Свободный торговец

4

Лавочник нервничает, им давно завладела навязчивая идея: он хочет своими глазами увидеть этот супермаркет, причину всех своих несчастий. Он хочет дознаться, что же у них там есть такого, чего нет у него и что как магнит притягивает людей. Он должен выведать их секреты, позаимствовать у них какие-то идеи, чтобы успешно с ними конкурировать, ведь наверняка дело не только в ценах, не могут они быть уж настолько ниже, видимо, есть что-то еще, что служит приманкой для покупателей, он должен разнюхать, что именно, для него это вопрос жизни или смерти.

Однако не так-то просто выбраться в супермаркет, ведь часы их работы совпадают, а он один у себя в лавке и не может отлучиться. Но однажды утром он принимает решение: все, хватит откладывать. Он говорит фру Могенсен, что у него разболелись зубы и хорошо бы она сменила его во второй половине дня, он должен сходить к зубному врачу. Собственно, можно бы ничего и не сочинять, жена, конечно, сочла бы естественным его желание посмотреть супермаркет, но у него почему-то язык не поворачивается посвятить ее в свой план, ему даже слово «супермаркет» и то трудно выговорить, у него такое чувство, будто он замышляет что-то постыдное, собирается заняться грязными делишками, чем-то вроде шпионажа.

Когда фру Могенсен приходит в лавку, он снимает рабочий халат и надевает пиджак. Вид у него угрюмо-напряженный, и жена сочувственно осведомляется, сильно ли болит.

— Болит? — переспрашивает он и секунду смотрит на нее в недоумении. Но потом вспоминает про зубного врача и поспешно вздыхает:

— Ох, так дергает, мочи нет, наверно, воспаление надкостницы.

Фру Могенсен жалеет его, бедняжку, у нее сегодня хорошее настроение: до того, как сюда прийти, она успела целых два раза выиграть полный банк. Она говорит, что пора ему всерьез заняться зубами, вырвать все гнилые и заказать себе вставную челюсть, и раз уж он будет у врача, то пусть воспользуется случаем. Но лавочник и слышать об этом не хочет, болит-то всего один зуб, может, там еще и нет никакого воспаления надкостницы. Бывает же очень сильная боль, хотя на самом деле ничего опасного, а вообще зубы у него пока вполне приличные. И он торопится уйти, а то, чего доброго, придется согласиться на вставную челюсть — дороговато обойдется ему визит в супермаркет.

Немного погодя он уже стоит в дверях магазина, к которому питает такую ненависть, хотя еще даже не видел его. Зал огромный, народу масса, из невидимых репродукторов льется приглушенная, ласкающая слух музыка, которая должна настраивать покупателей на нужный лад, крупные, четкие надписи оповещают о том, что помещение находится под постоянным контролем, что вносить в торговый зал сумки и портфели не разрешается и что каждый должен взять себе при входе ручную тележку для покупок.

Лавочник поспешно берет тележку и вкатывает ее в зал через дверцу, которая сама автоматически открывается перед ним и затем точно так же автоматически закрывается. Открывается она только снаружи, так что путь к отступлению отрезан, дальше трасса пролегает через весь магазин, между рядами тесно уставленных полок, чтобы закончиться у касс, и лавочнику ясно, что никуда не денешься, придется ему для вида что-нибудь купить. Если прийти к противоположному концу с пустой тележкой, это наверняка произведет неблагоприятное впечатление.

Лавочник идет между полками с разложенными на них соблазнительными товарами — протяни руку да брось себе в тележку. Все они расфасованы, и на упаковках проставлены цены, которые неизменно оканчиваются на 98: 1,98 кр., 5,98 кр., 7,98 кр., а на одной из упаковок значится даже 98,98 крон. Есть здесь и такие товары, каких лавочник никогда раньше не встречал, и названия у них странные: «Ай-да-суп», «Экстра-шик», «Мигом-варим», — причем не всегда понятно, что они собой представляют. Горы завлекательных товаров всех сортов и видов, так что даже лавочнику, который не чает избавиться от товаров, скопившихся в его собственном магазине, и то нелегко устоять против искушения заполнить свою тележку.

Покупателей в магазине множество, и лавочник с завистью следит за тем, сколько они набирают всякой всячины. Повертев в руках пачку «Экстра-шика» или «Ай-да-супа», они кидают ее в тележку, не потому, что это нужный им продукт, а просто так: стоит всего 1,98, отчего не взять, глядишь, пригодится. И еще один немаловажный момент: платить за покупки надо не сразу, а только при выходе, а это действует так же, как приобретение товаров в кредит с оплатой счета в конце месяца. Боже ты мой, до первого числа еще так далеко, расплачусь как-нибудь, но вот незаметно приближается первое число — или касса, и тут обнаруживаешь, что несколько пожадничал и денег набежало больше, чем рассчитывал.

Лавочник катит тележку между полками, берет в руки то одно, то другое, внимательно разглядывает и кладет на место. Возле полок со спиртными напитками он останавливается и берет бутылку водки, чтобы посмотреть цену. Цифры что-то плохо видны, и он роется у себя в карманах в поисках очков. Наконец он их находит, и выясняется, что водка здесь стоит всего на несколько эре дороже оптовой цены, по которой он сам ее покупает. Не может быть, чтобы они платили поставщику намного дешевле, чем он, значит, они идут на известный убыток — так вот в чем фокус, некоторые товары они продают почти без наценки, чтобы заманить покупателей, но зато выгадывают на всем остальном. Лавочник понимает, для него такой способ непригоден: вздумай он продавать что-нибудь без розничной наценки, народ повалит к нему валом и мигом раскупит этот товар, но только этот, за другими они побегут в тот же супермаркет. Нет, для него это гиблое дело, тут он им не конкурент, — и он ставит дешевую водку обратно на полку.

