Не верь никому

24

Перл очнулась от дождя, стучащего по навесу над ее головой. Она поморгала и попыталась вглядеться в серую муть. Живот крутило, и девушка повернула голову к полу, ожидая, когда закончатся тошнота и головокружение.

Через некоторое время она почувствовала облегчение и, хотя перед глазами до сих пор еще все плыло, села. Монотонная головная боль усилилась, отозвалась в шее и плечах, и Перл осовело упала на одну руку.

Тристан стоял возле мачты, натянув на голову капюшон дождевика. Он перенастраивал паруса, собираясь менять курс. Перл лежала в кокпите, рядом валялась ее сумка. На груди фуфайки расплывались липкие капли крови. Девушка нащупала пульсирующее, со спутанными волосами место ушиба на голове. Видимо, потом он притащил ее сюда. Перл подумала о своей сумке — единственном свидетельстве ее нахождения на яхте. Все довольно очевидно: он собирался сбросить ее за борт. Без сознания.

Сердце бешено застучало, Перл встала на четвереньки, выбралась из кокпита и осторожно поползла по палубе. Из-за непогоды было почти темно, шел косой дождь, палуба стала скользкой. Ее тело легко могло соскользнуть в воду между металлическими леерными стойками и пропасть в океане. И никто ничего не увидит и не услышит.

Проползая мимо того места, где Тристан возился с мачтой, Перл упала на живот и заскрипела зубами, поскольку тошнота вернулась и зрение снова затуманилось. Пока она решила только обогнуть рубку, добраться до носового релинга и схватиться за ограждение; о дальнейшем она еще не осмеливалась думать. Где-то на судне должна быть спасательная шлюпка, девушка даже была уверена, что она попадалась ей на глаза, ярко-желтая, надувная, сложенная в ящике, но где именно и как ее найти, не имела понятия.

Она услышала, как Тристан идет по палубе, скрипя резиновыми подошвами сапог. Перл прижала голову к деревянному настилу, зажмурилась и стала ждать, когда он скажет, что видит ее. Но ничего не услышала. Видимо, он еще только шел к кокпиту и вот вот заметит ее исчезновение. Перл поползла дальше, наконец достигла носа судна и уцепилась за ограждение; брызги плескали ей в лицо.

— Перл! — Его крик уносил ветер. — Вернись. Тебе некуда идти. — Молчание. — Ты же знаешь, что я найду тебя.

Перл не поднимала головы, стараясь как можно сильнее вжаться в палубу и спустив ноги за борт, чтобы макушка не была видна из-за крыши каюты. Край палубы врезался ей в солнечное сплетение, и она силилась удержаться и сохранить равновесие.

Холодные брызги вымочили ей ноги. Руки дрожали. Девушка пыталась расслышать приближающиеся шаги Тристана, но они терялись в шуме волн. Яхта кренилась и виляла, тело ее болтало, и, сжав зубы, чтобы не закричать, Перл наконец только с помощью силы рук подтянулась на палубу. Прижав лоб к доскам, она закрыла глаза и ждала, что он ее обнаружит.

Следующий звук она не просто услышала, а почувствовала легкую вибрацию, пробежавшую по палубе: шаги по лестнице, ведущей в каюту. Тристан спустился, чтобы искать ее там. Видимо, осмотрев обе стороны яхты, он не заметил ее.

Перл с трудом встала на ноги. Океан в первый раз в жизни показался ей устрашающим — серым, как кожа акулы, и беспощадным. В каюте прятаться негде, и Тристан вот-вот вернется. Девушка обогнула носовую часть, вглядываясь, нет ли на горизонте других судов или очертаний земли, но вокруг были только туман и дождь. Кто знает, как далеко они ушли от берега?

Случайно Перл что-то пнула — бутылку с полиролем. Тристан оставил на палубе непромокаемый мешок с инструментами, дополнительными кофель-нагелями, губками.

Когда он появился из каюты и обошел навес, она ждала его около мачты, дрожащая, насквозь промокшая; дождь стекал по ее носу и подбородку. Его лицо почти полностью скрывал капюшон, и мокрые волосы прилипли к ткани. Он встал совершенно неподвижно и уставился на нее.

