О носах и замка́х

- Тебе ясно?!!- это рявкнул Мэпл, выдавая, что он слышал весь разговор.

- Ясно.

- Вот и прекрасненько.

Блэки поглядел в окно, но почти ничего не смог разобрать – из-за мутной бурой пелены. По сторонам тянулись длинные кирпичные здания со множеством высоких окон, поросшие сотнями, тысячами труб. Из-за этих стен раздавался мерный рокот – там работали огромные машины.

- Ты сказал, что босс не хочет, чтобы со мной вышло, как с Мауси,- Блэки нарушил молчание.- А как вышло с Мауси?

- Мауси стал обедом у раттелина.

- Раттелина?

- Это тварь размером с наш фургон. Мауси не виноват: тварь была слишком хитрой и слишком голодной, – но босс считает, что Мауси сглупил – мол, у него было мало опыта. Поэтому тебя ждет прогулочка по всем возможным норам. Сделаем работку в Гари, а потом и грызуном у миссис Бёрч займемся. Если здесь прежде не задохнемся…

- А что, миссис Бёрч не в Гари живет?

- Нет, она рядом с Неми-Дрё квартирует. На одной из узких улочек возле площади. Из этих, знаешь, где без карты ничего не отыщешь. Не люблю эти места…

Блэки задумался. Что-то ему не нравилась идея ехать к этой миссис Бёрч. Он чувствовал, что неспроста это все. Кажется, его ждет очередная проверка. Не считая крыс у старухи.

- Прибыли!- рявкнул Мэпл.

Выплюнув по сторонам струи грязного дыма, экипаж встал возле узкого, как книжная закладка, дома, с обеих сторон подпертого высоченными зданиями фабрик.

Крысоловы выбрались на улицу, с передка тяжело спустился Мэпл, предварительно несколько раз посигналив.

На улице было душно, а с неба, будто снег, сыпались черные хлопья сажи. Кирпичные стены ближайших зданий были сплошь заклеены плакатами с изображением сжатого кулака и кричащими призывами: «Забастовка против Брекли!», «Все на забастовку против Брекли!», «Если ты не на забастовке – значит, ты – прихвостень Брекли!».

Блэки не знал, кто такой этот Брекли, против которого бастуют рабочие, но догадался, что это один из местных фабрикантов. «Волнения кепки и куртки» в Гари были таким же обыденным делом, как и пыль над морем, как неизменное ворчание тетушек, как то, что за «сегодня» следует «завтра», если дело, конечно, не касается злого гения мистера Тик-така.

На визг изогнутых труб клаксона крысоловского фургончика из двери под вывеской «Трубы» выбрел унылого вида тип в промасленном переднике. Впрочем, его уныние тут же исчезло, раздавленное широкой довольной улыбкой, стоило ему увидеть, кто к нему пожаловал.

- Денёчек добрый, мистер Финли!- Смолл приподнял цилиндр.

Означенный мистер Финли развернулся и стукнул кулаком в дверь. В тот же миг из-за нее показались три здоровенных громилы в куртках, какие носят здешние рабочие, и кепках, низко надвинутых на глаза.

- Ай-ей, парни! Крыски прибыли! Разгружай!

Один из громил двинулся к наклонному люку, примостившемуся в нескольких шагах от двери, повозился с замком и откинул створки в стороны. Два других подошли к экипажу крысоловов. Смолл и Мэпл открыли дверцы фургончика, и изнутри тут же раздался пронзительный писк в сотни голосов.

Мистер Финли подошел ближе и сунул нос в фургон.

- Триста отборных хво́стунов – все, разумеется, мышедавы,- сообщил Смолл.- Как и было заказано.

- Да-да.- Хозяин «Труб» удовлетворенно потер руки.- А как я узнаю среди них наших… кхм… друзей?

- У наших друзей вокруг лапки повязана белая ниточка.

- Белая ниточка, значит. Запомню-запомню…- Мистер Финли повернулся к своим помощникам.- Давайте, парни, поживее! Господа крысоловы торопятся!

Смолл позволительно кивнул, и громилы принялись вытаскивать огромные клетки с копошащимися в них серыми тварями.

