Красавица и игрок

Глава 27

Ронан

Я выхожу из вертолета, и шофер провожает меня к ожидающему черному внедорожнику. Водитель спрашивает, все ли меня устраивает, и я отвечаю ему "да", прежде чем мы выезжаем с вертолетной площадки в нижнем Манхэттене и направляемся к офису владельца Питонов Деймона Армитиджа II.

Утро началось с того, что личный самолет Дэймона забрал нас с частной взлетно-посадочной полосы в Остине. Мы приземлились в аэропорту Кеннеди, затем запрыгнули в вертолет. Все это должно было произвести на меня впечатление. Я разглаживаю свои синие брюки и белую рубашку. Мои руки дергают мой серебристый галстук.

— Ты выглядишь немного бледным, — говорит Так, усаживаясь во внедорожник. Он берет одну из бутылок наливает воду и протягивает ее мне. — Это была ухабистая поездка.

Я ставлю стакан на стол и вытираю лицо.

— Я не спал прошлой ночью.

— Адреналин от игры. Я понимаю. — Его карие глаза изучают меня.

— Да, точно. — Я откидываюсь на спинку сиденья.

Я не мог заснуть из-за нее.

Ее слова. Этот прощальный поцелуй.

Я смотрю в окно на финансовый район. Люди ходят взад и вперед по Нью-Йорку, идут, опустив головы, когда они переходят с одного места на другое. Суета, высокие здания и гудящие клаксоны — это приспособление. Я несколько раз посещал Така в последние месяцы, но на этот раз город кажется более оживленным, более напряженным. Я думаю о своем гамаке в Блу Белл.

Нас выводят из внедорожника, и нас приветствует личный помощник Деймона. Я оставляю Така и поднимаюсь на лифте вместе с помощником тренера и направляюсь в его офис.

Когда я прихожу, его там нет, поэтому я расхаживаю по комнате, мое сердце колотится, ощущение сюрреалистичности постепенно нарастает. В течение двух сезонов моя жизнь вращалась вокруг детей в Техасе, я пытался помочь им стать чемпионами. Я придумал наш девиз: " Завоюй сердце, выиграй все", и эти слова засели у меня в животе, как кусок цемента.

Что сейчас делает Тоби? Он работает посменно в книжном магазине? Беспокоится ли он о своей маме? Черт возьми, я должен был проверить ее прошлой ночью…

Бруно… он планирует свидание со своей горячей девушкой из группы поддержки.

Майло… он будет у Лоис играть в видеоигры.

Скитер? Он станет главным тренером и выведет Бобкэтс в чемпионат.

Может быть, Эндрю подаст заявление и получит работу в следующем году.

И Нова… Мое сердце разрывается на части. Я закрываю глаза и заставляю себя прогнать ее образы.

Выдохнув, я направляюсь к витрине с трофеями в правой части комнаты.

— Если все это сработает, мне понадобится еще одна полка, — произносит скрипучий голос позади меня. Я поворачиваюсь, чтобы увидеть Дэймона Армитиджа II, владельца, Брюса Харди, главного тренера Питонов и моего агента, Реджи.

Опираясь на трость со змеей на золотом набалдашнике, Деймон заходит за свой стол, затем садится. Одетый в черный сшитый на заказ костюм, дополненный аскотом и бутоньеркой, ему за семьдесят, он чертовски богат и известен как эксцентричный зачинщик.

— Я рад, что ты смог прилететь, Ронан. Мы могли бы поболтать по телефону, но я хотел, чтобы ты был в этой комнате. — Он обводит руками свой просторный кабинет. — Ничто не сравнится с тем, чтобы увидеть человека лицом к лицу и оценить его.

— Верно, — говорю я.

— Мы все встретились в лифте, — говорит Реджи, кивая. — Рад видеть тебя, Ронан! — Ему около сорока, он одет в элегантный костюм, его темные волосы подстрижены вокруг ушей.

— Я тоже, — говорю я, и мы вчетвером пожимаем друг другу руки.

Тренер Харди улыбается мне. Высокий мужчина под пятьдесят, он сидел у моей кровати в больнице в течении трех дней после аварии. Он доставил мою маму из Чикаго в Нью-Йорк на самолете команды в ночь, когда это случилось. Когда я проснулся в первый раз в своей комнате, они были там и ждали.

