Эротические истории пенджабских вдов

* * *

Стив, у которого дед-расист, пришел с девушкой. Когда она откидывала голову, смеясь над тем, что он нашептывал ей в ушко, ее длинные светло-рыжие волосы рассыпались по спине. Эта новость заслуживала огласки. Никки набрала сообщение Олив: «У Стива есть девушка!» Подруга тут же откликнулась: «Я бы зашла взглянуть, но у родителей вечер. Она надувная?»

«Настоящая! Не верится, что кто-то согласился пойти с ним на свидание».

«А я ее понимаю! Все хорошие мужики уже заняты, а ублюдки не догадываются о своей ублюдочности».

«Есть успехи за границей?»

«Нет. Лиссабончик по-английски ни бе ни ме. Мой мозг нуждается в такой же стимуляции, как и другие места».

Никки отправила вместо ответа подмигивающий смайлик и снова переключила внимание на посетителей. В дальнем конце бара Грейс принимала заказ у компании мужчин в костюмах. Она помахала Никки рукой.

— Как мамочка, зая? — крикнула она.

— В порядке.

— Уже не так холодно. Скажи ей, что скоро лето!

Грейс была права. Холода постепенно отступали, во второй половине дня на улице бывало совсем тепло. Скоро начнется летний сезон. В соседнем кафе заработает открытый внутренний дворик, и случайный американский турист, мечтающий побывать в настоящем английском пабе, заглянув в «О’Райлис» с его явным недостатком атмосферности, будет жутко разочарован. А Никки все так же будет работать здесь. Сегодня это беспокоило ее сильнее, чем обычно. Она представила, как постепенно превратится в Грейс, обзаведется таким же сиплым голосом и будет болтать с постоянными клиентами, которых знает не один десяток лет.

Размышления Никки прервал громкий смех Стива.

— Никки, взгляни на этого парня в телике. Нола считает, что он должен бросить музыку и стать двойником Усамы бен Ладена.

По телевизору показывали костлявого мужчину в тюрбане и традиционной курте, сидевшего на огромной сцене и мастерски барабанившего основаниями ладоней по табле.[28]

Девушка неловко заерзала.

— Это ты сказал, — запротестовала она.

Камера взяла крупным планом жюри, напряженно внимавшее барабанщику. Ясно, «Британия ищет таланты»! Никки вернулась к стойке бара, чтобы найти пульт. Хотя Грейс сейчас занята с клиентами, нельзя допустить, чтобы она начала рыдать над душераздирающим рассказом о каком-нибудь конкурсанте. Где, черт возьми, пульт? Никки устремилась к кабинету Сэма и постучала. Ответа не последовало, но дверь оказалась не заперта. Стол был завален разными бумагами и покрыт пятнами от кофе. Никки нашла пульт на стуле, где босс, должно быть по рассеянности, его оставил. Затем вернулась в бар и переключила канал.

— Вообще-то мы смотрели, — заявил Стив.

— А теперь будете смотреть «Топ гир», — парировала Никки.

Заведение постепенно начали заполнять посетители. Но Джейсона среди них не было. Никки взглянула на часы: десятый час. Она проверила телефон. Ни одного пропущенного звонка. Девушка набрала сообщение: «Ты еще планируешь сегодня прийти?» Занесла большой палец над кнопкой «Отправить». Текст получился жалобным. В нем слышалось отчаяние. Никки удалила эсэмэску.

Дверь кухни распахнулась. Появился Гарри, балансируя двумя большими тарелками на одной руке.

— Ты видела Сэма? — спросил он, отнеся заказ.

— В кабинете его нет, — ответила Никки.

— Передай ему, что я ухожу. Увольняюсь.

— Что? Прямо сейчас?

— Прямо сейчас.

— Что случилось?

— Зарплата дерьмо, — на ломаном английском объяснил Гарри. — Я прошу прибавки — он говорит: «Может быть, может быть». И ничего. Виктор тоже уходит.

Сквозь стекло в двери Никки увидела, как Виктор собирает вещи.

