Ни шанса на сомнения

Глава 46

Виктор отзвонился, когда я уже валялась в постеле, благоухая маракуйей и шоколадом, отмокнув после «бабушкиной дачи» в ванной. Жизнерадостно поделился впечатлениями о вчерашнем вечере, — гульнули — слабенько. Он все помнит. Стриптиза, к его огромному сожалению — не было, цыган и медведя — тоже. Усыпляя мою бдительность гипнотическим голосом, Линц брал меня, можно сказать тепленькой… сначала нажаловался, что страшно соскучился, а потом признался, что безумно хочет…увидеться…

Я слушала его голос, очень бархатный и очень сексуальный. Вначале он был тихим, но каждая глубокая, ласкающая нота, как будто вливалась в уши.

— В удобной кровати, ранним утром, когда за окном еще темно. С полуспящей и податливой… как тогда… Помнишь?..

Это запрещенный прием, Карл! Он вероломно прокрался мне в голову, запуская горячие ассоциации, заставляющие биться сердце быстрее.

— Только медленнее и нежнее… Скользить ладонями по бедрам. Сминая, неспешно подниматься вверх. Тереться щекой о шелковую кожу…, а потом заглаживая ее губами, вдыхать дразнящий запах возбуждения…

Закрыв глаза, я прикусила губу и затаила дыхание, чтобы не выдать себя с потрохами.

— Приподнять маечку, коснуться губами живота и морзянкой поцелуев добраться до груди. Втянуть сосок и смаковать его твердость. Оставить влажную дорожку на шее, — продолжал плавить меня совратитель. — Ворваться в сочный рот языком. И в такт ему, дразнить пальцами, едва задевая трусики…

Голос мягко одурманивал, вел за собой — незримо касался шеи, груди, сосков. Петлял, словно исполняя неведомый танец, пробираясь в самый низ теплой волной.

— Вот бы увидеть тебя сейчас… — услышала я, как сквозь пелену. — Дотронуться…Почувствовать твое тепло…там…

Окружающая реальность растворилась. Я ничего не видела. И как будто не дышала. В голове стоял только его шепот. До стука в висках.

Было ощущение, что его губы и руки ласкают меня. На тело накатила сладостная истома. Между ног стало горячо и влажно.

— Накрыв собой проверить упругость матраса. Захлебываться страстью, от впившихся коготков, и стонов при каждом толчке. Потеряться в лихорадочном огне глаз, чувствуя, как ты кончаешь…

О боже, я же сейчас… сейчас… сейчааас…и правда…Бедра судорожно сжались, и я ощутила внутри мягкую пульсацию.

— А после валяться в кровати, обнимая тебя. Натрахавшуюся и обессиленную. Пахнущую мной…

Ммммм, я открыла глаза.

Это вообще что было?! Я хоть не стонала на самом деле?

Он молчит…слушает…неужели все понял? У меня что, был оргазм? Черт! На что только не способна буйная фантазия!

Отмираю и начинаю дышать с той же глубиной и интенсивностью, что и он. У него тоже дыхание рваное. Надеюсь, он не маньячил… как-то прям уж, слишком пикантным и впечатляющим, оказалось наше общение. Хотя… вообще-то я молчала…Или нет? Ну точно! Вякала что-то в ответ…ерзала…и сопела.

Не удержавшись, я все-таки расхохоталась в трубку. Искренне и заливисто. Вот же дура! Он только что трахнул тебя по телефону и знает об этом, а ты развесила уши и радуешься…Идиотизм просто! Осталось теперь только кончить от того что он засунет в тебя член и поимеет. Во сне!

Отсмеявшись, я одернула себя, — не хрена вообще валандаться с женатиком! Сама же решила, пусть сначала разведется! Прояви твердость духа, что ты как в том мультфильме про колобков «… при звуках флейты теряешь волю». Флейты…ну только я могла до такого додуматься. Кувшинчик, блин, с дудочкой!