Мы болтаем о пустяках, наверстываем упущенное, затем болтаем о его новом квотербеке Лукасе Пайне, новичке из Айовы. У него проблемы с переходом из колледжа в профессиональный футбол, он пропускает щелчки и игровые звонки.

— Как дела у тренера Диксона? — Спрашиваю я несколько минут спустя. — Так сказал, что он летит в Хьюстон для лечения.

Тренер Харди засовывает руки в карманы своих брюк цвета хаки.

— Ты, вероятно, разминулся с ним, где-то в Индиане. Нам будет его не хватать на поле. Адский человек и тренер.

Реджи садится.

— Это трагедия. — Он смотрит на меня. — Но это дает Ронану шанс вмешаться. Я думал, что мы начнем с того, что делал Диксон…

— Подожди, — резко говорю я, опускаясь в кожаное кресло. — Я ценю срочность, но еще не было сделано ни одного предложения, ни одного я не принял. Это были просто разговоры.

Реджи вздрагивает, свирепо глядя на меня.

Деймон хмурится, поправляя свой аскот.

— Не будь застенчивым, Ронан. Зарплата будет отличная. Мы знаем тебя, твой талант, твою трудовую этику. Мы видели, что ты сделал с той командой в Техасе. Ты наш выбор, черт возьми, прежде чем тебя заберет Стэнфорд! — Он хлопает ладонью по столу и издает хриплый смешок.

Я откидываюсь назад и улыбаюсь, притворяясь спокойным, когда я совсем не такой. Мой желудок просто не успокаивался.

— Я позвонил Хайту и отказал ему.

Реджи кивает, а двое других улыбаются, явно довольные.

Я прочищаю горло и складываю руки.

— Дело в том, что я взял на себя обязательства, Деймон. Плей-офф старшеклассников стартует первого декабря. Решение подождет до этого времени?

Он берет трубку со своего стола и раскуривает ее.

— Нет. Извини. Мы хотим объявить об уходе Диксона из команды, а также о его замене в понедельник. Наши тренера готовят воскресную игру, но мы уже проиграли две, которые должны были выиграть.

— Я в курсе, — говорю я. — Я вижу ошибки и плохие решения.

Он смотрит на меня глазами-бусинками.

— Почему бы вам с тренером Харди не наверстать упущенное и не встретиться с персоналом, может быть, с несколькими игроками, а потом прогуляться по стадиону. Он попыхивает трубкой. — У тебя там есть воспоминания. Черт возьми, у меня встает каждый раз, когда я сижу в ложе владельца. Неплохо для старика, а?

Он хлопает по столу и издает еще один смешок, затем становится серьезным, рассматривая меня, оценивая мое лицо и позу.

— Хорошо, хорошо… Я слышу тебя, я слышу. Ты провел некоторое время в Техасе, и тебе нужно время, чтобы обдумать это.

— Да.

Он решительно кивает.

— Я свяжусь с Реджи по поводу денег к концу дня, а затем мне нужен твой ответ к завтрашнему дню. Ладно, ребята, у меня телефонный разговор с сенатором. Так что… — Он машет нам руками, чтобы мы уходили.

Реджи, тренер Харди и я выходим в фойе. Тренер направляется в туалет, а Реджи

отводит меня в сторону, между его бровей пролегает морщинка.

— Твоя задача — выиграть собеседование, — говорит он. — Ты ведешь себя так, как будто у тебя есть еще предложение.

— Это было едва ли собеседование. Он хотел, чтобы моя задница была в Нью-Йорке, чтобы я почувствовал ностальгию.

Он качает головой.

— Почему ты колеблешься? Эта работа не представляет сложности. Это сокращает годы твоего пути в Лигу.

Верно. Закрепить позицию в НФЛ было не тем, чего я ожидал так скоро. Я люблю свою старую команду. Я люблю персонал, с которым я раньше работал. Это работа моей мечты. Я смотрю в окно. Так почему же это кажется неправильным?