— Гарри, у нас полно народу. — Парень пожал плечами. — Ты не можешь хотя бы закончить смену, а уж потом поговорить с ним?

Из кухни вышел Виктор.

— От разговоров никакого толку, — заявил он. — Может, тебе Сэм и дает прибавку, когда ты заходишь к нему кабинет.

Ответ застрял у Никки в горле. Она увидела, что кто-то снова переключил канал. На экране крупным планом показывали индийского барабанщика, который благодарил судей, почтительно сложив ладони перед грудью. Стив указал на экран и усмехнулся. Возмущение захлестнуло Никки, как приливная волна.

— Послушайте, вы, гребаные недоумки, — вскипела она. — Я никогда не спала с Сэмом. Но если бы и спала, это не ваше собачье дело. Вы двое можете проваливать, если хотите, — это здорово облегчит мне жизнь. Но если передумаете и решите остаться, я посоветовала бы вам сосредоточиться на том, чтобы как следует выполнять свою чертову работу. Может, тогда Сэм и сочтет вас достойными зарплаты, на которую вы претендуете.

В пабе наступило безмолвие. С экрана телевизора слышались жиденькие аплодисменты, провожавшие барабанщика со сцены. Стив присвистнул.

— Ты называешь вещи своими именами, Никки.

Девушка резко повернулась к Стиву.

— Ой, не прикидывайся, что ты лучше их. Ты задолбал меня со своим расистским вздором. Начхать мне, что ты клиент. Засунь свои хамские подколки себе в задницу и тоже проваливай.

Никки шагнула на середину комнаты.

— К всеобщему сведению, развлекательную программу в этом заведении определяет руководство, — она ткнула себя большим пальцем в грудь. — Я… Я решаю, что будет на экране. Не знаю, кто взял пульт, но кто бы это ни был, у вас есть десять секунд, чтобы вернуть его мне или, во всяком случае, переключить канал, потому что смотреть долбаную «Британию…» с ее долбаными талантами мы не будем.

Грейс подошла к Никки и, виновато потупившись, протянула пульт. Кто-то в дальнем конце паба разразился неуместными аплодисментами, которые быстро стихли. Девушка переключила канал и вернулась за барную стойку. Гарри и Виктор, нервно переглянувшись, ретировались на кухню.

— Почему бы тебе не уйти пораньше, зая? Я справлюсь, — проговорила Грейс.

— Все в порядке. Просто… когда они говорят оскорбительные вещи, я начинаю злиться на себя, что ничего не ответила, и…

На лице Грейс отразилось понимание.

— Ты сказала то, что должна была сказать, моя дорогая. Не нужно ничего объяснять.

— Прости, что сорвалась из-за пульта, — пробормотала Никки.

— Все в порядке. Не знаю, почему эта передача на меня так влияет, но слезы текут сами собой, и я просто не могу остановиться. Ты же видела.

— Да.

— Муж говорит: «Это чисто женское. Такой у вас химический состав. Вы не способны контролировать переполняющие вас эмоции». Но ведь на грустные фильмы и даже на эти жуткие новости я так не реагирую. На днях в новостях показывали одну малышку, у которой обнаружили редкую разновидность рака; я нахмурилась, сказала: «Какой кошмар» и тут же выкинула это из головы. Но тот бедняга впахивает на двух работах, чтобы платить за уроки акробатики для своей сестрички, которая, может быть, когда-нибудь выступит в телешоу… — Грейс осеклась.

Похоже, в данный момент «Британия ищет таланты» угрожала окончательно погубить «О’Райлис». Никки сочувственно потрепала Грейс по плечу и переключила канал, попав на мрачную сцену: сначала показали полицейских, прочесывавших густые заросли, затем сержанта, вещавшего на телекамеру. «Идеально», — решила девушка. Клиенты вежливо избегали Никки, оставив ее бездельничать у стойки. Она еще раз проверила время на телефоне и оглядела паб. Джейсона не было. Вот и всё. Никки нашла его в списке контактов, глубоко вздохнула и удалила номер, не желая поддаваться искушению позвонить.

