Тесселис

15. Как пройти в библиотеку

Так что сразу после совещания занялись мы с гоблинами проверкой. Мастер Креп же вытащил откуда-то кресло шезлонг, развалился в нём и выдавал нам ценные указания и замечания. По крайней мере, сам он это утверждал, а я не спорил, ну а гоблинов никто и не спрашивал. Попивал из трёхлитровой кружки что-то алкогольное и ехидно на меня щурился. Наверное, ожидал, что я возмущаться начну, что вот он меня гоняет, а сам отдыхает. Но я такими глупостями заниматься не стал: и так понятно, что совмещающий обязанности Котельного Мастера и Мастера Грани работает, как цверг. И отдохнуть ему надо, а что в клубах дыма и с трёхлитровой кружкой — дело его.

А я возился, проверял и перепроверял гоблинов (излишне, как оказалось, но, как ни парадоксально — и не лишнее). И думал, прикидывал. Благо рутинная возня-проверка много внимания не требовала.

И думал я о времени, доходах и прочем. И природе разумных. Потому что по самым скромным прикидкам выходит, что Киру Квалем — богатейший разумный Британики. Да и мастер Креп, всего за десяток лет, не в последних богатеях. Вольные торговцы потому и существуют, что прибыли от них просто фантастические, потому и рискуют. А Вагус Сумбонт… непонятно. Ни в газетах название в глаза не попадалось, да и если наш капитан такой богатей — зачем он рискует жизнью в полётах?

Впрочем, варианта тут два. Либо у Квиру Квалема есть некая цель, требующая просто неизмеримых деньжищ. Ну, например, построение своего, сиддховского государства на архипелаге. Ну а что, вполне возможный вариант, да и против ему никто ничего не скажет. Кроме… цвергов Британики. Не конкретных, а вообще: сиддхи потому и уцелели, что с магерами и мистиками у цвергов плохо. А вот если большая часть сиддхов покинет материк… Хм, то выходит, придётся общую внутреннюю политику по отношению к человекам менять. Потому что привлекать магеров “со стороны” — совсем глупо. И если такая у Киру цель — то только удачи можно пожелать. Потому что причины политики-отношения к человекам я понимаю. Но всё равно обидно, да и кажется мне, что можно не так с проблемой некоторого раздолбайства человеческого рода справиться.

Но это — если есть основополагающая цель. Но, что занятно, может её не быть: недаром с сидского “Сумбонт” переводится как “Странник”. Может, нравится Киру такая жизнь. Рисковать не по-глупому, а обдуманно, вытаскивать куш. Не знаю, он многосотлетний сидх, вполне может быть такой “стиль жизни”. Матер Креп — в общем-то, по его разговорам понятно, не нравится ему в роду цвергов. И не согласен он со многим, так что просто “нашёл своё место”. И тоже, не столько “деньжищи добывает”, а занят любимым делом. Всяко может быть.

Но мне… не знаю, как-то это не слишком привлекательным кажется, по крайней мере, на всю жизнь уж точно. К риску я как-то не стремлюсь, к скучной жизни, правда. тоже. А вот скопить денег, обучиться на магера, ну или на инженера, если во мне нет магического дара — самое то, чего мне ещё в Приюте мечталось. Так что если я правильно соотношу озвученные суммы, да и свою долю — то мне и на свой, СВОЙ домик в Камулодуне хватит. И на обучение. И это — только за рейс, не говоря о торговых контрактах, которые по пути собираемся выполнять.

А вот правильно ли это? Обдумал я и решил: правильно. Я всё, что хотел и мог, сделаю, стараться буду изо всех сил. И единственным препятствием может стать то, что, например, мастер Креп меня попросит остаться. Тогда — не знаю. Надо будет смотреть и думать, пока я сам не знаю, что на такую гипотетическую просьбу отвечу.