Позже в тот же день, уже темнеет, когда такси высаживает меня перед домом Така. Они хотели поселить меня в отеле, но я предпочел остаться с ним. Ранее он оставил нас в офисе Дэймона и отправился на прием к физиотерапевту.

Одетый в джоггеры и старую рубашку, он ждет меня в столовой, уже заказав китайскую еду на вынос и налив напитки в стакан. Он протягивает его мне.

Мы заходим на кухню, где он достает из холодильника тарелку с сыром и фруктами и ставит ее на стол, как будто это бриллиант надежды. Он улыбается мне, хлопая ресницами.

— Как прошел твой день, дорогой?

— Из тебя вышла бы отличная жена, Так, но я предпочитаю блондинок.

Он салютует мне стаканом, засовывая в рот кусочек чеддера. Он жует и глотает это.

— И что? Дай мне подробности.

Я киваю и сажусь на табурет.

— Это было хорошо. Познакомился с новыми парнями. Они кажутся великолепными. У Джаспера отличная рука. Мне нравится его энтузиазм. Я поговорил с некоторыми людьми из персонала и несколькими игроками. Стадион, ах, было чертовски здорово войти внутрь. Я закрыл глаза и представил, как сто тысяч фанатов встают на ноги ради нас…

— Нравится возвращаться домой?

Я делаю паузу, оглядывая его современную квартиру, ту, которую я делил с ним годами. Серый кожаный диван. Дорогие, модные шведские вращающиеся стулья, на которых он настоял, чтобы мы купили. Зеркальный журнальный столик, который однажды сломался, когда одна из его подружек танцевала на нем. И он заказал еще один.

Ярко-желтая краска на одной стене, черная на другой. Мой взгляд останавливается на окнах от пола до потолка.

Шторы раздвинуты, и вид на Манхэттен мерцает, как звезды на расстоянии.

Звезды.

Нова.

Я делаю успокаивающий вдох, чувствуя потерю ее, как апперкот в лицо. Сегодня суббота, и мы могли бы тусоваться, играть в бильярд или дартс, смотреть кино, футбол… Я никогда не показывал ей свою коллекцию комиксов. Мои губы дергаются. Она бы упала от смеха. Еще есть машинки из спичечных коробков и игровые автоматы. Интересно, нравится ли ей мисс Пакман.

— Ронан?

Я поднимаю взгляд.

— Да, чувак, я чувствовал себя, как дома. Это было потрясающе.

— Хм, понятно. — В его тоне звучит вопрос, но раздается звонок в дверь, и он уходит, чтобы забрать нашу еду.

Позже, после того, как мы поели, я убираю беспорядок, пока он рассказывает мне о своей лодыжке, о своем терапевте, новом соседе, который слишком громко играет музыку, его новом классе йоги…

Он выдыхает.

— Тогда все в порядке. Я тебе все рассказал. Фух. Что нам делать сегодня вечером? Есть новый клуб, в который я хочу попасть…

— Ты не можешь танцевать на этой лодыжке. — Я вешаю кухонное полотенце на кран, чтобы оно высохло.

— Нет, но я могу поговорить с хорошенькими девушками.

Проходит несколько мгновений, пока мы наклоняемся над островом.

— Ну? Горячие цыпочки или останемся дома?

— Давай прокатимся куда-нибудь, — говорю я, успокаиваясь.

Он кивает, не спрашивая меня куда. Он уже знает.

Он достает ключи из ящика и размахивает ими.

— Феррари или Мазерати?

Я закатываю глаза.

— У тебя новая спортивная машина?

— Mда. Избавился от Эскалады.

Несколько минут спустя мы выезжаем из его гаража на его серебристом Феррари. Он позволяет машине работать на холостом ходу на выезде.

— Коннектикут, я полагаю?

— Да.

Он выезжает на дорогу и направляет машину прочь от города.

Я смотрю в окно на проплывающие мимо здания. Я вытягиваю шею. Весь этот день я чувствовал неудобство, колющее ощущение, разъедающее мои внутренности. Это страх, что я что-то испортил, но я не знаю, как это остановить.

— Ты молчишь. О чем ты думаешь? — Спрашивает Так несколько минут спустя, оглядываясь на меня.

Я печально ухмыляюсь.