Неотразимый

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Джейк

Мы не произносим ни слова. Молча раздеваем друг друга, ложась на ее постель, сгорая изнутри. Я касаюсь ее жаркой, солено-сладкой кожи, понимая, что мне этого мало.

Целую ее тело, и каждый поцелуй — словно обещание, что я способен принять ее всю, принять все то, чем она хочет поделиться, пока это мне позволено.

Она перебирает пальцами мои волосы, пока я медленно посасываю ее соски, скользя ладонью у нее между ног. Потираю тыльной стороной ладони, прижимаясь к ее киске, грубо поглаживая клитор, требуя, чтобы Шэйн кончила для меня. Мне это нужно. Я нуждаюсь в ее наслаждении сильнее, чем в своем собственном. Мне необходимо ощутить, что она открыта предо мной, по крайней мере, сейчас.

Шэйн вскрикивает, выгибаясь под моими прикосновениями. Я довольно мурчу, уткнувшись в ее грудь, лаская языком ее соски, ощущая жар от ее киски под моей ладонью. Глубоко вдыхаю ее аромат, наполняющий воздух, от которого кружится голова. Ее возбуждение острое, сладостное, взывающее ко мне, словно песня сирены, требующее, чтобы я приблизился к источнику жара, демонстрирующее, что я дал ей то, что необходимо.

Я скользнул вниз, раздвигая ладонями ее бедра, целуя в пульсирующее местечко. Стенки киски все еще дрожат, когда я ввожу в нее язык, нуждаясь попробовать ее на вкус. Я обхватываю ладонями ее грудь, поглаживая соски. Сжимаю, перекатываю, пока она снова не начинает учащенно и тяжело дышать. Ее стоны, когда она начинает кончать, самое сексуальное, что я слышал.

Она толкается ко мне, вскрикнув, когда я лижу, посасываю, довожу ее до очередного оргазма, оставаясь там, где могу попробовать на вкус снова. Невероятная, горячая и сексуальная, и мне хочется остаться навечно между ее ножек, но нам обоим нужно больше. Нужно все. Наши тела сливаются, когда я ввожу в нее свой член, она извивается подо мной.

— Мне нужно быть внутри тебя, — я касаюсь ее губ своими, вкус ее смешивается в нашем поцелуе. — Дай я возьму презерватив.

— Нет, — она впивается ногтями в мои плечи, обнимая ногами за талию, прижимаясь влажным лоном к пылающему члену, вызывая во мне болезненный стон удовольствия и осознания, что эта женщина принадлежит мне. — Не оставляй меня. Я не хочу, чтобы ты уходил.

— Я тебя не оставлю, Принцесса, — у меня кружится голова, когда она прижимается ко мне, делая невозможным сопротивление желанию войти в нее. — Просто дай я возьму презерватив. Две секунды.

— Я не могу забеременеть. У меня стоит спираль, — она протягивает между нами руку, берет в руку мой член и поглаживает. — Я чиста и хочу тебя. Хочу, чтобы между нами не было ничего лишнего.

— Боже, Шэйн, — я зажмуриваюсь, стараясь мыслить здраво. — Меня проверяли, я чист, но…

— Тогда возьми меня, — умоляет она, подводя головку моего члена к своей киске, заставляя меня потерять последнюю долю самообладания. — Прошу, Джейк. Ты нужен мне. Прошу, пожалуйста, не останавливайся, я…

Ее слова превращаются в крик, когда я вхожу в нее одним мощным, резким толчком. Ее киска крепко сжимает меня. Она влажная, но мой член толстый. Такой толстый, что обычно я стараюсь делать все медленно, особенно с новым партнером, но не могу себя остановить. Я двигаюсь, потеряв контроль, не в силах мыслить, ведомый лишь желанием трахать эту женщину, пока она не кончит на меня, пока не опустошит мой член.

— Черт возьми, какая ты хорошая, — я закидываю ее ногу на плечо, чтобы войти в нее глубже, трахая жестче, беря ее, потому что она моя.

Боже. Она моя. Моя. Моя. Моя.

Словно мантра пульсирует в моих венах, пока я трахаю ее, и она принимает меня, отвечая и требуя большего. Требуя еще. И я даю ей это, потому что нет иного выбора. Нет ничего, кроме Шэйн и ее тела, сомкнувшегося вокруг меня, ее вкуса, ее голоса, которым она выкрикивает мое имя, снова кончая.

Боже, она так сильно кончает, ее тело сжимает мой член, и на секунду становится больно, потому что внутри нее так тесно. Но затем я тоже кончаю, мой член дрожит внутри нее, тело переполняет эйфория, блаженство. Я не могу ни дышать, ни думать.

Все, на что я способен, глубже войти в нее. Впервые за долгое время я кончил в женщину. Не помню, когда последний раз у меня был незащищенный секс, но даже тот раз не смог бы сравниться с тем, что было сейчас.

Это она. Это все она, женщина, которая крепко обнимает меня, пока мы приходим в себя, не отпуская друг друга.

— Ты моя, Принцесса, — бормочу я ей в шею, ощущая вкус ее солоноватого пота. Такой идеальный и неповторимый вкус Шэйн. — Больше никакого притворства.

— Больше никакого притворства, — говорит она, целуя меня в плечо.

Долгое время мы молчим, потому что больше ничего не надо говорить, но в конце концов я нахожу ее губы, чтобы снова попробовать этот вкус. Целую ее раз, другой, к третьему поцелую мой член вновь затвердевает внутри нее. Она двигает бедрами. Я беру в рот ее сосок, перекатываясь на спину и крепко прижимая к себе Шэйн, чтобы ни на секунду не оставлять ее.

В этот раз она сверху, пока я занимаюсь ее грудью, посасывая и целуя ее соски до тех пор, пока она снова не кончает на меня. В этот раз секс такой же сладкий, даже слаще, потому что я вижу ее лицо в лунном свете, просачивающемся сквозь шторы. Вижу радость, смешанную с болью на ее лице, когда она вновь кончает сильно, до боли. Вижу ее губы, приоткрывшиеся со вздохом, когда я снова кончаю в нее, наполняя ее доказательством того, что она сводит меня с ума.

И это безумие.

Безумие — засыпать рядом с малознакомой женщиной, в которую, я почти уверен, за последние несколько часов я влюбился. Но меня это не тревожит.

Да и кому нужен здравый смысл, когда у меня есть Шэйн. Ее теплое и крепкое тело, прижимающееся ко мне. И пока она засыпает, я все еще нахожусь внутри нее. К черту голос разума.

Мой здравый смысл говорит лишь о том, чтобы эта женщина оставалась здесь, в моих объятиях, пока она моя.