Линц терпеливо выслушал мою истерику, и незаметно вовлек в безопасную тему о кошках и собаках. С какого-то перепугу, я призналась, что как Малыш, всегда мечтала иметь собаку… не карманного бздеха, а нормальную такую собаку, которую можно тискать с пристрастием. Ох, как бы я тискала!!! По нескольку раз в день! А потом еще больше разоткровенничалась, и поделилась идеей про кондитерскую, услышала уйму тонкостей, о которых даже не подозревала. И еще, обещание помочь, если надумаю.

Умом я понимала, что он зарабатывал, в моих глазах, баллы, и аккуратно подводил к нужным реакциям. Но все равно было до ужаса приятно, что не стал стебаться, и отнесся вполне серьезно, даже я бы сказала, с энтузиазмом. Подытожила я наш диалог, решительным заявлением, что любовницей его быть не собираюсь.

— Я тоже! — услышала в ответ.

— Значит, все остается по прежнему… — повторила фразу из «Большой перемены», имея в виду, что при таком раскладе мы тренируем выдержку или ждем пока одному из нас она изменит. И этот, один из нас — сольется.

— Если все остается по прежнему, значит ты меня не любишь… — продолжил он, обиженно шмыгнув носом. А я, как дура, расплылась в улыбке, едва поборов желание закончить, уже ставший крылатым, оборот.

Полтора часа пролетели незаметно. И все труднее становилось придерживаться нейтральных тем, не переходя на личное.

— Вик…давай сделаем вид, что мы познакомились вчера? Отпусти условности, и признайся себе, что рыжий бородатый мужик из поезда тебе понравился, и ты бы хотела продолжить с ним знакомство…У него от тебя крышу снесло капитально. Он жутко испугался, что все испортил своим неадекватом. Видит Бог, готов понести любое наказание, — вздыхает будто бы виновато. — Да, он далеко не подарок и очень боится облажаться, поэтому откровенно рассказал, что из себя представляет. Помнишь? Признался, что женат, и что дочка у него есть…и он ее любит.

— Помню.

— И еще, что будет свободен через две недели, ты же дашь ему шанс?

— Девушка в поезде, тоже говорила бородатому мужику, что не свободна…

— Бородатый мужик все прекрасно слышал, — усмехнулся Виктор. — Ему все равно. Он будет добиваться эту девушку.

— Девушка обещает серьезно отнестись к угрозам мужика, после того как увидит свидетельство о разводе.

— Мужику жутко нравится эта девушка, — я услышала в его голосе довольную улыбку. — Он не собирается отступать. Две недели, и она увидит бумажку.

Что я могла ему сказать? Что ни в чем не уверена, и боюсь сделать неверный шаг? Что чувство вины за свои желания не дает мне свободно дышать? Для любого нормального человека, наверное, наш разговор прозвучал бы забавно. Но так было проще говорить о личном, и не активировать токсичные эмоции. И ему. И мне.

— Девушка ничего не обещает…

— Привет, красотки! — скинув куртку, рядом с Валей на диванчик плюхнулся высокий парень, довольно крепкого телосложения в джинсах и черной рубашке. Увидь я его в костюме, так и восприняла бы: солидный мужчина. Коротко стриженный, с легкой щетиной и твердыми чертами лица, выражавшими решительность. Но сейчас, с мальчишеской улыбкой и задором в глазах, он точно на важного бизнесмена не тянул.

— Максим, — представился он и чмокнул Валю в щеку.

— Вика, — вежливо раскланялась я, изучая его.

Макс, хлопнув, в предвкушении потер ладони.

— Есть хочу, умираю! Это же мне? — пододвинул к себе тарелку с мясом.

— Руки сходи помой!

— Я помыл, мам! — ответил с интонацией оправдывающегося мальчишки

— Еще раз помой! — передразнила его сестра учительским тоном.

— Ну мам, они чистые, — покрутил у нее перед лицом ладонями. — Можно я уже поем.

— Нельзя!

Валя протянула ему влажные салфетки. Макс скорчил недовольную гримасу и показательно вытер руки

— Теперь все? Можно?

