Госпожа сочинитель

19

На том испытания для влюбленных не закончились. Спустя время дал о себе знать доктор Сормс. Почтенный джентльмен тоже не сидел сложа руки. Заявление, сделанное им, обязано было ошеломить, но Даниэль (равно, как и его спутница), осознанно возводил каменную стену меж собой и окружающим миром. Искренне, по-детски чисто веря в сны, они ненавидели реальность; они попросту не желали ее видеть, как не желают видеть скучное, порядком надоевшее лицо.

Когда Сормс показал Даниэлю какую-то карточку, юноша решительно ничего не понял. С недавних пор ему стало всё равно, что твердят окружающие. Он жил в летаргическом сне, он заболел свободой.

Но доктор не унимался, пытаясь достучаться до дремлющего сознания.

– Взгляните же, что я нашел в ее вещах! – противно нудил он над ухом.

– Что это? – без тени заинтересованности промямлил беспечнейший из землян.

– Визитная карточка. Здесь значится адрес и подлинное имя женщины, которую вы выставляете своей женой. У госпожи Суаль другая фамилия. Ну! Читайте же! Почему она записана здесь как Экла Олсен? Если она никогда не была замужем, то должна носить фамилию отца! Вас это не наводит ни на какую догадку?..

– Наводит. Иной раз мне кажется, что вы шпионите за нами.

– Если я и делаю это, то только затем, чтобы вы не наломали дров!

Что-то подобное раньше говорил Рэмбл – такой же старый холостяк, от скуки жаждущий записать в «сыновья» любого неразумного мальчишку. Но Даниэль больше не нуждался в опеке. Он окреп и возмужал – так, по крайней мере, считал сам господин Элинт. Он был обеспеченным семейным человеком и пусть пока жил на деньги жены, будущее обещало всё исправить. Поэтому Даниэль принял независимый вид, словно у него за спиной высились собственные капиталы.

– Вы правы, доктор. Кое-какая догадка посетила меня: раз такой порядочный человек, как вы, докатился до игры в детектива, это прямой намек… Мы загостились в вашем доме. Зачем вы унижаетесь? Если мы надоели вам, скажите прямо!

– Что вы! Я только пытаюсь предотвратить беду: состояние Эклы нестабильно. Ее психика ослаблена. Леди забылась! В разговоре с ней боязно обмолвиться о чем-то негативном. Она воображает себя в некой сказке, где вокруг одна любовь и солнечный свет. А это дурной признак. При столкновении с правдой она может не выдержать.

Но молодой человек уже не слушал – в нем пробудилась дремавшая доселе гордость. Даниэль не мог не воспользоваться дарованным ему шансом. В охватившей его горячке он торопился выказать силу и авторитет, которые на деле были фикцией.

Дальше гостить в доме Сормса стало небезопасно. С прочтением Робертом дневника круг посвященных в тайну мог расшириться, ведь такие, как Пэмбертон, не способны долго молчать. Спиртное развяжет им язык в два счета. Что же касается дилеммы с фамилией Олсен, то дневник быстро разрешил бы эту загадку. Но Даниэль в страхе потерять любимую сжег его, не прочитав и строчки.

Уже с вечерним поездом влюбленные отправились «домой», в Сальдаггар – город, которого Даниэль не знал, а Экла – не помнила. Они ждали продолжения сказки, но что поджидало их впереди?

* * *

Широкую подъездную аллею, обсаженную по бокам пальмами и яркими цветами, венчал огромный величественный особняк, возведенный на возвышении, чтобы еще издали пленять взоры своей недосягаемой мощью. Словно праздная обитель богов, он был светел и далек, чинно паря над голубизной и изумрудной зеленью взморья. Нижние этажи дома тонули в листве деревьев, которые окружали его на подступах к холму, и лишь высокие башенки – плоды неординарной мысли, – упирались в безоблачное небо, раскинувшее свой шатер в знак милости к молодым и богатым. Безусловно, внутренняя жизнь обитателей подобного чуда просто обязана быть такой же прекрасной, как и внешний облик усадьбы.