Стив в своем углу наклонился, что-то шепнул Ноле, та вскочила с места и в бешенстве выбежала из паба. Ухмылка Стива испарилась. Он кинулся за рыжеволосой. Грейс бросилась к выходу, преграждая парню путь.

— Сначала заплати по счету, — напомнила она ему. Затем сказала что-то еще, но Никки не расслышала. Надувшись, Стив вытащил бумажник, швырнул Грейс несколько купюр и вышел. Официантка взяла деньги и протянула их Никки. — Случайно оставил чаевые. Вот твоя доля.

— О нет, Грейс. Сегодня его обслуживала ты.

— Ты терпишь его уже не первый год, — возразила та. — И заслужила премию. Я сказала этому уроду, что Сэм его вышвырнет, если он вздумает вернуться. Ему здесь больше не рады, поскольку он беспокоит наших сотрудников и клиентов.

И она сунула купюры в руку Никки.

Жест Грейс что-то всколыхнул в девушке. Она внезапно осознала, как ей не хватает мамы — мамы, которая вот так же настойчиво сунула ей в руку деньги, когда она впервые после переезда заглянула в родительский дом на обед.

Телефон по-прежнему был зажат у нее в руке. Она нашла мамин номер и стала набирать сообщение, но нужные слова никак не находились. Тогда Никки просто позвонила. После нескольких гудков у девушки возникло искушение дать отбой, но тут мама ответила.

— Никки?

— Привет, мам. Как ты?

— Как раз думала о тебе.

Эти простые слова согрели сердце Никки.

— Я тоже думала о тебе, мама.

— Знаешь, мне нужна твоя помощь, — в голосе матери слышалась легкая паника. — Завтра придет Гита, а у меня нет индийских сластей. Магазин в Энфилде, в который я обычно хожу, временно закрыт — говорят, у них в семье кто-то скончался, а в других местах нет такого разнообразия. Можешь съездить в Саутолл и купить там гулаб джамун, ладу,[29] барфи, джалеби — все, что у них есть, — и привезти мне? А еще нужен кардамон для чая. В «Уэйтроуз» он слишком дорогой.

Никки подумала, что наконец-то у них появилась возможность чуточку сблизиться. Завтра она совершенно свободна.

— Конечно, мам!

Девушка прекрасно знала, что лучше не спрашивать мать, зачем та до сих пор общается с тетушкой Гитой, в глазах которой скудость чайного стола наверняка является символом женской несостоятельности.

— Почему там так шумно?

— Э, я в кино.

— На новой работе все хорошо?

— Ага.

— Тебе нравится преподавать? Может, в этом направлении и надо двигаться?

— Не знаю, мам, — ответила Никки, желая поскорее закончить разговор. — Мне пора. Увидимся завтра днем.

Мама попрощалась, и Никки сунула телефон в карман. Девушка не могла понять, какое ощущение оставил у нее разговор: то ли разочарование, то ли облегчение, то ли радость. Будь рядом Джейсон, они бы вместе посмеялись над этим.

К Никки опасливо приблизился посетитель и поинтересовался, действует ли еще скидка.

— Конечно, — ответила Никки, хотя «счастливый час» закончился пятнадцать минут назад, и налила ему лагера. Несмотря на все усилия выкинуть Джейсона из головы, она беспрестанно поглядывала на дверь, мечтая, чтобы он просто вошел сейчас в паб и извинился за опоздание.

В кармане пискнул телефон. Это оказалось сообщение от мамы: «Еще одно. Пжлста, будь осторожна в Саутолле. Сейчас по Четвертому каналу показывают, что случилось с Кариной Каур: не езди туда вечером!!!»

Никки взглянула на телеэкран. В нижнем углу светился логотип Четвертого канала. Из-за шума, царившего в пабе, голос ведущего был едва различим, и Никки включила субтитры.

«8 апреля 2003 года была объявлена пропавшей без вести девочка, не вернувшаяся из школы домой».

«Ученице двенадцатого класса Саутолльской средней школы Карине Каур до выпускных экзаменов оставалось всего несколько недель».