Я думал, трудился. Гоблины шуршали и тоже трудились, неизменно поднимая настроение полощущимися за ними в воздухе ушами. Котельный Мастер предавался отдохновению, как по мне — несколько напоказ. И, на определённый момент Креп сладко зевнул, потянулся, и сообщил:

— Пойду, посплю. Вы тут сами справляйтесь. Да, парень, — обратился мастер ко мне, собирая свой складной шезлонг. — Мы направляемся на Пурпурные Острова, там задержимся на седмицу, не меньше. Я с Вагус Сумбонта сойду на денёк, будешь меня замещать. И советую прочитать про эти грешные острова в корабельной библиотеке. Когда закончишь в Котельной, — уточнил он, несколько излишне, как по мне.

— А где библиотека, мастер…

— Не маленький, разберёшься, — ответил мне бывший на две головы ниже меня Котельный Мастер.

По весу, правда, раза в два или три побольше… Но в целом он прав: найти библиотеку на Воздушном Судне, причём не срочно и во время стоянки — не невыполнимая задача. И пару часов я продолжал проверять и перепроверять, в очередной раз удивлённый гоблинами. Дело в том, что они стали отлынивать от работы после ухода мастера. Ну это — ладно, свойство у них такое. Но вот сидит в сторонке гоблин, ушами своими просторными глаза закрыл, видно, рассчитывая, что я его не замечу. Подхожу, указываю, ору-кричу — всё без толку! Трясётся, плачет, но ничегошеньки не делает, сидит! И пока не пнёшь — не работает!

— Гоблин — птица гордая. Пока не пнёшь — не полетит, — многозначительно озвучил я всплывшее из искусственной памяти выражение, как нельзя более к месту.

— Ни нада гоблина летать, страшный второй великий шамана! — заголосил Пропотон. — Наша всё поняли, совсем! И трудятся, у-у-ух!

Ну ладно, закончили с проверкой — всё было целым и рабочим, что позволило мне немного погордиться. Потому что поломки, сбои и прочее — были, многочисленные. А я, бегая и размахивая трактаторами, их благополучно устранил, причём так, что переделывать не надо. Впрочем, гордость — дело хорошее, но дела в Котельной сделаны, а меня ждала библиотека. С последней тоже вышло занятно: выхожу я на открытую галерею корабля, а там у сходен стоят дежурные. Причём знакомые, из смены отдыхающих, под предводительством лючитона. Не мой сосед по столику Окху, но знакомый.

— Приветствую, — нейтрально озвучил я троице из цверга, человека и этого самого лючитона, на что мне ответили кивками и полуразборчивыми приветствиями. — А не подскажете ли, любезные, как пройти в библиотеку?

— Шопля?!! — выпучился на меня лючитон, вытаращив глаза совершенно невозможным образом.

Впрочем, и два прочих вахтенных от него в смысле вытаращенных глаз не сильно отставали. Я было задумался, а не ошибся ли я где-то, но понял, что нормально и понятно спросил. Но, на всякий случай, решил повторить-уточнить.

— Мне нужна корабельная библиотека Вагус Сумбонта. Где она находится — мне неизвестно. Не могли бы вы сказать, где она находится, и как до неё добраться?

— А-а-а! — с облегчением протянул лючитон, да и его подчинённые перестали на меня смотреть, как совы из леса. — Нижняя часть мостика, — махнул он рукой. — Мимо там пройти невозможно — она сразу от входа, — уточнил он.

— Благодарю, — кивнул я.

Вообще, возвращаясь на Корабль, я его окончательно рассмотрел. Хотя и не весь, потому что Вагус Сумбонт был в воде и частично скрыт. Но будучи собранным, он поражал и хищной грациозностью, и этакой тёплой уютностью. Оранжерейные окна большей частью скрылись под бронёй, в передней части возвышался овал (чем-то похожий на огурец) мостика, вознесённый над кораблём для обзора, в средней — были жилые помещения, склады и выводные трубы от работы Котельной. Хоть мы и не жгли кости и кровь земли, но работа механизмов и конвертации сил и энергий оставляла после себя не только запахи, но даже дым, в высоких концентрациях ядовитый.

