Лояльный мужчина

— Меня волнует, — выпалила я и сама не поняла, почему я это выпалила и почему меня это так волновало. Не то, что говорила мама и тети Луламей, а то, что меня волнует, если кто-то оскорбляет Митча.

Митч не знал, почему, поэтому спросил:

— Мать твою, почему?

Наконец, я повернулась и увидела Роберту, Латанью и мистера Пирсона, стоящих перед моей мамой и Луламэй, лица были красные (у мамы, Луламэй и Роберты), брови были нахмурены (у мистера Пирсона), руки упирались в бедрах, постоянно покачивая головой (у Латаньи), и я решила, что пришло время мне вмешаться, подойти к ним.

— Они все еще здесь и ругаются с мистером Пирсоном, Робертой и Латаньей. Я должна что-нибудь сделать, — сообщила я ему.

— Тебе ничего не нужно делать, детка. Боб держит все под контролем, пока к вам едет полицейский патруль. Я велел им их забрать и привезти в участок, допросить по поводу того, что произошло с твоей квартирой.

Я отвернулась от суматохи, моргнула, уставилась на ковер под ногами, а потом спросила:

— Что?!

— У меня имеется план по поводу Близнецов Одни Неприятности, — сообщил он мне.

Я снова моргнула и спросила:

— План?!

— Да, детка. Ты положила трубку, я позвонил Бобу. Он уже был предупрежден, что такое возможно, я ему все объяснил, и он возглавляет Операцию «Вывоз Мусора».

Я ничего не могла с собой поделать, только хихикнула.

Затем прошептала:

— Операция «Вывоз Мусора»?!

Казалось, он снова улыбнулся, когда ответил:

— Это не очень хорошее название, но я смог быстро придумать только его. Мы можем придумать название получше.

Название операции действительно звучало забавно.

— И каков же план? — Переспросила я.

— Первая часть — это вытащить их из магазина, привести сюда и выяснить имеют ли они какое-либо отношение к погрому в твоей квартире. Остальное я расскажу тебе сегодня вечером за ужином.

— Хорошо, — тихо согласилась я, все еще наслаждаясь мыслью о том, что сегодня вечером мы с Митчем будем есть чили у него дома, несмотря на то, что будем разговаривать о моей тете и матери.

— И еще одна часть из первой части — Боб сам позаботится об этой ситуации, так что тебе не придется ничего делать. Думаю, он уже вмешался. Ты должна позволить ему разобраться с этим, а сама остаешься в стороне.

Я оглянулась на группу и увидела, что Митч был прав. Мистер Пирсон, вытянув руки по швам, вместе с Робертой и Латаньей за спиной оттесняли к дверям огрызающуюся маму и тетю Луламэй, а я в это время задавалась вопросом, когда мистер Пирсон успел стать для Митча «Бобом».

Я называла мистера Пирсона — мистером Пирсоном, потому что он был моим боссом, но он также был мистером Пирсоном, как отец твоей лучшей подруги, которого ты бы хотела иметь в качестве своего отца. Но Митч был из тех парней, обладающих властью не только из-за своей работы, но и из-за того, каким он просто был сам, и я подозревала, что многие мужчины были «Мистером» для него, но он был детективом Лоусоном для них. Он был парнем, и мистер Пирсон был парнем, и так уж был устроен их мир.

Мне пришло в голову, что Митч был Митчем для мистера Пирсона, а мистер Пирсон был Бобом для Митча, потому что они вошли в контакт, пытаясь защитить меня, как сейчас, отчего шипение снова появилось у меня в животе.

Поэтому я прошептала:

— Митч, — и его имя прозвучало очень многозначительно.

Митч услышал мою многозначительность и понял, я поняла, что он понял, когда тихо, но быстро сказал:

— Помнишь, я говорил тебе вчера вечером, что так все и будет?

— Да, — тихо ответила я.

— Ну, так все и должно быть. Я защищаю тебя от неприятностей. Боб сам разберется с ними. Ты делаешь свою работу, продаешь матрасы, приходишь домой, мы вместе съедим чили, а я буду разбираться с дерьмом, чтобы тебе ничто не угрожало. Неважно, что это за дерьмо и насколько оно опасно. Ты со мной?