— Теперь все можно…

И мне тоже вдруг до дрожи захотелось, чтобы за мной, вот также, с ходу подхватывали начатую фразу. Заботились. Иногда потакали капризам и маленьким слабостям. Захотелось «на ручки». И в прямом смысле, и в переносном. Так чтоб и обогрели, и пожалели, и к сердцу прижали нежно. На меня наконец снизошло озарение, что в своем теперяшнем, замороженном состоянии, я не получаю никакой радости от жизни.

Что я ни плохая и ни хорошая. Где-то упертая, временами малодушная и бесхребетная, а иногда и с ебанцой. Такая, какая есть. И принимать меня нужно со всем моим набором. Беречь, ценить и любить. И еще смотреть также, как Макс на Валю.

Виктор появился как ураган, едва мы успели перекинуться с Максом несколькими фразами, но его ответы сказали мне, что он, — наш человек. Можно не изображать при нем выпускницу пансионата благородных девиц. С юмором у него все в порядке. Поймет, потому что миелафон теперь у него. А уж после того, как признался, что торжественно вручил сестре пипидастры…пипидастры, Карл! — и с довольным видом, перечислил способы использования этих самых пипидастр: радостное выражение эмоций, вытирание пыли сразу двумя руками, ну в крайнем случае, в качестве щекоталок для интимных игр… Ну, ну…вопросительно кивнул мне. И, когда до меня дошло, что это всего-навсего метелки чирлидерш, и нас всех троих пробил дикий ржач, он меня покорил.

— За знакомство! — Макс чокнулся со мной бокалом. Валя, умиленно глядя, поощрительно погладила его по затылку. Но выпить мы не успели.

— Можно к Вам присоединиться? — без зазрения совести Линц, приветственно подмигнул Вале, пожал руку опешившему от неожиданности Максу, и раздевшись приземлился рядом со мной.

— А ты мне ничего не заказала? — уставился на меня, как на восьмое чудо света, как будто ситуация и без того не подразумевала вопросов.

Если честно, я впала в ступор от заковыристого расклада. И правда, чего это я ничего не заказала? Может потому, что побоялась показаться, Вале с Максом, влюбленной дурочкой в ожидании любовника? Так-то ситуация больше располагала к тому, что он по тихому передаст мне на крылечке ключи, и слиняет.

Наверное, только сам Виктор и не растерялся, и наслаждался эффектом разорвавшейся бомбы. С наглой, такой улыбочкой, отобрал у меня вилку, засунул себе в рот кусочек мяса из моей тарелки, и махнул официанту.

— Мне говядину с овощами. Ассорти из солений, и что — нибудь горячее, чтоб не ждать. Бокал, и бутылку такого же вина.

Макс с любопытством уставился на нас, и как только на столе материализовался четвертый бокал, разлил вино.

— За прекрасных дам! — поднял тост Виктор, и показательно чокнулся сначала с Валей, а потом со мной. — И почему же ты, Валентина, не пришла ко мне на день рождения? А? — прищурившись, притворно оскорбился.

— Не хотела перетягивать внимание на себя, — заметно смутившись сестра отпила глоток. — Все-таки звездой вечера должен был быть ты.

Макс обнял Валю за плечи одной рукой и поцеловал в висок. И столько поддержки и нежности было в этом жесте. Желания защитить и оберегать свою женщину от всех трудностей и опасностей, чтобы никто не причинил ей вреда, что я в очередной раз на мгновение испытала что-то вроде легкого укола белой зависти.

— Как подшофе искрил филологическими познаниями, настоящий полковник, муж моей двоюродной бабушки: должен блестать, потому что должен… — Виктор театрально поиграл бровями, широко улыбаясь. — Я был как электросварка! Бурлил и фонтанировал снопами огненных брызг. Невозможно оторваться, такой был красавчик! Девки в ресторане, чуть из-за меня не подрались, между прочим…Честно-честно…Скажи, Макс!

— Пффф… — Макс хрипло хохотнул, — потому что накидались саке и не сразу поняли, что ты над ними просто стебешься.