И на корме располагался квартердек, с казармами и основной артиллерией Вагус Сумбонта. Что и логично: это Воздушное Судно торговца, который при нападении убегает, а не нападает сам. И стрельба по преследователю с кормы — естественна, в случае пиратского нападения.

Единственное что из привлекшего внимание ещё в эллинге — бивень-таран на дне Корабля был скрыт под водой. В его рациональности я сомневался, но в полёте он, несомненно, добавлял Судну хищной красоты.

Тем временем я дошёл до основания мостика, с общим входом. В прошлый раз Креп приводил меня на мостик, но центральным “колодцем” с винтовой лестницей без выхода на нижнем ярусе. Где, как раз и располагалась библиотека. Два яруса, забитые томами и папками, пара молодых девушек в одежде классических горничных постоянно трудились по уборке (по крайней мере, все два часа, что я был в библиотеке, они не присели, молчаливо и деятельно курсируя между книжными стеллажами).

Библиотекарем же оказался очень… нетипичный пожилой джентльмен. С пегими от возраста распущенными волосами до плеч, обрамляющими блестящую в свете ламп розовую лысину. С длиннющей, до шара живота, бородой. Высокий, под семь футов ростом, очень тол…упитанный. Не удивлюсь, если фунтов триста! И это при том, что правой ноги, как и руки, Филлимонт Гочкинс, как представился библиотекарь, был лишён. Вместо них стояли инженерные металлические протезы, не прикрытые одеждой и выглядящие скелетом (пусть и металлическим) на фоне общей упитанности библиотекаря. Вот право слово, такого джентльмена ожидаешь увидеть заведующим арсеналом на квартердеке, ну или на камбузе — последнее с учётом его упитанности. Но никак не библиотекарем. И, тем не менее, Филлимонт был именно библиотекарем и после моего вопроса о Пурпурных Островах самолично собрал пару томов и десяток папок.

— Это — дневники, отчёты, просто мемуары, — потыкал он живым пальцем полуторадюймового диаметра в папки. — Я вам, механик, рекомендую больше полагаться на них, чем на атласы и обзоры официальных изданий, — хорошо поставленным баритоном озвучил он, кивнул мне и удалился, плюхнувшись в кресло.

Последнее, учитывая величину — так и тянуло назвать троном. Железным, учитывая то, из чего это вместилище было сделано. Впрочем, называть так вслух я не стал, а углубился в принесённые книги и отчёты. Последние, в отличие от беллетристики, библиотекарь выносить из книгохранилища запрещал, к чему я отнёсся с полным пониманием.

А Пурпурные Острова оказались презанятным местом. Официальными владениями самого западного континентального Нома Луизитании, по факту был этот крупный архипелаг самостоятельным и независимым Номом. Потому что населяли его не только и не столько луизитане, сколько друиды. Те же самые, что почти полностью были уничтожены сидхами у нас, в Британике. Но — со всей западной Европы, как я понял. Просто эта мистическая школа была и философской (а на Терре — и религиозной). И не очень расположенной к разумным. Точнее, друиды ценили жизнь. Но не делали разницы между человеком, цвергом, сидхом и травинкой. Ну, может, не травинкой, но деревом точно. При этом питались и фруктами и мясом… Ну, в общем, классический друид, если ему захотелось мясной отбивной понежнее, имея в досягаемости кабана, человека и сида — зажарит и скушает последнего. Предварительно отбив, не факт, что после умерщвления.

Не злодеи, а именно совершенно одинаковое отношение к живым, не деля их на разумных и нет, или царства и виды. Но сосуществовать с этими мистиками, с уникальной школой взаимоотношения с живыми, охотников было мало. На них даже были гонения, разной степени успешности, пока друиды не решились отделиться от прочих разумных на Пурпурных Островах. Что с успехом и сделали, жили себе там, никому не мешая, ну и к ним никто не лез.