Ни шанса на сомнения

Глава 42

По пути в супермаркет, Виктор постоянно о чем-то меня спрашивал, но из-за внезапно накатившей паники- что я творю! — я все время отвечала невпопад. Именно поэтому, молча вышла из машины и быстро нырнула в лифт с подземной стоянки.

— Что не так, Вик? Что ты опять шипишь? — просочился за мной возмутитель спокойствия.

— Я молчу…

— У тебя выражение лица «злобной крыски».

— Ну не всем же лыбиться чеширскими котами, — огрызнулась я.

Прозвучало корявой, в моей обычной манере, на которую он совсем недавно намекал. Но реагировать адекватно на американские горки, происходящие из-за него в жизни, мешали обуревающие чувства. Инициатива Виктора, что нам надо попробовать, не вносила ясности в отведенную для меня в его жизни роль. Кто я его же классификации: привлекательная добыча или желанная женщина? И как бы он мне в глаза ни заглядывал, спросить об этом я не могла. А любовь…это для красного словца было сказано…чтоб снова уши развесила.

— Извини, — откашлявшись, выдавила из себя. — .. у меня эмоциональный передоз, и просто я на нервах…

Засунув руки в карманы куртки, Виктор смерил меня оценивающим взглядом, и наморщил лоб.

— Мегерочка моя…у тебя такое имя, что, ни ласковой формы нет, ни ругательной! — прищурился, подбирая слова. — Фике, все что между нами произошло, уже произошло. Грызть себя поедом — занятие безнадежно глупое. Толку-то?

Я не могла не признать, что в его словах присутствовал здравый смысл, но с упорством астронома сосредоточенно разглядывала потолок, пытаясь угадать количество лампочек под матовыми светильниками.

— Давай-ка выясним все до конца. Четко и определенно. Неужели мое признание в том, что я не дрочил, как прыщавый пацан, так оскорбило твою нравственность? — сквозь непроницаемое выражение его лица проглядывала ирония.

Облокотившись спиной на стену, изо всех сил продолжаю изображать «соляной столб». Молчу и дышу, чтобы снова не взорваться, так мне больно от его откровений.

Женщина любимая, ага…Любовница, с которой не наигрался! Вот кто я для него!

— Да брось…мы давно уже взрослые… и глупо делать вид, что, интимные отношения в наших жизнях отсутствовали. Оба же знаем, что это не так. И это нужно принять, — стреляю в него возмущенным взглядом, поджимая губы. Повторяю, для непонятливых, — нежно обхватив мое лицо ладонями, заставил посмотреть в глаза, — с Леной мы разводимся…и присваивать себе номер в веренице моих любовниц…

— Я не прошу отчета, усвоила, что ты не евнух… — выскакиваю, как ошпаренная из лифта, нервно откидывая назад волосы. Господи, да что со мной?! Почему я веду себя, как истеричка? Не могу удержаться. Хочется и поддеть, и, наверное, больно сделать. Может, потому что мне не все равно. Я его ревную. И к прошлому, и настоящему без меня.

— Почему ты опять пытаешься сбежать? — тормознув за руку, нависает надо мной в просторном вестибюле.

— Тебе кажется!

Вот теперь я нагло вру, потому что так и есть.

Я много раз представляла, как должна выглядеть его идеальная женщина: успешная, красивая, уверенная в себе…Лена, как раз безупречно вписывалась в мое представление идеальности. Сравнивая нас, я всегда мысленно искала в себе изъяны и принижала достоинства, акцентируя внимание лишь на минусах. Яростно внушая, что такая посредственность, как я, при любом раскладе ему не пара.

— Я не буду оправдываться, Вик. Лена — часть моей жизни, она — мать моей дочери. И только. А про то, что ты себе навыдумывала, вообще забудь…Я не встречаюсь с ней, Вик. Не пытаюсь вернуть или вернуться, потому что не люблю, — кладет руки мне на плечи, улыбается теплой улыбкой. — После Сочи — никого, кроме тебя — не было, — глядя мне в глаза, говорит твердо.

Я облегченно выдохнула, только сейчас заметив, что вцепилась в его куртку, словно готовилась защищаться

— Ты заставил меня поверить, что было! — колочу его в грудь.