Прежде, чем оказаться в роскошных апартаментах госпожи Суаль, нужно было подняться по широкой мраморной лестнице, и в этом таилось больше удовольствия, чем затраты сил, ибо то там, то здесь на лестничных пролетах предусмотрительно расположили удобные скамейки по соседству с благоуханием роз. Даниэль знал, что счастливые обладатели миллионов не привыкли экономить на себе, но даже не предполагал насколько! Волей-неволей у него закружилась голова: какой размах фантазии, какая смелая, но в то же время ленивая прихоть воссоздала на земле подобие рая! Где-то журчали невидимые воды фонтана, где-то в гуще сада птицы выводили мелодичную трель…

Раз всё это принадлежит ей – его единственной, – следовательно, принадлежит и ему, ее избраннику. От одной этой мысли захватывало дух, сердце бешено колотилось в предвкушении невозможного счастья. Даниэль уже представил, как прекрасно им будет житься здесь, как они, беспечные дети Природы, создадут в этом доме свою сказку и будут играть в нее до конца своих дней…

Уловив запахи родного крова, спаниель Бесси весело рванула вперед, прыгая со ступени на ступень, пока не скрылась за изгибом аллеи. Даниэль оглянулся на свою спутницу – ее лицо отчего-то погрустнело. В нем отразились замешательство и печаль, причины которых она сама не понимала. А если вспомнит? Что тогда? Прогонит вон со скандалом? А как же любовь, их любовь?.. Наравне с принципами бескорыстия Даниэль понимал, что хочет жить именно здесь. Стать королем своей судьбы… О, это прекрасно!

И всё же что-то тут не так. Неожиданно на память пришли двусмысленные фразы Роберта и доктора Сормса. Какая тайна окружает госпожу Суаль? Почему она, будучи одинокой, не могла любить по-настоящему, открыто? Что принудило Эклу на корню обрубить чистосердечные порывы Даниэля? Может, он попросту был ей несимпатичен? Нет. Существовал некий барьер, который исчез вместе с утраченной памятью.

На полпути к дому Экла остановилась. Ее лицо побледнело, со лба катился холодный пот. «Сейчас она всё вспомнит, – Даниэль крепче сжал ее трепещущую руку. – А я дурак! Ведь мог же узнать правду – стоило прочесть дневник…» Опьянение страстью схлынуло, и в душе обосновалась тревога. Молодой человек опасливо поглядел вверх, где таинственно белели величественные стены. Что скрывает обманчиво прекрасный «рай»? Нечто обжигающее сквозило в каждом окне…

Доктор Сормс говорил об ответственности, которую Даниэль нес за дальнейшую судьбу Эклы. Вернуть женщину домой было его прямым долгом. А там – кто знает? Юноша верил, что возвращение забытого не отнимет у нее любви к нему.

Затаив дыхание, он заглянул в лицо Эклы, и она улыбнулась.

– Я просто запыхалась. Давай присядем.

Они прошли к скамье, после чего госпожа Суаль заговорила с небывалой прежде горячностью. Что-то смутное, но неотступное теснилось в ее существе; туманные очертания прошлого будоражили сердце.

– Мне кажется, нам не следует идти туда. Дэни, я боюсь! О, как я боюсь тебя потерять!

– Но там – твой дом! – изумился он. – Там – всё твоё!

Однако она была неумолима. Сормс говорил, что потеря памяти временна, и теперь Даниэль убедился в этом: Экла что-то вспомнила из того, о чем умолчала при их знакомстве.

– Мы не должны туда идти, – убежденно повторила она и прибавила: – если хотим быть вместе…

Но куда же им тогда идти? Стараниями Роберта наличные деньги Эклы были на исходе – их не хватило бы даже на комнату в дешевом отеле! А Даниэль не хотел, чтобы новый мир навсегда померк для нее пред лицом нищеты, ведь она – фея, парящая далеко от мирских проблем; она не вынесет и дня серой, будничной жизни!

Он крепче сжал ее локоток.

– Нет. Нам нужно туда. Бояться глупо! Нас никто не посмеет разлучить, ведь только благодаря тебе я узнал, что такое счастье. Ты научила меня любить, с тобой я стал совсем другим человеком!

Она долго не мигая смотрела на него, и в глазах ее застыли невыразимые противоречия. Вряд ли она могла что-либо объяснить, ибо все ее опасения оставались на уровне подсознания.

Требовательно потянув ее за руку, Даниэль продолжил восхождение к особняку. Они были одни (Люси получила расчет еще на вокзале), и жаждали поскорее захлопнуть дверь в свое прошлое.