Ее город

(14)

Наступил полдень следующего дня. Фэн Чунь, как обычно, вовремя пришла в лавку, чтобы заступить на смену. Переходя улицу, она увидела, что перед окном стоит старик — сухонький и маленький, очень бледный; он не улыбался, но словно светился добротой. После вчерашнего Фэн Чунь решила, что в образе старика в мир простых смертных снизошла бодхисатва Гуаньинь[27]. Приняла обличье простого человека, который рождается, стареет, болеет и умирает, но все же это бодхисатва[28]. При виде старика на душе у Фэн Чунь стало спокойнее.

Сестрица Ми в лавке занималась своими обычными делами. Когда Фэн Чунь вошла, они посмотрели друг на друга и сдержанно улыбнулись; обе чувствовали, что теперь связаны крепкими дружескими узами.

В пять часов вечера сестрица Ми встала и похлопала в ладоши, привлекая внимание сотрудниц. Внезапно она объявила, что сегодня у нее личные дела, поэтому нужно прямо сейчас сворачиваться, однако пообещала выплатить девушкам зарплату за полный день. От этой неожиданной приятной новости чистильщицы обуви пришли в неописуемый восторг и ринулись собирать инструменты.

Фэн Чунь недоумевала. Вчера они вместе обедали. Утром обменивались сообщениями и в шутку спросили друг у дружки, успели ли протрезветь. Дома ничего не случилось. Всего за каких-то два дня Фэн Чунь пережила и взлеты, и падения: глубокая печаль и неудержимая радость, настоящий кутеж, смех и слезы. Все это она испытывала впервые и была словно одурманена произошедшим. Сейчас все тоже казалось окутанным туманом. Девушка очнулась, когда подошла сестрица Ми:

— Эй, все уже ушли, давай-ка снимай свой халат.

— Может, скажешь, что случилось?

— Снимай, снимай, снимай. Оставь всю эту амуницию в подсобке. Выйдешь, и скажу.

Пока Фэн Чунь снимала в подсобке халат, маску и перчатки, снаружи послышались голоса. Пришел какой-то клиент. Голос внезапно показался ей знакомым. Девушка выбежала из подсобки, и в нос тут же ударил аромат цветов. Она увидела, что сестрица Ми о чем-то воркует с Ло Лянцзи, глядя в его визитную карточку, а тот дает ей прикурить. Сестрица Ми не поднимала глаз, лишь втянула щеки, чтобы на кончике сигареты заалел огонек.

Около прилавка стояла гигантская корзина с цветами: несколько лилий «Касабланка», красные розы, садовая гвоздика, а еще антуриумы — такого насыщенного цвета, что они выглядели пластиковыми; вся эта композиция казалась слегка топорной.

Фэн Чунь застыла на месте. Глаза лучились от удивления, как у маленькой невинной девочки. Ло Лянцзи резко развернулся и увидел, наконец, Фэн Чунь без маски. Сперва он даже не мог поверить, что это она, хотя точно знал: это так. Однако ее внешность превзошла все его ожидания и смелые фантазии. Позавчера Фэн Чунь бо́льшую часть времени просидела перед ним на корточках, а сейчас выпрямилась в полный рост, и оказалось, что она высокая и стройная, с тонкой талией, которую подчеркивала короткая куртка. Куртка была черной, свитер, поддетый под нее, — тоже. Лицо девушки сияло, будто луна на тусклом небе, настолько прекрасное, что даже слов для восхищения им невозможно найти.

Сестрица Ми нарушила неловкое молчание:

— Давайте я вас представлю. Это Фэн Чунь. Это Ло Лянцзи.

Теперь они знали имена друг друга.

Наконец Фэн Чунь заговорила:

— Ты как здесь очутился?

Ло Лянцзи ответил:

— Я и вчера приходил после обеда, но сказали, что ты отдыхаешь. Хозяйки тоже вчера не было в лавке, она велела мне прийти сегодня.

Фэн Чунь по-прежнему была ошеломлена.

— Как это она велела прийти?

Сестрица Ми с улыбкой вмешалась в разговор:

— Что же, я не могу пригласить друга?

Но ни Ло Лянцзи, ни Фэн Чунь даже не улыбнулись. Они все еще не могли прийти в себя от внезапной встречи.