— А представь какого мне! — рывком прижимает к себе, успокаивая гладит по затылку. — Уходи от него, Вик. Собирай вещи и съезжай. Поживи отдельно…Давай я сниму тебе квартиру!

— Нет.

— Опять будешь тянуть кота за фаберже?! — громко возмутился, и взгляды продавцов, копошившихся у островков с товаром, устремились на нас. Я это вижу, потому что растерянно кручу головой, в поисках сама не зная, чего. — Придумывать способ, как усидеть на двух стульях?

— Какой ты догадливый! Именно к этому и стремлюсь! Вот только не знаю, зачем!

Вырываюсь, быстрым шагом направляюсь в супермаркет. Хватаю ближайшую тележку, пытаясь унять желание накидать в нее все подряд, нервно прогуливаюсь по пустому залу, шаря взглядом по стеллажам. Демон ониомании расправляет крылья и шепчет на ухо: «Бери…крем тебе нужен. Полотенце, смотри какое красивое и мягкое. Как ты без него? Кастрюлька…По скиде! Хватай, она одна!»

Борясь с искушением, ускоряюсь к продуктам. Где там мандарины? Вот они…один, второй, третий…Сорт уродский! Шкурка впритык прилипшая! Аааа!

Мозги снова набекрень, хочется треснуть себя по лбу за неадекват… Еще вчера, я была в ладу с разумом. А час назад, буквально развесив уши впитывала все, что втирал мне этот брехун…верить ему захотелось…Идиотка. Идиотка! Мало тебе, да?

Но ведь сердцу глупому, не прикажешь. Вот оно и толкает к безумным мыслям и заставляет их лелеять. А что если… а вдруг?

Я же понимаю, что в подвешенном состоянии наша ситуация оставаться не может. Что-то подсказывает, что роль тайного любовника не устроит Линца. Но и к принятию решения я прямо сейчас не готова! Не готова! Жизнь снова перевернулась вверх тормашками…и как правильно поступить я не знаю. Вернее, как правильно знаю. Не знаю, чего хочу… Хотя и чего хочу — знаю, но боюсь!

Отдышавшись и придя в себя, завешиваю личи, виноград и уже спокойно шагаю, методично складывая необходимые для пирожных продукты…

Видимо Линц, психанул и уехал. Чемодан мой у него остался. Да и черт, с ним. Нет там ничего ценного!

Нахрена ему бегать за истеричкой, когда столько сговорчивых девиц вокруг, да еще без воза проблем и мужика за спиной? Сжимаю ручку тележки до белых костяшек от злости. Не пошел за мной…не остановил…даже не окликнул…Баран!

На входе в отдел с молочкой, обращая на себя внимание стоит пластиковая фигура жизнерадостного кондитера с красивым тортом на подносе, в фартуке с эмблемой модного ресторана. В карман, которого вложены яркие рекламные проспекты. Беру листовку из любопытства. Мастер-класс от их повара. А я знаю, что он у них крутой. На следующей неделе. В субботу. Ух ты — как заманчиво: профитроли, ванильный мильфей с карамелью, вишневое парфе. Ой-ой-ой…да когда ж вы все успеете-то?…А… внимательней вглядываюсь в листовку…целый день…Тогда, да… успеют.

— Выдохнула? — мягко шепчет на ухо, знакомый голос. Поравнявшись, Виктор аккуратно ставит в тележку корзинку с продуктами, и забирая у меня катит перед собой. — Фике, нервы у тебя ни к черту…

— Прости, — в порыве какого-то неимоверного облегчения, обнимаю его и прижимаюсь, как можно ближе. — Я дура!

Уже на кассе, когда выкладываем продукты на ленту, зацепив глазами плакат с рекламой подарочных сертификатов торговой сети, я вдруг спохватываюсь.

— У тебя же день рождения был…Поздравляю!

— Спасибо. Я отмечаю вечером с друзьями. Саке, гора теплых роллов и ведерко якитори… в японском ресторанчике. Не хочешь присоединиться?

— Я не могу, — моя челюсть выпадает от неожиданности. Отрицательно мотаю головой, испытывая жуткую неловкость. Знаю, что сейчас своим отказом ломаю тот хрупкий мостик, что он пытается построить. Но я не могу. Не могу! — У меня даже подарка нет…

— Мы оба знаем, что это отговорка.

