Не искушай меня

— Я думала, предполагается, что ты вылечишь рак? Как коммерческое финансирование поможет тебе стать врачом? — вдруг спросила я.

Макс посмотрел на меня, и я не смогла отвести взгляд. Он смотрел на меня так, что мне казалось, что я единственный человек в мире. Единственное, что имеет значение. Как у него это получается? Он так чертовски притягателен; меня словно притягивает его силовое поле, или он огромная черная дыра, которая может поглотить меня.

— Я не вижу себя доктором Демело в будущем, — ответил он, не отрывая взгляда от меня. Понимает ли он какой эффект оказывает на людей? Я почти уверена, что знает, а такой силой обладать опасно.

Его невозможно понять, а я всегда гордилась своей интуицией. Но когда дело касается Макса, у меня абсолютно ничего не получается.

— Почему нет? — спросила я, закрыв свою книгу. Нет никакого смысла притворяться, что я собираюсь работать дальше.

Макс кашлянул, прикрывшись рукой, и отвернулся, прерывая наш зрительный контакт.

— Просто не мое, — ответил он.

Я приготовилась докопаться до истины — буду копать вплоть до Китая, если понадобится.

— Ладно, а что тогда твое? — спросила я, опираясь подбородком на руку, когда посмотрела на него. Альков, в котором мы сидели, вдруг показался жарким и почти душным. На мне была водолазка, и я пожалела, что не надела что-то полегче. Ведь прекрасно знаю, как сильно потею.

Уверена, что внезапная волна жары связана с температурой в библиотеке и абсолютно ничего общего не имеет с парнем, который сидит напротив меня.

Макс улыбнулся, но его таинственная улыбка была едва заметна. Вместо ответа он поменял нас ролями.

— А что твое? Консультирование, верно? Это связано с твоими собственными проблемами или у тебя какой-то комплекс спасателя?

Я откинулась назад, пытаясь решить, стоит мне обижаться или нет. Не могу понять, то ли он пытается быть грубым, то ли у него это происходит само по себе. В его вопросе прозвучало достаточно снисходительности, чтобы спровоцировать меня начать защищаться.

— Конечно, я хочу помогать людям. Зачем еще мне надо так надрывать свою задницу? — спросила я, ненавидя, что предоставляю ему именно то, чего он хочет — информацию.

— Не знаю. Я думал, это может быть связано с твоей сестрой, — предположил он, и в выражении его лица не было видно ничего кроме добродушного беспокойства.

Как он смеет бросать это мне в лицо! Я доверилась ему в момент слабости. Мне следовало знать, что пожалею об этом. Я покраснела, и чувствовала, что начинаю злиться. Макс вызывает во мне такие сильные ощущения. Будь то гнев или вожделение, я чувствую, насколько они сильные и подавляющие.

Он опасен для меня.

— Для нас нецелесообразно говорить на эту тему, — ответила я холодно, жалея, что не ушла, когда хотела.

— Я не пытаюсь быть нецелесообразным. Я говорил тебе, что думаю, что это был невероятно смелый поступок — рассказать о своей сестре. Я уважаю твою смелость. Я уважаю тебя, — искренне сказал Макс. — Я просто думаю, что, учитывая произошедшее с ней, это помогло тебе принять решение помогать таким людям, как она. В этом есть логика. Это все, что я пытаюсь сказать. Мне жаль, если я расстроил тебя. Это было бесчувственно с моей стороны, — произнес он, полным сожаления голосом.

Хорошо, может быть, я слишком сильно отреагировала. Но беседы о Джейми с кем бы то ни было сводят меня с ума. И то, как он небрежно включил ее в наш разговор, заставило меня чувствовать себя раздраженной.

Разговаривать с Максом — странно интимный опыт. Мы вполне могли бы сидеть здесь голыми.

Теперь я думаю об обнаженном Максе.

Дерьмо!

— Все нормально, — сказала я, удивившись, когда поняла, что это на самом деле правда. Я не смогла использовать его наблюдения против него, потому что он говорил правду.

— И да, думаю, я делаю это из-за Джейми, — призналась я, жалея, что не могу удержать рот на замке. Где функция отключения мозга, когда она мне нужна? Почему из всех людей я выдаю информацию о себе именно Максу?

Уверена, это не имеет ничего общего с этими потрясающими глазами, которые, кажется, умоляют меня раскрыть мои секреты.

— Это здорово, когда есть что-то, имеющее значение, чему ты хочешь посвятить свою жизнь. В моей жизни я мало к чему испытываю страсть, — признался Макс.

— Тем не менее, похоже, что-то все же есть, а значит, тебе есть с чего начать, — предположила я.

Глаза Макса потемнели. В них в буквальном смысле тлели угольки. Я всегда думала, что эта банальная чушь лучше всего подходит для глупых любовных романов. Но нет, у Макса отлично получилось продемонстрировать мне этот фокус с тлеющими угольками.

— Ты права. Это идеальное место, чтобы начать, — пробормотал он, и мое сердце бешено забилось в груди. Снова эта разочаровывающая игра слов. Из-за нее я нервничаю и выбита из колеи.

Я резко встала на ноги, уронив стул на пол. Грохот эхом отозвался в тишине библиотеке.

— Мне правда нужно идти, — произнесла я быстро, собирая свои вещи.

Макс нахмурился.

— Я сказал что-то не так? — спросил он, выглядел он при этом так, будто ему больно.

— Нет, вовсе нет. Просто есть дела, которые мне надо сделать, — я оправдываюсь — это плохо. Но после моей встречи с доктором Лоуэлл и тем, что мне едва удалось избежать выговора, обмениваться личной информацией с членом группы, казалось, верным способом оказаться в еще больших неприятностях.

— Увидимся на следующей неделе, — сказала я, прижимая сумку к груди и стараясь не бежать.

— Пока Обри, — ответил Макс. Он очень нежно произнес мое имя.