махорку, свернутую в толстую слюнявую самокрутку, а вокруг них толкается пестрая толпа болельщиков, с удивлением рассматривающих лица известных убийц и их татуированные груди и ручищи (потому что карты они видеть не могут, карта для паханов, на карту смотреть нельзя, если только она не сброшена, иначе это может дорого обойтись). Но им довольно милости быть на этом уголовном Олимпе, рядом с теми, кто в благоговейной тишине держит в своих руках судьбу других, судьбу, что в глазах болельщиков посредством магического коловращения карт приобретает видимость случайности и фатума; быть у них под рукой, подтопить им печку, подать воды, украсть для них полотенце, искать вшей в их рубашках или же, по их кивку, кучей навалиться на кого-нибудь из тех внизу и заставить замолчать раз и навсегда, чтобы они своим бормотанием во сне или наяву, своими проклятиями небу не мешали неумолимому ходу игры, в которой только безымянный аркан с порядковым номером 13, обозначенный цветом крови и огня, может пресечь или сжечь любую иллюзию. Поэтому счастье уже в том, что ты наверху, на шконках, поблизости от татуированных богов, Орла, Змеи, Дракона и Обезьяны, и что ты можешь без страха слушать их таинственные заклинания и их ужасные ругательства, что оскверняют псом и дьяволом родненькую мамочку, единственную святыню уголовную. Вот так, из голубоватого полумрака проступает картина этих преступников, макаренковских ублюдков, что под легендарным названием социально близких появляются вот уже без малого пятьдесят лет на театральных подмостках европейских столиц в пролетарских кепках, хулигански надвинутых на лоб, и с красной гвоздикой в зубах, той сволочи, что в балете Барышня и хулиган изобразит свой известный пируэт превращения из уголовника в трубадура и в овцу, кротко пьющую воду с ладони.