— И еще, я не умею есть палочками…

— Можешь есть руками, никто не оскорбится.

— Ты не понимаешь… — мысли хаотично прыгают в голове, я досадливо закусываю губу, придумывая как бы смягчить свою резкость, тихо добавляю, — я потом…отдельно…поздравлю и подарок подарю. Ладно?

— Неужели будет приват? — насмешливо приподнимает бровь, раскладывая по пакетам продукты.

— Ну какой приват, — смущаюсь, вспоминая предложение Гектора… Хочешь испеку для тебя мужской торт? Могу не сладкий. С мясом.

— Хочу приват, — отправляет пакеты в тележку и расплачивается. — И торт хочу сладкий.

— Вить, ты зачем меня заболтал? — растерянно смотрю на пакеты в его руках, шагая рядом. — Мне же нужно рассчитать себестоимость. Сколько ты заплатил? Я тебе сейчас переведу.

— Уймись, — шутливо отмахивается увесистыми кулями с продуктами, но при этом смотрит с укором. — Давай ты в ресторан придешь, и мы квиты…

— Я…я…не могу… — хватаю его за руку, когда он нахмурив брови, криво усмехается, как будто только этого и ждал. — Вить, ты пойми…там будут твои друзья и они знают, что ты женат…Опять представишь меня, как свою подружку, и будешь следить весь вечер, чтобы косых взглядов не бросали? Как мне Игорю в глаза смотреть?

— Игоря не будет. Он перебрался в Сочи.

— Проблемы с контрактом?

— Ты, видимо, давно с сестрой не сплетничала, — неопределенно пожал плечами, подталкивая меня к выходу. — С контрактом все по плану. Установки прибывают на следующей неделе.

— Тогда что? — почему-то стало немного неловко, от того, что Валя, действительно, выпала из поля моего внимания. Как-то за событиями последних недель я отодвинула на задний план общение с ней. Созванивалась конечно, но в подробности своего стремительного романа с Оленем она меня посвящать не торопилась. Так же, как и знакомить. Что не помешало ей укатить с ним в солнечный Тай, из которого они вот-вот должны были вернуться. Может и правильно сделала. Счастье любят, когда им дорожат. Уж кто-кто, а моя сестренка заслужила, чтобы, ее любили. Надеюсь, Макс, наконец-то понял, какая она хорошая и ни за какие сокровища мира ее больше не предаст.

— Перемены в жизни, — Витя загадочно улыбнулся, пропуская меня на выходе вперед. — Приятные.

Приятные, говоришь? Притворюсь, тогда, что в курсе ситуации, и просто не сую нос куда не просят.

— Еще есть аргументы?

— Я не хочу выглядеть в глазах твоих друзей беспринципной стервой…не хочу быть объектом пристального внимания и обсуждения за спиной…и не хочу, чтоб ты чувствовал себя на своем празднике дирижером…

— Никто ничего не скажет… — Кому ты врешь? Конечно, скажут, и сравнят. Может не в лоб…но обязательно, на то они и друзья.

— Хитрюга, — поддел указательным пальцем кончик моего носа и стал перекладывать из тележки пакеты на заднее сидение Россинанта, где за пассажирским стояло детское кресло. Наверное, поэтому-то я его и не замечала. — Нашла, как выкрутиться, еще и меня виноватым оставить. Ну ладно-ладно, я «борзыми щенками» долг взыщу! — обернулся, кровожадно улыбаясь.

— Это мы можем, — прикладываю руку к груди и придурковато щерясь во весь рот, кланяюсь, как барину. — Это мы завсегда пожалуйста…

— Скинешь мне свое фото в неглиже! — оттолкнув тележку, поймал меня за подбородок, повелительно шепнув на ухо. На долю секунды я опешила, переваривая услышанное. В подтверждение своих слов, чуть отстранившись Виктор совершенно серьезно кивнул. — Раз уж на голодном пайке держать меня собралась, должна хотя бы меню показывать. Справедливо ведь? — нахально подмигнул, и у меня предательски начали гореть щеки.