Разыскивается миллионер без вредных привычек

Глава 28. Настя

Я беременна — об этом свидетельствовала целая горка использованных тестов, и на завтра записалась к врачу. Меня даже лихорадило от волнения. Порой, я словно забывала о своём состоянии. А потом — Настя, да ты беременна! Иногда становилось страшно. Иногда хотелось плясать. Но плясать нельзя. Я же беременная!

А ещё — Егор меня не убил. И вообще подтвердил свою идеальность. Мне было жутко стыдно. Я все ещё чувствовала себя негодяйкой, даже, можно сказать, преступницей. И мне жутко хотелось, чтобы он забрал меня из этого клоповника. Хотя тут и клопов то нет — только тараканы. Но я никак не могла представить, что я беру, и говорю ему: «Ну, да, такая вот я какашка — совратила тебя, залетела от тебя и хожу довольная». А ещё: «Женись на мне, потому что, кажется, что я в тебя влюбилась».

Подумала и даже с постели вскочила, ночью то! Чуть не упала, споткнувшись, ибо темнота после того, как в шторы повесила, воцарилась страшная. Потянулась к телефону — третий час ночи. Набрала смс: «Егор, забери меня». И удалила. Трусиха. Интересно, приехал бы? Что-то подсказывало, что да — он же идеальный.

Утром я выходила из подъезда с опаской. Любовь любовью, а к родителям я лучше одна. Пока. Не нужно так много сразу всего на них обрушивать. Постепенно. Машины Егора не было, я просочилась на остановку как можно незаметнее. На всякий случай.

Время только девять утра, и меньше всего я ожидала увидеть в отчем доме Стаса. И сразу пожалела, что Егору не позвонила — он помог бы мне противостоять напору родных. А потом мой бывший муж повернулся ко мне, и я увидела, что буквально всю левую сторону его лица заливает огромный синяк.

— Это что? — удивилась я.

— Стас сказал, что ты приедешь и расскажешь, — недовольным тоном ответила мама.

Я приуныла — мне вовсе ничего не хотелось рассказывать. И из детского упрямство села чай пить, который мне все же налили. Сидела и, не спеша, булочку вареньем намазывала, а они втроём смотрели и ждали. А потом вздохнула и призналась.

— Я беременна.

Все трое переглянулись. Стас, похоже, торжествовал. Ему то что с моей беременности? Его постоянное присутствие в моей жизни уже начинало напрягать.

— Поздравляю, — неуверенно сказал отец. — Теперь нужно снова расписаться. Слышишь, мать, у нас внук будет!

Мама всхлипнула и спрятала лицо в кухонном полотенчике. Надеюсь, это она от радости.

— Настя ещё не все рассказала, — подталкивал меня к откровению Стас.

— А почему я должна стыдиться? — не поняла я. — Я исповедовалась. И да — мне не стыдно. И да, слава богу, я беременна не от Стаса. И вообще, что он тут делает? Мы развелись. Если он вам так нравится, усыновите его, а мне не сватайте.

Поднялась страшная суматоха. Я пожала плечами и потянулась за ломтиком сыра — жрать хотелось страшно. Слона бы съела. И, как рассказала, мне гораздо легче стало, буквально камень с плеч. А рожать я буду вне зависимости от того, что они скажут. К счастью, об аборте они и не думали.

— Но дочка, — причитала мама, — ты не можешь рожать без мужа! Это… позор. Стас тебя примет! А мы поможем с ребеночком, если нужно, то и материально…

— Сегодня же заявление в ЗАГС отнесем, — вторил отец. — И думать даже не смей.

Стас лучился. Буквально сиял. Я поняла, что бы ни сказала, они меня не услышат. Заплакать, может? Я, в принципе, была идеальным ребёнком, особых хлопот родителям не доставлявшим. Ни одной истерики я не устроила. А сейчас, похоже, пора. Я отодвинула чашку. Залезла на стул, выпрямилась в полный рост. Родители и Стас что-то оживленно обсуждали и е моих манипуляций даже не заметили. Я же набрала в грудь побольше воздуха и… завизжала. Так, что у самой уши заложило. До тех пор, пока не выдохлась. Зато потом наступила звенящая тишина, и все снова смотрели на меня.