Блэки понял, что речь идет о каких-то махинациях со ставками: хозяин «Труб» явно был организатором крысиных боев. Его люди быстро выгрузили клетки, ящики и даже шевелящиеся мешки, переправили все это в погреб под заведением дожидаться своего часа. А мистер Финли все продолжал стоять и выглядывать что-то в глубине фургончика.

- Где же он? Где мой малыш?

Смолл и Мэпл забрались внутрь и подкатили на вмонтированных в пол фургона рельсах здоровенный короб. Короб представлял собой клетку, вокруг которой была натянута железная сетка. Внутри, одурманенная специальными средствами, сидела крыса размером с волкодава. Если бы ей вздумалось встать на задние лапы, она определенно была бы выше даже долговязого Смолла в его цилиндре. Под серой шкурой бугрились сильные мышцы, а длинная пасть могла обхватить за пояс ребенка и перекусить его напополам. С двух торчащих резцов стекала желтая слюна. Черные глаза крысы без зрачков переползали с одного человека на другого. Она тяжело дышала, хрипела и царапала когтями пол клетки, но агрессии не выказывала.

Мэпл и Смолл вытянули из пазов выдвижные рельсы и спустили их на землю. Следом за этим они закрепили винты. Схватившись за крепкие кованые ручки по обе стороны клетки, они медленно спустили клетку на колесах вниз.

Мистер Финли не мог налюбоваться новой крысой.

- Он прекрасен!- восклицал хозяин «Труб».- Великолепен! Как вы его поймали?

- Секреты ремесла не выдаем,- пробурчал Мэпл, задвигая рельсы внутрь фургончика. Он запер дверцы, после чего так же хмуро вернулся на передок.

- Мистер Финли, наш…

- Да-да!- Хозяин «Труб» вытащил из-под фартука пухлый сверток.- Мое почтение вашему боссу.

Смолл безэмоционально улыбнулся и спрятал оплату в карман пальто, после чего кивнул Блэки, указывая на экипаж.

- Двигай на Каштановую, к миссис Бёрч!- крикнул Смолл, когда они уселись внутрь, на что Мэпл пробурчал: «И сам знаю» – толкнул рычаг вперед, и экипаж тронулся с места.

***

Несчастье. Дурь. И ничего хорошего.

Так можно было охарактеризовать то, что открывалось из окна с левой стороны кэба. Бурые тучи накрыли собой район Гарь, и в них чернели монструозные здания фабрик, небо подпирали огромные трубы – десятки, сотни труб. Железной проволокой над зданиями проходили рельсовые линии пародрезин и грузовых локофургонов. Это место удручало одним своим видом.

Кэб полз на запад по Флюгерной улице, и до Мостовой балки, являвшейся границей между Тремпл-Толл и Гарью, был еще целый квартал, но зловоние добиралось даже сюда. По сторонам улицы высились здания меблированных комнат – угрюмые кирпичные дома с сотнями окон, за которыми не случается ничего хорошего. К домам привалились большие кучи черные кучи – при этом то и дело распахивалось какое-нибудь окно, и чьи-то руки вытряхивали на улицу еще больше золы. Судя по всему, телеги мусорщиков сюда никогда не приезжали. Сюда вообще мало, что приезжало. И хоть по Флюгерной пролегала трамвайная линия, оканчивающаяся на Семафорной площади, трамвай сюда не сворачивал: на путях у вокзала даже стрелка проржавела из-за того, что ее давно не переводили – все трамваи шли по Твидовой на Неми-Дрё. Что уж говорить об этом месте, если даже в блошиный Фли за каналом трамвай ходил.

По Флюгерной курсировали разве что два самодельных трехэтажных омнибуса братьев Виклз, и по сути они не столько занимались развозом пассажиров, сколько доставляли местных жителей в паб «Вертляк», в котором хозяйничал их кузен.

И как раз сейчас один из этих трехэтажных монстров, с дюжиной глаз-ламп скрежетал сквозь смог навстречу кэбу. Поравнявшись с ним, мистер Виклз за штурвалом омнибуса приветственно прогудел в клаксон: пусть это трущоба – но о манерах помнят даже здесь. Вскоре скрежет затих, свет фонарей исчез во мгле, и кэб снова остался один.