Это был хороший вопрос.

С Митчем ли я?

— Детка, ты меня слышишь? — спросил он в тишину.

Я невидящим взглядом уставилась на происходящее передо мной, обдумывая его вопрос, которому, возможно, придавала большее значение, чем он, и не задумываясь, прежде чем сама себя остановила, ответила:

— Я с тобой, Митч, — прошептала я, теперь настала его очередь замолчать.

По его молчанию я поняла, что он услышал в моем ответе то большее значение, которое я придавала его вопросу.

И затаила дыхание.

Затем он мягко приказал:

— Иди и продавай матрасы.

Я втянула воздух. Потом заметила у парадной двери подъехавшую полицейскую машину. А потом увидела, что моя мать тоже увидела полицейскую машину, и тут же услышала, как она завизжала:

— Что за мать твою? Только не это!

Митч тоже услышал ее вопль.

— Патруль, — пробормотал он.

— Марабель! — Закричала мама, когда полицейские вышли из машины. — Ты позвонила этому с шилом в заднице своему парню копу, чтобы он забрал нас — твою тетю и меня.

Я отняла телефон от уха, впервые в жизни поблагодарила Бога, что в магазине не было покупателей, стараясь быть вежливой, крикнув в ответ:

— Нет! И второе тоже нет, поскольку ты продолжаешь так выражаться о нем!

— У вас проблемы? — спросил один из вновь прибывших полицейских, и мистер Пирсон, кивнув, шагнул вперед.

— Господи! Разве я не могу просто поговорить со своей собственной дочерью? — Взвизгнула мама.

— С шилом в заднице? — Спросил Митч прямо мне на ухо, и снова мне показалось, что он улыбается.

Я закрыла глаза.

— Марабель! Иди сюда и поговори с этими копами! — потребовала тетя Луламей.

— Мара, милая, оставайся на месте. Офицеры проинструктированы, — приказал Митч.

— Хорошо, — прошептала я Митчу.

— Марабель! — Взвизгнула мама.

— Ты не против, если я тебя отпущу, или ты хочешь, чтобы я оставался на линии, пока они не уйдут? — Спросил Митч в телефонную трубку.

Я открыла глаза и увидела, как мама и тетя Луламэй набросились на офицеров, мистера Пирсона, Роберту и Латанью, сопротивляясь приказам офицеров, отчего те вытащили наручники.

Мой ответ был — нет. Но я была далеко не в порядке, наблюдая одновременно с моим боссом и двумя моими лучшими подругами, как на мою мать и тетю надевают наручники.

— Я в порядке, — солгала я.

Затем снова наступило молчание

— Что ты хочешь пива или вина к чили?

Я моргнула, услышав его вопрос, Роберта и Латанья улыбнулись, когда офицеры подтолкнули мою мать и тетю в наручниках к дверям. А мистер Пирсон смотрел на них так, будто его уговорили пойти на какую-то современную авангардную пьесу, на которую он совсем не собирался, и она ему не очень нравилась, поэтому рассеянно спросила:

— Что?!

— Пиво или вино к чили? — Повторил Митч.

— Ум…

— Пиво подходит лучше, детка, но если ты хочешь вина, я куплю вина. Мы выпили все, что у меня было прошлой ночью, так что ты должна мне сказать, если захочешь.

— Пиво — хорошо, — ответила я.

— Хочешь, я куплю тебе что-нибудь на десерт?

— Ум…

Офицеры открывали задние двери машины.

— Мороженое?

— Хм…

Офицеры втолкнули внутрь машины маму и тетю Луламэй.

— Замороженный яблочный пирог?

— Уу…

Офицеры закрыли двери машины.

— Мы с детьми могли бы заглянуть в пекарню Тессы и купить кексы.

Я уже пробовала ее кексы не один раз, поэтому сразу же заявила:

— Кексы.

— Отлично. — И в его тоне снова появилась улыбка.