— Ещё? — поинтересовалась я. — Ну, нет, так нет. Так вот — пока вы меня слышите. Пусть я буду матерью-одиночкой и мне придётся жить в клоповнике, пусть вы не будете мне помогать — да, мне придётся непросто, но тысячи женщин так живут! Зарубите себе на носу — за Стаса я замуж не выйду! Пусть дальше трахает свою Светочку! И даже больше скажу — я вообще не желаю его видеть. Если он сейчас не уйдёт, уйду я. Выбирайте, пожалуйста, быстрее, мне на стуле стоять надоело.

— Но, дочка! — возмутилась мама.

Я топнула ногой — истерить, так истерить!

— Я сейчас уйду, — пустилась я на откровенный шантаж, — и любите своего Стаса! И помните, на дворе не средневековье! Не хочу замуж, и не пойду!

Мама устало опустилась на соседний стул, и теперь я возвышалась над ней подобно башне. Мне стало неловко, и со своего постамента я слезла.

— Совсем замуж не хочешь? Или только за Стаса?

— Только за Стаса, — сказала я, вспомнив, что Егор вроде как разводится. — Ты прости меня, мама, за сцену, но я уже не знаю, как объяснить вам.

— Всё в порядке, — мама приобняла меня за плечо. — Сами вырастим.

И снова всхлипнула. Папа и Стас взирали на нас молча и недоуменно.

— Это что? — спросил растерянный Стас. — Мне уходить?

Я кивнула. Папа тяжело вздохнул и пошёл закрыть за ним дверь. Кстати, Стас не отказал себе в мелкой пакости — громко этой дверью хлопнул. А я даже обрадовалась — пусть, главное, что ушёл уже, наконец. Надеюсь, насовсем.

— Мам… А ещё что-нибудь вкусненькое есть?

Мама умилилась и захлопотала. Папа ушёл курить на балкон. Курил он редко, и значило это, что он не на шутку расстроен. Вернулся, раздраженный, пахнувший табаком, сел и молча взял чашку чая.

— А папа у ребёнка кто? — робко спросила мама.

— О, он идеальный, мама. У меня будет очень красивый и умный сын, — про возможность брака я не стала пока говорить, все же в женских журналах говорят, что женатики разводятся очень неохотно. — Всё будет хорошо. И, честно, я не понимаю, откуда у Стаса такая любовь ко мне.

— Тут такое дело, дочь, — наконец, решил заговорить папа. — Дело в том, что я всю жизнь работал… Хорошо работал, и платили хорошо. У нас с мамой все есть, съездим на море раз в год, да и не знаем, на что ещё тратить. Откладывали тебе. И когда ты замуж вышла, купили тебе квартиру… машину. И все это сейчас у Стаса.

— Господи, как так! — поразилась я тому, что, возможно, мои родители вложились в бывшего мужа.

— Да не волнуйся… тебе нельзя. Все это мы отписали тебе по дарственной. Ты всегда подписывала бумажки, не глядя, а мы решили: меньше знаешь — лучше спишь… Так что после развода все осталось твоим. Мы молчали, думали, вернёшься. А теперь Стасу придётся все отдать.

Я посидела, свыкаясь с мыслью, что я, имея новенькую чистую трёхкомнатную квартиру, живу в клоповнике. Но слишком обрадовалась, чтобы огорчиться или обидеться. Вчера у меня ничего не было, а сегодня и ребенок, и квартира, и бывший ушёл насовсем!

— Машину могу ему оставить, — великодушно заявила я.

— Но-но! Она почти два миллиона стоила!

Из родительской квартиры я вышла в приподнятом настроении. Господи, я беременная, свободная и с жилплощадью! Мне теперь море по колено. И ещё одна мыслишка — теперь я не бесприданница. Теперь я не Настька из Покровки. У меня квартира есть. И если Егор вдруг все же разведется… Мне будет не так стыдно за свою никчёмность. А на работу устроюсь, так вовсе стану состоятельной! Конечно, когда рожу и устрою дитенка в садик, не раньше.

