Нечто большее…

Глава 11

Напряжение между нами практически сразу исчезло. Будто сказанные слова были отправной точкой для того, чтобы мы, наконец, смогли отпустить себя и стать самими собой. Мне больше не надо было задаваться вопросами, а Дэвиду, я полагаю, просчитывать мою реакцию на его ответы.

Он оказался интересным собеседником. Большинство вкусов — в еде, в музыке, в фильмах — у нас совпадали. Мы оба считали ДиКаприо самым недооценённым актёром современности, а «Чейзинг карз» группы «Сноу Патрол» вовсе не перепевкой «Эври бриз ю тейк» Стинга. Поговорили и о работе, аккуратно обходя моё увольнение, но быстро переключились на нейтральную тему путешествий. Мы оба согласились, что Англия настолько же прекрасна, насколько отвратительна её национальная кухня.

В этот раз я не отказалась от крабов, и очень была благодарна Дэвиду, что он оставил этот факт без комментариев.

Ночь давно опустилась на остров, купая нас в свете звёзд и пламени свечей, расставленных вдоль пристани. Неожиданно я поймала себя на мысли, что давно мне не было так легко и свободно в общении с другим человеком. Семья не в счёт, Джеймс — тем более. Совершенно открыто я наслаждалась вечером, много смеялась и с удивлением обнаружила, что ответная улыбка Дэвида пробуждает во мне приятное чувство принадлежности этому мужчине.

Но стоило ему подняться из-за стола и протянуть мне руку, как всё изменилось.

— Идём, Бет.

Я вдруг почувствовала себя девственницей перед первой брачной ночью. Хотя мне было грех жаловаться: пусть до брака у нас так и не дошло, но в нашу первую ночь Джеймс повёл себя, как истинный джентльмен. Он был нежен и внимателен, доставив сначала удовольствие мне, и только после позаботился о своём. Было больно, но эту боль я быстро забыла, оглушенная неповторимыми ощущениями первой близости с любимым. И сейчас точно так же я должна была забыть о том, что пережила с Джеймсом — ведь за руку меня теперь держал другой человек.

Вероятно, почувствовав моё колебание, Дэвид переплёл наши пальцы. Этот интимный жест заставил меня вспыхнуть, и я склонила голову, смотря себе под ноги.

— Господи, Элизабет, ты будто на заклание идёшь!

— Прости.

— Опять извиняешься.

Остановившись, Дэвид развернул меня к себе и лёгким жестом провёл рукой по моей щеке.

— Это не обязательно должно произойти сегодня, ты знаешь.

— Нет, — мотнула я головой. — Сегодня. Сейчас.

Дэвид взял моё лицо в ладони, большими пальцам обрисовывая скулы.

— Я не настолько альтруист, чтобы отказаться от того, что ты сама мне предлагаешь. Но не надо мне ничего доказывать, малыш.

То, с какой нежностью он выдохнул это «малыш», заставило мои ноги подогнуться. Чтобы не упасть, я ухватилась за его руки.

— Ты здесь совершенно не при чём.

— Вот как? — Тёмная бровь изумлённо выгнулась. — Ты разбиваешь мне сердце.

Я смущённо улыбнулась:

— Я о том, что это нужно мне. Я хочу доказать это себе.

— Что доказать? — выдохнул он, приблизив свои губы к моим.

— Что я всё ещё могу чувствовать.

Вместо ответа Дэвид накрыл мои губы поцелуем.

На этот раз всё было по-другому. Нежно и чувственно. С привкусом вина и ароматом самого Дэвида. Я не сопротивлялась, когда после нежного посасывания, его язык мягко скользнул в меня. Сильные руки спустились по моим плечам к спине и прижали к твёрдой груди. Это было неожиданно — почувствовать в его прикосновениях нежность, даже робость, и так же робко отвечать на них, словно я вновь была не целованной.

Застонав, я встала на цыпочки и ухватилась за шею Дэвида. Он мягко приподнял меня, заставив мои ноги оторваться от земли. Поцелуй стал настойчивей, обдавая меня жаром желания от макушки до пяток.