Офицеры забрались в машину.

— Купил Билле плюшевого мишку.

Машина начала отъезжать, я произнесла:

— Извини, что?

— Перед тем как поехал за детьми в школу, заскочил в «Таргет» и купил ей плюшевого мишку.

Я подошла к стойке и положила на нее руку, потому что внезапно мои ноги задрожали.

И они дрожали, потому что Митч заехал специально в «Таргет», чтобы купить Билле еще одного плюшевого мишку.

Но они также дрожали еще и потому, что он понял, что я солгала, что была в порядке, и не отпускал меня. Я понимала, что он занятой парень, но он все равно разговаривал со мной, пытаясь отвлечь мое внимание от родственников — Близнецов Одни Неприятности и того бардака, который они устроили в моей жизни. А поскольку он был очень занятым парнем, я понимала, что отнимаю у него много времени на Билле, Билли, кузена Билла, но он позвонил Бобу и спланировал Операцию «Вывоз мусора», а потом еще кое-что.

Поэтому, когда я положила руку на стойку, чтобы не упасть, тихо сказала:

— Они ушли.

— Хорошо, — также тихо ответил он.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Затем, все еще тихо сказала:

— Теперь я в порядке, Митч.

— Хорошо, — повторил он, также тихо.

Я сделала еще один успокаивающий вдох.

Затем прошептала:

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста, детка, — прошептал он в ответ.

— Увидимся вечером, — сказала я ему.

— Ну, это того стоило, — ответил он, вызвав еще один шипящий звук у меня в животе, а затем тихо сказал: — Увидимся, дорогая.

— Пока, Митч.

Потом я услышала, как он положил трубку.

Я захлопнула телефон мистера Пирсона и подняла голову, вся моя команда подошла ко мне и смотрела на меня.

Я окинула их всех взглядом и сказала:

— Простите. Они…

— Больше ни слова, Мара, — твердо оборвал меня мистер Пирсон. Я взглянула на него, он поднял руку, сжимая мне предплечье. Приблизился и мягко сказал: — Ни слова, дорогая. Не думай об этом. Мы с Митчем все уладили.

Он выдержал мой взгляд, сжал мою руку, улыбнулся, затем отпустил, осторожно забрав из моей руки свой телефон, направившись к себе в кабинет.

Я повернулась и посмотрела ему вслед.

Затем обернулась и увидела Роберту и Латанью, пристально смотрящих на меня.

Вот тогда-то я прикусила губу.

А когда я прикусила губу, Латанья перевела взгляд на мои губы, потом посмотрела мне в глаза и приказала:

— Так, сначала самые сочные новости, что происходит между тобой и Митчем. А потом мы доберемся до Отвержения Роллер Дерби. А сейчас, именно это для меня главнее.

Отвержение Роллер Дерби.

Это было очень забавно.

И что было еще смешнее, не шутка, так это то, что Роберта и Латанья не смотрели на меня так, словно я была отбросами Роллер Дерби или еще хуже, их лица не были ошеломленные, потрясенные, с отвращением, как только они поняли, кто мои родственники. Они смотрели с интересом (с сильным интересом) и, ну, выглядели как всегда выглядит Роберта и Латанья.

И не только это, мистер Пирсон тоже выглядел также. Он просто сказал, что они с Митчем разобрались, будто посчитал за честь участвовать в Операции «Вывоз Мусора».

Я совершила еще один успокаивающий вдох, посмотрела на двух женщин, которые значили для меня целый мир, и мои губы за меня приняли решение до того, как я успела собраться с мыслями, заявив:

— Митч в меня влюблен, я влюблена в него, но мне кажется, что меня подменили при рождении, — объявила я, Роберта и Латанья в течение нескольких секунд молча пялились на меня, а затем обе расхохотались.

И когда они закончили хохотать, я поделилась с ними своими мыслями.

Точно, поделилась.

Некоторыми мыслями мне приходилось делиться с клиентами, я поделилась.

Всеми.

А когда закончила, они уже не выглядели заинтересованными, но все равно выглядели как Роберта и Латанья.