Найду тебя по звёздам

Глава 43. Линара

— Привет, сестрёнка. Это тебе, очередная посылка, — кидаю ей на колени пачку изрисованных детскими каракулями разномастных листов. — Прими и одобри каждый, с меня требуют твоих оценок и комментариев.

— Я скоро выставку детского рисунка открою. Смогу всю стену в отделении обклеить ими, как обоями.

Нисар смеётся, рассматривая творчество наших десятиюродных племянников и племянниц.

— Ну, так в чём дело? Вперёд! — подхватываю я. — Дети просто полны энтузиазма.

— И всё же, поумерь их пыл.

— Потерпи, скоро весенние каникулы заканчиваются, тогда и выдохнешь.

Присаживаюсь рядом на нагретую скамейку, под колышущиеся ветки цветущей магнолии.

Вокруг весна бушует, солнце, как сдурело — обливает всё вокруг жаром и невозможным сиянием. Без тёмных очков на улице находиться просто невозможно — ослепнешь сразу. Но Нисар это, кажется, ничуть не смущает. Запрокинув голову, она щурится на солнце, словно довольная кошка. Уточнение: потрёпанная, истощённая и, всё же, довольная кошка.

— Ну, как ты? — спрашиваю сестру.

— Хорошо.

Недоверчиво смотрю на её синюшный цвет лица. Следы от пластических операций ещё заметны. Кожа нездоровая, сухая, истончённая. От прежней Нисар мало что осталось, как внешне, так и внутренне. Вот, говорят, люди не меняются. Может, сами они и не меняются, но их меняют обстоятельства, это факт.

— Нет, правда хорошо, — уверяет меня сестра, замечая мой пристальный взгляд. — У нас тут новый доктор недавно объявился. Взялся за меня всерьёз. Говорит, будет по мне вторую диссертацию писать.

— Такой умничка?

— Лучше спроси: «Такой красафчик?»

— Да ладно, правда что ли? — я, шутливо хлопая её по плечу.

— У него методика своя. На мне хочет испробовать. Я уже согласие ему дала.

— А кольцо? Нет-нет, сначала кольцо, потом методика.

Смеёмся. Вижу, что Нисар искренна в своём веселье. Это хороший признак, ибо, мы уже и не надеялись на благоприятный исход, настолько болезненно и тяжело проходило её лечение.

— Ты действительно уже лучше выглядишь.

— Леонид сказал…

— Леонид?

— Ну, доктор Леонид. Тут его фамилию никто выговорить не может, поэтому, просто «доктор Леонид».

— Ну, и?

— Сказал, что самое трудное позади. «Перевалили через гору», как он выразился. Теперь процесс ускорится.

— Это замечательно, сестрёнка.

Беру её за руку, крепко сжимаю.

— Выздоравливай скорей, а то Юсуф уже весь в нетерпении. Ходит неотступно за Роксаной, растопырив перья, токует, как старый толстый тетерев.

Нисар заливается смехом, представляя себе эту картину.

— Как у них?

— Всё хорошо. Все только тебя ждут, что б свадьбу сыграть.

— Я постараюсь. Ради них.

Нисар откидывается на спинку лавочки, снова подставляет лицо весенним лучам. На её губах играет таинственная улыбка.

— Знаешь, я так странно себя чувствую. Мне так многое хочется тебе рассказать. Именно тебе.

— Что ж, начинай. Нам давно пора поговорить.

— Это будет тяжёлая исповедь, не одного дня, Линара. Может, ты и не захочешь её слушать. Но, Леонид сказал, что я должна поделиться с кем-то, кого сама выберу. Я выбрала тебя, уж прости.

— После того, что мы с тобой пережили, я не удивляюсь твоему выбору. И готова тебя выслушать, сестра.

..

Я хожу к ней уже четвёртый день. Как психолог. Или, как священник у христиан. И слушаю, слушаю…

Иногда меня жуть берёт от её откровений. Я даже в какой-то момент сон потеряла. Но, в итоге, Нисар на моих глазах стала оживать. Словно я вытягиваю из неё яд, которым она была пропитана много лет, и тут же дотла сжигаю его своим участием и сопереживанием. В исповедях всё-таки есть свой смысл. Облегчить душу, очиститься, так это называется? Да, душа порой требует очищения. Просто вопиет о ней.