Ло Лянцзи был шокирован неожиданной красотой стоявшей перед ним женщины. Те остроты, которые он заранее припас, тут же растворились, и язык двигался с трудом. Сегодня он специально надел костюм от именитого бренда, перед выходом покрутился перед зеркалом и решил, что выглядит просто отлично: широкие плечи, прямые стройные ноги, вдобавок он уложил волосы. Сейчас же, стоя перед Фэн Чунь, он сам себя ощущал глупым: костюм выбрал не тот, тело слишком напряжено, с укладкой переборщил, и волосы казались маслянистыми и жирными. Короче, все не так. Ло Лянцзи не сомневался: Фэн Чунь посмотрит и поймет, что он ее недостоин. Оказывается, когда мужчина робеет и напрягается в присутствии понравившейся женщины, он винит в этом в первую очередь неправильно подобранный костюм.

Сестрицу Ми их переживания не заботили. Она четко поставила цель и хотела завершить начатое. Оставив Ло Лянцзи пить чай в лавке, сестрица Ми велела Фэн Чунь выйти в подсобку на пару слов с глазу на глаз. Та последовала за ней, но хозяйка не задержалась в подсобке — слишком тесно, и все будет слышно снаружи. Поэтому она повела Фэн Чунь к черному входу. Их взору открылся длинный тупик, ужасная изнанка квартала Ляньбаоли: дорожное покрытие в трещинах, повсюду ручейки нечистот, на окнах — закопченные решетки, через прутья которых временами валит едкий дым, провода провисают под тяжестью пыли и паутины, накопленных за многие годы, прямо на обочине штабелями свалены выкинутые бамбуковые кровати, унитазы и плевательницы, а рядом — засохшие цветы в горшках. На уровне второго этажа натянуты веревки с развешанными на просушку разнообразными предметами гардероба, с которых стекает вода; лифчики с толстыми подкладками из поролона, открывающие посторонним глазам интимные подробности, задевают проезжающих под веревками велосипедистов — в основном припорошенные сединой макушки сборщиков ненужной техники, забирающих старые телевизоры, стиральные машинки и компьютеры. Сестрица Ми и Фэн Чунь поспешно отвели взгляды, лица их ничего особого не выражали, а вот сердца покалывало: кому понравится, что родной город выглядит так? Сестрица Ми решительно махнула рукой, словно отгоняя увиденное, и заговорила.

Она кратко посвятила Фэн Чунь в курс дела. Ло Лянцзи вчера заявился в лавку, и сын сестрицы Ми прислал ей смс. В тот момент пьяная Фэн Чунь храпела, уснув за столиком в ресторане. Сестрица Ми попросила сына передать Ло Лянцзи, чтобы он пришел сегодня в половине шестого. Терпеливая и внимательная по отношению к Фэн Чунь, она сказала:

— Этот парень в тебя втюрился с первого взгляда — вон каждый день в лавку таскается. Если такое будет и дальше происходить под носом у наших соседей на Шуйтацзе, то все быстро раскусят вас, поползут слухи и вам не поздоровится. Это не пойдет на пользу вашим отношениям. Да и вообще, все эти прятки не способствуют взаимопониманию, лучше уж для начала просто подружиться. Иногда бывает, что люди знакомятся, узнают друг друга получше — и оказывается, что между ними нет ничего общего. Фэн Чунь, ты еще мало пожила и опыта не успела набраться, не понимаешь, когда тебя обижают и обманывают, а потому не сумеешь с этим разобраться. Тут надо иметь некоторый багаж. Сегодня я просто представила его тебе как друга. А дальше ты сама. Но я тебе сразу скажу одну неприятную вещь: не спеши прыгать к нему в кровать, перед этим стоит просто побыть друзьями. Ты меня услышала?

Фэн Чунь поспешно ответила:

— Угу!

Разве могла она сказать что-то другое? Ради нее сестрица Ми ломала голову над дальновидным решением — таким разумным, о каком Фэн Чунь и мечтать не могла. Она вчера напилась и ни о чем не думала, просто дрыхла, полагая, что сестрица Ми делает то же самое. Откуда ж ей было знать, что сестрица Ми тайно спланировала и устроила их встречу. Вот уж и правда жесткая она тетка.