Владелец супермаркета — человек чрезвычайно занятой, настолько занятой, что ему некогда непосредственно руководить работой магазина, приходится передоверять это своим помощникам. Сам он проводит весь день у себя в конторе, откуда с помощью системы зеркал и телеэкранов наблюдает за тем, что происходит в торговом зале. Он имеет возможность следить за всеми перемещениями покупателей с тележками по магазину, и он в состоянии контролировать все их действия. Ему хорошо видно, как они ковыряют в носу или почесывают себе зад, улучив момент, когда никто не смотрит в их сторону, но его-то, собственно, интересует не это. Что говорить, молодые женщины в ультракоротких платьицах или мини-шортах способны привести его кровь в волнение, но не для того владелец супермаркета установил у себя всю эту дорогостоящую техническую аппаратуру, чтобы удовлетворять свою склонность к такого рода подглядыванью, цель его теленаблюдений — контроль за тем, чтобы товары, которые покупатели берут с полок, попадали к ним в тележку, а не в какое-нибудь другое место. К сожалению, товары не всегда оказываются в тележке, люди, увы, далеки от совершенства, запросы у них нынче непомерные, жадность обуяла, хочется иметь все больше и больше, и богатый выбор товаров на полках вводит их в соблазн. Это, конечно, очень хорошо, для того и выставлено столько товаров, но, конечно, совсем не хорошо, чтобы кто-то, стремясь удовлетворить свою алчность, обогащался за счет хозяина магазина. Однако находится немало слабохарактерных людей, которые не понимают, что это нехорошо. Хозяин подсчитал, что ежегодные потери от разворованных товаров составляют несколько тысяч крон, и досада, вызванная тысячными убытками, перевешивает радость, доставляемую миллионными прибылями, которые, несмотря ни на что, текут ему в карман. Вот почему он целыми днями сидит у своих телеэкранов, следя за всеми действиями покупателей.

Ловля воришек мало-помалу сделалась его страстью, он как будто даже забывает, что цель его деятельности — не допускать воровства. Когда бесчестный покупатель попадается в ловушку, он так же счастлив, как фру Могенсен, когда она выигрывает полный банк, а если за целый день в магазине не совершается ни единой, хотя бы самой мелкой кражи, это может заметно испортить ему настроение. Случаются периоды затишья, когда у людей, непонятно почему, пропадает охота воровать, и это расстраивает владельца магазина, ночью он лежит и не может уснуть, мучительно раздумывая, что же ему делать, а на следующий день совершенствует выкладку товаров, чтобы они сами просились в руки, и перевешивает объявления о телевизионном контроле за торговым залом так, чтобы они меньше бросались в глаза; и его усилия приносят плоды: вот уже в ловушку попалась домохозяйка, сунувшая себе за пазуху баночку японских крабов, — теперь день хозяина магазина прожит не зря. Грешницу задерживают возле кассы и препровождают наверх, в контору, где хозяин тотчас берет ее в оборот.

— Эта баночка крабов, — говорит он, — я вас попрошу, дайте-ка ее сюда.

— Какая баночка крабов? — лепечет дама, заливаясь краской.

— Я видел, как вы украли банку крабов, признайтесь лучше сразу, не стоит тянуть время.

— Я ничего не брала, — говорит дама, разражаясь слезами.

— А грудь-то у вас какая полная, — язвительно замечает хозяин.

— Да, полная, — всхлипывает дама, — меня еще в школе всегда дразнили за то, что у меня большая грудь.

— Ну ладно, может, все-таки кончим ломать комедию, — обрывает ее хозяин, но дама со слезами клянется, что она ничего не брала, и тогда он тянется к телефонной трубке, говоря, что в таком случае вынужден призвать на помощь уголовную полицию.

Если б он просто сказал «полицию», вполне вероятно, дама продолжала бы еще какое-то время отпираться, но выражение «уголовная полиция» повергает ее в панический ужас, оно ассоциируется с безжалостными допросами, пытками и сырыми одиночными камерами — нервы не выдерживают, она сует руку за пазуху и достает крабов.

— Весьма благодарен, — говорит владелец магазина, — с вас 6,98.

Даме остается вынуть кошелек и расплатиться, хотя, возможно, крабы ей совсем не по карману, если за них надо платить, а возможно, она вообще равнодушна к крабам, просто слишком велик был соблазн хоть чем-нибудь да поживиться, а тут как раз подвернулась эта банка. Но она не смеет отказаться от покупки, она отдает шесть крон девяносто восемь эре и, кроме того, подписывает бумагу, в которой признает себя виновной в похищении банки крабов стоимостью 6,98 кр. и подтверждает, что поставлена в известность о немедленной передаче дела в полицию в случае повторной попытки воровства. Рыдая в голос, она покидает контору супермаркета. Вот как бывает.

Но сегодня день выдался неудачный: до сих пор не выловлен ни один преступник, и хозяин магазина совсем было отчаялся, как вдруг запахло добычей. Он давно уже приметил у себя на экранах какого-то странного человека, который ходит с тележкой по залу и совсем ничего не покупает. Берет в руки разные продукты, рассматривает их и кладет обратно на полку. При этом он то и дело настороженно поглядывает по сторонам с выражением, которое заставляет усомниться в чистоте его намерений, но пока он как будто ничего не стянул — если только он не такой ловкач, что ухитрился сделать это незаметно для хозяина. Однако тот не теряет надежды и сверлит глазами телеэкран, внимательно следя за каждым движением подозрительного человека.