— Расскажи, что на самом деле тогда произошло между тобой и Мансуровым? — однажды спрашиваю я.

Нисар долго молчит. Но я терпеливо жду. Жду именно этого момента, к которому я неустанно подталкивала Нисар всё это время.

— Предыстория всё та же, — начинает она. — День рождения у Раиски. Только вместо випки я очнулась в каком-то притоне. В одной лишь замызганной футболке с чужого плеча, без трусов, зато с жутким токсикозом и неизвестно чьей спермой на ляжках. Лежу на полу, на коврике, трясусь вся, а Мансуров с гаденькой улыбочкой передо мной на диване вискарь попивает, на телефоне фотки разглядывает. Потом мне под нос их сует, листает и комментирует: «Это Вы с Казиком. А это с Витьком. А… этого я не знаю, как зовут, но здесь он уже на второй заход пошел. Как думаете, госпожа Тураева, пятьдесят кусков зеленых за всю коллекцию не слишком скромно? Можно по частям. Деньги на счет — фотка в корзину, гарантированно. Иначе господин Тураев будет иметь эксклюзивный набор поздравительных открыток пикантного содержания».

— Господи, Нисар… — я хватаюсь за сердце.

— Честно, меня тогда так крутило, что все равно на фотки было. Я весь коврик под собой облевала.

— Как ты вырвалась оттуда?

— Всё тот же Мансуров. Я же теперь для него дойной коровой стала, а за скотиной ухаживать принято. Умыл, одел, отвез, высадил за квартал от дома. Проводил без лишних свидетелей.

— Ты заплатила ему?

— Ну, а куда мне было деваться?

— Он удалил фотографии?

Нисар молчит. Перебирает пальцами пояс больничного халата.

— Не знаю. По крайней мере, он отстал от меня. Но, к тому времени, мне уже было не до фотографий: я выяснила, что беременна. И понятия не имела от кого, от мужа, или…

Сестра замолкает, с силой мнёт пальцы — привычка, которую она приобрела не так давно. Видно, что ей тяжело вспоминать. А мне тяжело слушать. Но, я уже столько выслушала шокирующих подробностей её жизни, что, кажется, имея такой иммунитет, выдержу всё.

— Заир очень хотел этого ребёнка. А я уже заранее ненавидела его, зная, что он мог быть зачат кем-нибудь из тех подонков, что насиловал меня. Когда Аська родилась, я её даже на руки не смогла взять. Поэтому так…

Теперь многое становилось понятным.

— Почему ты сразу не сделала тест?

— А ты не догадываешься? Боялась. Что она не Заира. Я бы её тогда…

— Что? — в ужасе смотрю на сестру.

— Ты что, дурочка, подумала? — усмехается Нисар. — Я про другое: что я бы её тогда вообще семьи лишила, понимаешь? Мать никакая, да ещё отец неизвестно кто. Девочка-пылинка, практически сирота. А из Тураева отец просто чудесный вышел. Не хотела рисковать, не хотела знать правду. Да и Заир неизвестно как бы отреагировал, если бы узнал. Но ничего хорошего из этих знаний уж точно бы не вышло.

Настал мой черёд.

— Нисар. Мне надо тебе признаться кое в чем.

— Ну, наконец-то! — сестра театрально всплёскивает руками. — А я всё думаю, когда ты начнёшь мне в своих грехах каяться? А то всё я, да я. Ну, колись, сестрёнка.

Я вытаскиваю из сумки конверт.

— Я эту бумажку уже два месяца с собой таскаю. Это результаты теста. Ася дочь Заира, без всяких сомнений.

Сестра недоверчиво берёт конверт, разворачивает, читает.

— Как?..

— Юсуф помог. Когда вы с Аськой в больнице лежали. Заир тогда тоже анализы всякие сдавал, ну, и… Конечно, это незаконно… Ну, в общем, прости, что без вашего с Заиром согласия.

— Линара… — листок в руках Нисар дрожит. — Спасибо, сестрёнка. Господи, спасибо!

Она кидается мне на шею. Чувствую через тонкую ткань кофточки, как моё плечо становится мокрым от её слёз.

— Ты не представляешь… — бормочет Нисар, а я, успокаивая, тихонько хлопаю её по спине, давая возможность выплакаться.