Я предавалась радужным мечтам, в которых мы с Егором непременно женаты, и время летело незаметно. А Стас пусть валит к своей мамочке. Удивительно, но я стала кровожаднее. Причём, в прямом смысле — очень хотелось мяса. Мне вообще так нравилось чувствовать себя беременной, что даже показалось утром, что тошнит. Кажется, я бы даже токсикоз воспринимала с наслаждением. Подумаешь — токсикоз! Я беременна, чёрт подери! Буду блевать и ловить кайф!

К врачу я была записана только к часу дня, времени навалом. Я возвращалась к себе на квартиру. Моё радужно состояние омрачал лишь молчавший телефон. Я, конечно, женщина независимая, но почему Егор не звонит? Когда прогоняла его вчера, была уверена, что вернётся. Пора бы уже и потревожить мой покой. Желательно, чтобы он к тому времени был разведен. Я вообразила, как он романтично делает мне предложение руки и сердца, и снова ненадолго выпала из реальности.

Вернулась довольно жёстко. На лавочке перед домом сидел идеальный. Причём, не старший, а младший. Я даже икнула от неожиданности и сразу перепугалась. Может, Егор не звонит, потому что случилось что-то страшное? Не надо было его вчера отпускать, как чувствовала! Оставила бы у себя, и черт с ними, с грехами!

— Что-то с папой, да? — спросила замирающим с перепугу голосом.

— Тебя нельзя пугаться! — всполошился маленький идеальный. — Я в интернете читал. С папой ничего не случилось. Со мной.

Я села рядом с ним, стараясь успокоиться. Что бы с Никитой ни случилось, вот он сидит, рядом, живой и здоровый. Значит, все не так страшно, как ему показалось.

— Ты как добрался? — я снова испугалась.

— Я же не маленький, я в третий класс пойду, между прочим. У папы твой адрес записан, я нашел. С мамой приехали — по магазинам она собралась, а в я инете посмотрел, как доехать, и улизнул.

— Бедная твоя мама!

— Я ей позвонил…

Я вздохнула. Все в порядке. Главное сейчас — разобраться, в чем дело, и доставить ребёнка к матери, как бы она мне не нравилась.

— Давай телефон, я ей позвоню.

— Я не хочу ей звонить. Я подслушал разговор. Мама с папой говорили. Сказали, что раз такое дело, и уделять мне внимание никто не сможет, то меня отправят в какую-то школу в Европе. Типа языки учить. А там все время жить надо! А я так не хочу! А папа говорил, что новая жена старого ребёнка не захочет!

— Бред полнейший, — уверенно сказала я.

— Ты тоже считаешь, что раз новый ребенок есть, то старый не нужен?

И посмотрел на меня. Глаза Егоркины. Вот пройдёт лет десять, проходу от девиц не будет. А пока… такой маленький. Такой беззащитный. Разревусь сейчас!

— Нет! — с жаром воскликнула я. — Если мне только позволят рядом с тобой быть, я тебя залюблю!

— Ну, совсем уж не надо, — пошёл на попятный Никита. — Так, немножечко!

Я решительно позвонила Егору. Тут уж не до гордости, когда детей обижают! Тоже мне, вздумал! Я сейчас все точки на i расставлю. Детей лишних не бывает! Но Егор не брал трубку. Снова и снова. Я кипела негодованием и к тому же нашла отличный повод встретиться с Егором — Никитку нужно вернуть и разобраться в ситуации. Какие ещё интернаты? Мне такой ценой счастье не нужно.

— Знаешь, где папин офис? — Никита кивнул. — Пошли. По дороге объяснишь.

Решили на такси — так быстрее. В итоге добрались за рекордное время — пробок не было. Охранник на проходной говорил по телефону, отвернувшись, и мы тихонько прошмыгнули мимо незамеченными. Поднялись на шестой этаж. Навстречу нам выскочила какая-то девушка.

— Никита? — удивилась она. — Папа в конференц-зале и очень занят. Ты подождешь? Там сделку заключают крупную.

— Сделка подождёт, — решительно ответила я. Бог знает, сколько эта сделка продлится, а мне к врачу скоро.

Отпихнула девицу в сторону и, взяв Никитку за руку, пошла вперёд. Контора не была огромной, искомый зал мы нашли быстро. Из него доносился бубнеж голосов. Никита явно испугался последствий и с удовольствием дал бы задний ход, но я тащила его за собой как на буксире. Толкнула дверь и вошла.