— Чувствуешь? — выдохнул Дэвид прямо в губы.

Я нечленораздельно промычала, запуская руки в его волосы. Вот чего мне не доставало и очень хотелось сделать. Пропуская шелковистые пряди между пальцев, я играла ими, сжимала и разжимала. Здравый смысл улетучился. Как и неловкость. О да, я чувствовала. Ещё как чувствовала! И без сомнения хотела продолжения.

Я ждала, что Дэвид опустит нас на песок, но вместо этого он подхватил меня на руки и понёс к дому. Губы соскользнули с его губ, и я уткнулась в его шею. Мне нужна была эта минутка отдыха перед тем, как жизнь изменится окончательно. После того, что вскоре случится, ничего не будет прежним. Я стояла на пороге чего-то нового: нового мира, новых чувств. Новой меня. Смогу ли я переступить через этот порог, и что ждёт меня за ним…

— Я прямо слышу, как крутятся шестерёнки в твоей голове, — раздался надо мной тихий насмешливый голос. — Не думай ни о чём, Бет.

Разве у меня хватило бы смелости ответить ему, что сейчас мне меньше всего хочется думать. Что в тот момент, когда его горячие губы накрыли мои, меня захлестнула волна сладостного предвкушения. Я поверила Дэвиду, поверила в его желание, и впервые в жизни была готова поддаться своему.

Прежде чем поставить меня на ноги, Дэвид оставил на виске несколько лёгких поцелуев. Всё ещё обнимая меня за талию, он открыл дверь своей карточкой и вместе со мной зашёл в прохладу дома.

Мгновение, и я оказалась прижата спиной к стене, а мои руки, удерживаемые его, подняты над головой.

— Ты сводишь меня с ума, — хрипло пробормотал он и снова обрушил на меня свои ищущие губы.

Если и была возможность отступить, Дэвид смёл её своим напором. Сдаться на милость победителя в этой чувственной войне… бог мой, я и не предполагала, как это может быть здорово!

Его губы занимались любовью с моим ртом. Горячий язык властвовал, захватчиком раздвигая зубы и сплетаясь с моим. Дэвид вжался в меня, расплющивая по стене. Внушительная выпуклость упёрлась в низ живота. Я беспокойно заёрзала ногами, чем спровоцировала глубокий низкий стон, раздавшийся из мужской груди и отразившийся в самом центре сосредоточения моего желания.

Оторвавшись от моих губ, Дэвид опустил наши сплетённые руки. Закрыв глаза, он припал лбом к моему лбу. Мы оба тяжело дышали. Постепенно голова переставала кружиться, яркость ощущений спадала. Одновременно с этим я начинала бояться, что если в этот раз Дэвид решит меня отпустить, я попрошу его не делать этого.

— Нет так и не здесь, — проговорил он спустя несколько томительных секунд. И, поцеловав меня — на этот раз легко и быстро — закончил: — В расправленной постели и на всю ночь.

И опять его бескомпромиссная честность заставила меня изумлённо ахнуть. Дэвид хрипло засмеялся, но мгновенно посерьёзнел, беря в руки моё лицо:

— Скажи, что ты хочешь меня, — потребовал он.

Я ни секунды не колебалась:

— Хочу.

— Я догадывался, что за этими скучными платьями и строгим видом скрывается пылкий чертёнок.

В его голосе я услышала улыбку: Дэвида явно забавляло происходящее.

— Ведьма. Чертёнок. Не очень-то лестные эпитеты, — пролепетала я.

— Меня устраивает!

Он запустил пальцы в мои волосы, осторожно массируя голову. Ощущения были настолько приятными, что я снова еле устояла на ногах. Дэвид склонился к моему уху, опаляя его дыханием:

— Я заставлю тебя хотеть меня ещё больше. Ты будешь умолять меня закончить, но я не сделаю этого, пока не насыщу себя тобой.

Эти вещи, что он говорил, заводили меня похлеще самых откровенных ласк.

— Слова, слова, — протянула я, обалдевая от собственной смелости.