— Принес пистолет? — Ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать дождь.

— Мне не нужен пистолет. — И он шагнул к ней.

Перл заставила себя остаться на месте.

— Тристан, не делай этого.

— Никто не знает, что мы вышли в океан вдвоем. Никто даже не знает, что ты искала меня утром, так? Тебе не с кем поделиться. — Еще один шаг. — Вот почему я рад, что именно ты обнаружила камеру. Мы с тобой оба одиноки. Ты должна меня понимать.

— Я никогда не пойму того, что ты сделал.

Он помолчал, чуть махнул рукой и направился к ней.

Перл упала на колени и схватила гидравлический такелажный нож, который заранее достала из его мешка и положила перед собой на палубе. Тристан протянул к ней руку, и она ударила его инструментом, лишив равновесия, и еще раз двинула по коленным чашечкам. Он, бормоча ругательства, пошатнулся и чуть не упал. Девушка взобралась к предохранительному тросу, открыла нож и резанула.

Все произошло мгновенно: острый нож сразу перекусил стальной трос, раздувавшийся от ветра грот потянул гик, и рангоутное дерево крутанулось через палубу.

Перл отползла назад и, зажмурившись, отвернулась, не желая видеть удар.

Крика она не услышала. Когда она взглянула туда, Тристана уже не было.

Перл некоторое время посидела, уставившись на то место, где он стоял, прежде чем незакрепленный гик сбросил его в океан.

Потом девушка подошла к ограждению и посмотрела в воду, но увидела только серые, голодные волны с каплями дождя на поверхности. Она вглядывалась в бездну до боли в глазах, пока не начала представлять, как сотни мрачных теней тянут к ней руки из волн. Но ничего не появилось. Видимо, от удара по голове Тристан потерял сознание и утонул.

Перл отвязала спасательный круг, бросила его в воду и понаблюдала, как он уплывает в кильватерной струе «Кэссиди Клэр».

Дрожа, девушка пошла к кокпиту, не отрывая глаз от гика, который чуть болтался на правом борту, повинуясь гроту и в любую минуту готовый снова повернуться.

Система морской радиосвязи была установлена на стене в каюте, жидкокристаллический экран сиял оранжевым светом, и на нем отображались данные, которых Перл не понимала. Но она знала, что нужно поднять красную крышечку и нажать на тревожную кнопку, потом на кнопку шестнадцатого канала, чтобы вызвать другое судно, снять трубку и надавить очередную кнопку.

— Алло! — Голова раскалывалась. Девушка потерла глаза, стараясь вспомнить отца за маленьким радио на Коте. «Соберись, в конце концов, — приказала она себе. — Надо подать сигнал бедствия. Говори как моряк». — Мэйдэй, мэйдэй, мэйдэй. Это «Кэссиди Клэр». Я одна. Нужна помощь. Я ранена… На меня напали. Предохранительный трос порван. — Она перевела дух. — Один человек за бортом. Пришлите береговую охрану. Прием.

Статический шум, шипение. Вдруг прозвучал голос:

— «Кэссиди Клэр», «Кэссиди Клэр», «Кэссиди Клэр», это марина Тенни-Харбор. Береговая охрана вышла. Переключитесь и слушайте канал шестьдесят шесть. Прием.

— Слушать канал шестьдесят шесть, прием.

Диалог продолжался еще несколько минут — спрашивали о цвете корпуса и рубки, советовали положить на голову компресс и ждать прибытия помощи.

— Нет, я попробую развернуть яхту. Прием.

Но Перл не стала ждать ответа. Она вернулась в кокпит, подошла к мачте. Над головой нависли мрачные тучи. Девушка схватилась за снасти, не упуская из виду гик, готовая при необходимости уклониться. Она сама попытается совершить постепенный поворот, а если же не удастся, то джи-пи-эс по радио передает ее точные координаты спасательной команде. Рано или поздно ее найдут.

Сделав все возможное с парусами, Перл взялась за штурвал — схватила металлический руль обеими руками и направилась к огням спасательного судна, к людям, домой.