Слишком хорошая няня

46

Мне всегда казалось, что Александр не такой человек, чтобы оставить кого-то в покое и дать время прийти в себя и собраться с мыслями. Тем более, когда у него куча работы и капризная пятилетка на руках, а рисовую кашу он варить так и не научился. Скорее он передавит, чем даст событиям созреть самостоятельно. Но, кажется, я не так хорошо его знала.

Звонка от него я ждала даже не со дня на день, а с часу на час.

Заранее готовила суровую речь про личные границы и деловую этику.

Планировала сопротивляться до последнего.

Но речь не пригодилась.

Проснувшись утром на третий день, я понимаю, что мне отчаянно не хватает пулеметной очереди вопросов от Дины, нормального завтрака вместо кофе с печенькой — не буду же я варить одной себе кашу! — и еще низкого мужского голоса в темноте, с которым можно поговорить о важном.

Пожалуй, я уже готова обсудить, что между нами происходит.

Но, когда я звоню Александру, вместо радости слышу сухое: «Карим заедет в семь».

В семь, так в семь. Хотя мне казалось, что Дина уже должна была довести отца до белого каления и он обязан был ухватиться за первую же возможность сбагрить ее на меня.

Разумеется, в семь в городе пробки. Я выхожу вовремя, но мы добираемся до центра только к девяти. Опять в честь чего-то перекрыты улицы, подъехать можно только с одной стороны, во дворе легкий снежок прикрывает ледяные колдобины, и к моменту, когда я открываю дверь знакомой квартиры, я уже взвинчена до небес.

Замираю на пороге, не зная, чего ожидать.

В квартире полумрак, Александр в брюках и рубашке стоит против света, сложив руки на груди, и я даже не видя его лица, уже понимаю, что ничего хорошего сегодня не услышу.

— Где Дина? — спрашиваю я испуганно.

— Спит, — коротко роняет Александр.

— Тогда… — не понимаю, как себя вести.

— Поговорим на кухне.

И он уходит, не дожидаясь, пока я разденусь.

Прохожу на цыпочках, боясь нарушить тревожную тишину квартиры. Хочется проверить, как там Дина, но я удерживаюсь. Вряд ли Саша стал бы мне врать.

— Кофе? — предлагает он.

Мотаю головой. Если он еще займется приготовлением кофе, мои нервы не выдержат. Хочется поскорее понять, что происходит.

— Хорошо, — он садится за стол, я устраиваюсь с другой стороны, и Александр сообщает: — Через неделю мы переезжаем в Москву.

— Как это?.. — растерянно переспрашиваю я.

В ответ он пожимает плечами. Мол, ну как? Поезд, самолет, машина.

— Почему?

— Юра предложил новый проект, но разработка будет в Москве. Лучший специалист по психотравмам, связанным с потерей речи у детей тоже в Москве. Ну и… — Александр массирует обеими руками точки над своими бровями. — В этом городе нас больше ничего не держит.

Сглатываю ком в горле.

Ничего?

— А я?

— Договор разрываем досрочно по соглашению сторон, я полностью выполню все обязательства по нему, вот и все. Подходит?

Он так и не смотрит мне в глаза, только мимо.

— Саш, что происходит? — спрашиваю я прямо. — Это такая реакция на мой отказ? Тебе не кажется, что вот так отрывать Дину из-за твоего раненого эго — немного чересчур? Она пятилетняя девочка, ее интересы должны быть…

— Это не из-за отказа. Точнее… — Александр поднимает на меня усталые глаза. Они покраснели, а по белкам разбежалась сеточка сосудов, словно все это время он не спал. — Лара, признаю, что ошибся. Неправильно понял твое поведение. Думал, ты привязалась к моей дочери и тебе нравлюсь я. Очень радовался тому, что женщина, к которой я испытываю теплые чувства, так сильно любит мою дочь. Все было слишком просто. Я должен был насторожиться. Я же любитель ходить по граблям.

— По каким граблям ты сейчас ходишь? — я ничего не понимаю, но у меня уже начинают леденеть руки.

— У тебя очевидно отношения с моим братом, — произносит он так ровно, что у меня сердце рвется от видимого напряжения, которого ему это стоит. — Все бы ничего, но… Я считал, что ты выбрала меня.

— Да никого я не выбирала, что за чушь! — мне хочется кричать, но горло перехватывает, поэтому получается только яростный шепот. — У меня нет ничего с Робертом! Нет и не было!

— Пожалуйста, не нужно вести себя как в суде и отрицать до последнего очевидное, — он знакомо морщится, у него снова болит зуб, и этот зуб — я. — Фото, видео, свидетели ваших нежностей в нашем дворе… Вы же даже не пытались скрываться.

— Да нет же! — я чувствую, как изнутри подступают слезы, но держусь. Александр — не тот мужчина, которого могут разжалобить женские слезы. — Это было один раз, и я даже не собиралась…

— Давай обойдемся без подробностей, — морщится Александр. — Мне достаточно. Я даже могу тебя понять. За тебя соревнуются два привлекательных успешных мужчины — от такого запросто может закружиться голова. Сначала ты говоришь, какая ты некрасивая и не популярная, а потом с легкостью вертишь сразу двумя. Или больше?

— Саша! — хлопаю ладонями по столу и сама пугаюсь резкого, словно выстрел, звука. — У меня не было ничего с твоим братом. Он попытался меня поцеловать, но я этого не хотела!

Но он словно не слышит.

Сидит напротив, сверлит меня безжалостным взглядом светлых глаз и вообще не воспринимает мои слова. Они проходят насквозь.