Дэвид зарычал и, неожиданно отпустив меня, сделал два шага назад. Хорошо, что я стояла возле стены — она послужила мне опорой. Я не упала. Во все глаза смотря на тёмный мужской силуэт, едва различимый в тёмной гостиной.

— Если тебе нужно в ванную, лучше это сделать сейчас. Потом я вряд ли отпущу тебя надолго.

Мы как будто готовились к военной операции. Подумав об этом, я не удержалась и прыснула. Но немедленно постаралась скрыть свой смешок за кашлем: Дэвид мог посчитать это очередным поддразниванием.

— Считай, что я этого не слышал.

Так и есть!

Ужом я проскользнула мимо тёмного силуэта в спальню и скрылась за дверью ванной. Хихикая, я щёлкнула выключателем и немедленно зажмурилась от яркого света. Чёрте что происходит в моей жизни, а я смеюсь, как дурочка. Истерика — не иначе. Я понимала, что бросаюсь из крайности в крайность. Боюсь Дэвида и тут же его дразню. Теряюсь в своих чувствах к нему и готова отдать всю себя, стоит ему лишь заикнуться о своих.

Стоп, одёрнула я себя, стоп, Бет! С его стороны о чувствах речи вообще не идёт! Дэвид говорил лишь о своём желании. И выразил его прямо и вполне доступно. С осознанием этого моя весёлость испарилась. Я нахмурилась: он хочет переспать со мной — вперёд, и пусть это не типично для меня, но я вовсе не против. Один качественный оргазм ещё никому не повредил. Но не надо кормить меня обещаниями и впечатлять секс-марафоном в стиле бульварных романов, я не верю в подобные вещи без чувств. Одна ночь. Один секс. Один оргазм. Думаю, этого будет достаточно.

Приняв решение, я согласно кивнула себе в зеркальном отражении и принялась смывать макияж. Никаких игр. Никаких призывных сигналов. Я знала, что ждёт меня за дверью и больше не нуждалась в играх.

Недолго думая, я разделась и влезла в один из банных халатов. Пройдя щёткой по волосам, я оставила их распущенными. Смотреться в зеркало я не стала — ничего нового для меня там нет, а Дэвиду, полагаю, всё равно, как я выгляжу.

Почему-то я считала, что он будет ждать меня в постели. Но в спальне его не было. Войдя в гостиную, я обнаружила его стоящим у раскрытого окна и смотрящим на море. Свет в комнате он так и не зажёг. В темноте я подошла к Дэвиду и встала за его спиной. По тому, как напряглись его плечи, я поняла, что моё появление не осталось незамеченным. Величественный силуэт на фоне тёмного окна заполнял всё пространство. Возле него я почувствовала себя ничтожной букашкой, и моя уверенность снова пошатнулась. Что я делаю? На чей свет лечу?

Я стояла в шаге от Дэвида, и он это знал. Бездействие и молчание между нами становились невыносимыми. Прошло ещё несколько томительных минут, в течении которых я решала уйти мне или остаться. Ноги будто приросли к месту, на котором я стояла, а глаза — к широкой, обтянутой светлым хлопком спине. И хоть на мне был халат, рядом с ним я чувствовала себя голой.

— Обними меня.

Погружённая в свои мысли, я едва не пропустила его тихую просьбу. Именно в это мгновение я поняла, что не одна чувствую неуверенность. Дэвид так же испытывает сомнения в правильности того, что мы делаем. Он готов брать — он это уже доказал, но гораздо приятнее, когда, беря, ты чувствуешь отдачу. Он хотел равноправия между нами — бездоказательного, но взаимного. Похоже, одним оргазмом мы точно не обойдёмся.

Шагнув к нему, я положила ладони на его лопатки. Сделав несколько круговых движений, я направила руки к плечам, а затем спустилась ими по рукам Дэвида и через грудь — к животу. Почувствовав, как он замер, я, наконец, позволила себе прислониться к нему и неожиданно для себя поцеловала спину. Губами через рубашку, но Дэвид это почувствовал. Его руки накрыли мои, наши пальцы переплелись. Стрекот цикад, далёкий шум моря и наше дыхание — больше ничего. Теперь молчание не тяготило. Оно подразумевало обещание.