Жить с таким грузом, постоянно иметь перед своими глазами напоминание о том, что с тобой сделали, всё время сомневаться и бояться узнать правду, это ли не кошмар? Ненавидеть собственного ребёнка, это ли не ад? А Нисар из года в год жила в таком аду и знала, что сама обрушила его на себя. Ужасно. Ужасно…

..

— Где ты снова встретила Рамиля? — продолжаю пытать я, так как мне ещё многое надо выяснить.

— В Эмиратах. После родов меня разнесло, как корову. Решила красоту навести. Там он с какой-то бабой был, но быстренько на меня переключился, и всё понеслось по новой. В общем, я не смогла спрыгнуть после того раза. Вся моя жизнь полетела к чертям.

Нисар качает головой, зарываясь пальцами в волосы.

— Ты не пыталась завязать?

— Была пара неудачных попыток. Последний раз, когда Тураев пригрозил разводом, я поклялась ему Аськой, что завяжу. Развода я не хотела. Как ни крути, я любила Заира, не представляла, как буду без него. В общем, я уже и с клиникой договорилась. Но тут позвонила Марина, пригласила в клуб. Сначала я отказывалась, но она больно уж настаивала. Я пошла, а там целый девичник, ну и… Очнулась дома лишь на следующий день, уже ближе к полудню, ничего не помня. Тураев сказал, что меня Марина привезла.

Марина. Я вспоминаю её белое, размытое сумерками лицо с кривой ухмылкой.

— Расскажи про неё.

— Марина… — Нисар смотрит куда-то в сторону, обдумывая ответ. — Марина умела вползать в душу, как змея. Так же и в постель к Тураеву вползла. Сука. Я потом только узнала, что они переспали как раз в ту ночь, когда она привезла меня домой. Я даже подумала…

— Что?

— Понимаешь, я тогда рассказала ей и про клинику, и что завязать собираюсь. Поэтому пила только сок, ни капли спиртного. Но в какой-то момент меня просто вырубило.

— Думаешь, она что-то подмешала тебе в напиток?

— Не удивлюсь. Она ведь давно глаз на Заира положила. Я знала. Это даже забавляло меня. Потому, что и Тураева я тоже знала: к моей подруге он не притронется. И, действительно, продержался он довольно долго.

— И всё-таки это случилось.

— Случилось, — Нисар снова теребит свой поясок. — Понимаешь, дело не в том, что они переспали — у Заира и до Марины были женщины, в наших кругах это вообще норма, там верных нет. Паршиво то, что с той ночи он твёрдо решил развестись со мной. Мало того, так ещё и родительских прав лишить меня вздумал. Всё потому, что я клятву не сдержала. А клялась ведь самым дорогим. Мама тогда сильно расстроилась. Плакала, кричала на меня, обвиняла. А у меня крышу совсем снесло. Решила, во что бы то ни стало удержать Заира, не допустить развода. Ну, остальное ты знаешь.

Знаю, но ещё не всё.

— Куда ты пропала, когда мы с Асей уехали?

— Ааа… — Нисар невесело усмехается. — Всё из-за флешки. Когда выяснилось, что я её потеряла, Мансуров чуть не убил меня. Избил до полусмерти. Я ему, видишь ли, все планы порушила. Нам пришлось залечь на дно, прятаться и от Калугина, и от боссов Рамиля, и от Тураева — от всех, короче. Стих добыл где-то лодку, и мы дрейфовали на ней по этой солёной луже, именуемой Средиземным морем, пока он раздумывал, как подобраться к вам, чтобы выкрасть Аську и свалить куда-нибудь за бугор. Я почти всё это время в беспамятстве провалялась, избитая и обколотая. Чуть не сдохла на этой чёртовой лодке. Теперь просто ненавижу море!

— Как вы выследили нас?

— Марина. Со своей манией инстаграмить. Чего проще?

— Тебе не показалось, что она специально навела вас на Аську?

Нисар внимательно смотрит на меня.

— Зачем ей это?

Я бы могла сказать Нисар, зачем. Но не скажу. Поэтому просто пожимаю плечами. Она тоже дёргает плечом. Мы замолкаем на какое-то время, погружаясь в собственные невесёлые мысли.