Сестрица Ми сказала:

— Ну что ты столбом стоишь? Иди!

— Сестрица Ми!

Хозяйка торопливо прижала палец к губам девушки и предостерегла:

— Пожалуйста! Не благодари меня! А то я чувствую себя сводницей. Говорю тебе, я это делаю в первую очередь ради себя самой. Мне еще жить на Шуйтацзе.

Фэн Чунь не двинулась с места и снова проговорила:

— Сестрица Ми!

— Ну иди уже. Он тебя ждет. Просто пообщайтесь, не переходя границы дозволенного. Вам нужно получше узнать друг друга. Ты ведь вообще не представляешь, что он за человек, так что для начала подружитесь. Чаю попейте, поболтайте, вместе поужинайте. Не нужно с ходу воображать, что мужчина, который тобой восхитился, — точно принц, а ты принцесса, в мире не так уж часто случаются сказки. Жизнь — штука сложная. Все, иди!

Фэн Чунь по-прежнему не двигалась с места. Она сказала:

— Сестрица Ми, ты все-таки меня послушай. Ты даже не знаешь, как меня тронули твои слова, со мной так никто не говорил, даже мама. Но я сейчас чувствую себя очень глупой.

— Ты и есть глупышка!

Видя, что Фэн Чунь топчется на месте, сестрица Ми вошла обратно в подсобку.

Фэн Чунь догнала ее и призналась, что ее чувства изменились. Когда она сегодня увидела Ло Лянцзи, он вдруг показался ей совсем другим, не тем человеком, которому она позавчера чистила ботинки. Он тогда сидел и выглядел очень высоким, а стоя вдруг уменьшился в росте. На нем великолепный с иголочки костюм — сразу видно, что он любит пускать пыль в глаза. И эти напомаженные волосы выглядят не так красиво, как чистые два дня назад. Всего-то пара дней, а все так изменилось. Фэн Чунь и сама поняла, что ее одержимость была смешной. Но Ло Лянцзи с горящими глазами в который раз пришел к ней в лавку. А она всего лишь простая чистильщица обуви, замужем, да еще и с ребенком, к тому же далеко не красавица. Учитывая материальное положение Ло Лянцзи, разве он не окружен целой толпой девушек?! Да, она оценила по достоинству его искренность и вообще не подозревала, что такие мужчины существуют где-то за пределами телесериалов. Она отказывалась верить своим глазам, но при этом все сильнее хотела увидеть реальное положение вещей. Все родные и друзья Фэн Чунь — обычные люди, работают на простых работах, им вечно не хватает денег. Вдобавок еще и муж непонятно какой пол предпочитает. В глубине души Фэн Чунь действительно надеялась на то, что перед ней распахнется прекрасный новый мир. Это было нечто совершенно незнакомое для нее, новизна пугала, и потому она топталась на месте, не решаясь сделать шаг дальше. Она нуждалась в совете сестрицы Ми.

— Кроме того, что не стоит бросаться в омут с головой, какой еще совет ты хочешь получить? Вы же лишь по-дружески пообщаетесь.

Сестрица Ми посмотрела на Фэн Чунь и испытала жалость к девушке. Она увидела в ней отражение себя в молодости: женщина тридцати с небольшим лет от роду впала в депрессию после шести-семи лет брака, обнаружив, что муж не тот человек, в которого она влюбилась, но за юбку уже цепляется ребенок, не подозревающий о страданиях матери. Подвернулась возможность поделиться с Фэн Чунь тем, что ей самой довелось пережить. Сестрица Ми сказала:

— Ладно. У меня есть для тебя афоризм: деньги не могут выразить любовь, но тот, кто любит, способен выразить любовь деньгами. Не стоит думать, что это меркантильность. — Сестрица Ми вытащила из кошелька стопку банкнот и квитанцию и продолжила: — Вот, например, ты на меня работаешь. Мы с тобой близкие подруги. Могу ли я тебе не платить зарплату? Есть же правила! Так нельзя! В отношениях между мужчинами и женщинами — то же самое. Кстати, это твоя зарплата до сегодняшнего дня включительно. Пересчитай и распишись. Будет время — забегай в гости!