- Ты думаешь, ей можно доверять?- спросил доктор Доу, не отрывая взгляда от фабричной Гари, что появлялась вдали всякий раз, как их кэб проезжал через очередной пустырь между зданиями меблированных комнатам.

- Полли хорошая,- ответил Джаспер.- Она мне помогла.

- Помогла проникнуть в злодейское логово. Сомнительная заслуга.

- Ты совсем не разбираешься в людях!

- В… людях?- спросил доктор.

- В хороших людях,- уточнил Джаспер.- Не можешь отличить их от плохих. А еще ты совсем не разбираешься в женщинах.

Доктор перевел на племянника преисполненный сомнения взгляд. После чего мысленно согласился с высказанным утверждением и снова отвернулся к окну.

- Я не разбираюсь в них, верно,- сказал он.- И отношусь к ним с закономерным подозрением.

- «Закономерное подозрение»… Ты так называешь свое отношение ко всем людям. Но среди них попадаются и хорошие! Которые заслуживают доверия!

- Как мисс Полли Уиннифред Трикк?

- Да. Или как доктор Горрин, или как мистер Киттон.

- Мистер Киттон, гм… Прости меня, но человек, окруживший себя головорезами и прячущийся в потемках, не вызывает у меня ничего иного, кроме как… закономерного подозрения.

- Он тебе просто не нравится.

- Не «просто». Он мне крайне не нравится. И однажды мистер Киттон поступит с тобой так, что и тебе он перестанет нравиться. Я просто не хочу, чтобы для тебя это стало неожиданностью.

Повисла тишина.

Джаспер ее нарушил:

- Я рад, что ты мне поверил. Рад, что мы занялись тайной Фиша.

- Мы занялись тайной Фиша, поскольку обстоятельства сложились таким образом, что игнорировать ее стало невозможно.

- Из-за того, что Фиш лежит у тебя в кабинете?

- Не только.- Натаниэль Доу выглядел и говорил так, будто бы отвечал не племяннику, а вел беседу со своим внутренним голосом.- Мне тут вспомнилась старая история про грабителя, у которого порвался мешок с награбленным, и сыщик просто прошел по следу из просыпавшихся монет. Вот и мы так же: идем по следу из монет, подбираем каждую из грязи, двигаемся дальше.

- Я не понимаю.

Доктор Доу покачал головой и сменил тему:

- Почему он пришел именно к нам?- задумчиво проговорил он.

- Потому что в нем застряли целых три пули, а ты – доктор,- заметил Джаспер.

Натаниэль Доу поморщился – он не любил подчеркивание очевидностей.

- Отчего он решил, что мы не сдадим его полиции?- уточнил он.- Или Ригсбергам? Что мешало мне отправить письмо мистеру Портеру в тот же миг, как грабитель банка свалился без сознания на моем пороге?

- Потому что Портер и сам злодейский злодей?

- Предположительно,- напомнил доктор.- До сих пор он ничего злодейского не сделал.

- А горемычный порошок?!

Доктор Доу пожал плечами.

- Полагаю, он всего лишь исполняет возложенные на него начальством обязанности,- сказал он.- Ты ведь не станешь винить бюрократов из Паровозного ведомства из-за тысяч служебных проволочек? Или приказчиков в рыбных лавках за то, что они на самое видное место выкладывают свежую, только выловленную в облаках рыбу, а в пакет покупателю заворачивают рыбу второй и порой даже третьей свежести…

Джаспер был поражен.

- Ты что, оправдываешь их? Они заставляют людей быть плохими!

- Это просто метод ведения дел,- сказал доктор.- Да, премерзкий, но это Габен.

- Если бы люди узнали…

- И что же тогда произошло бы?- презрительно бросил доктор Доу.- Бедолаги прекратили бы становиться в очереди к горемычным кассам за ссудой? Люди стали бы добрее? Меньше злодеев бродило бы по улицам? Ничего не изменилось бы, Джаспер. Я знаю множество людей, которым не требуется никакой горемычный порошок, чтобы быть подонками и мерзавцами. Ты помнишь миссис Уилби, которая приходила ко мне со сломанными пальцами? Ее муж ни разу не посещал банк Ригсбергов – его скобяное дело и без того прекрасно живет. Он не был жертвой действия банковского яда, но это не мешало ему забавы ради защемлять бедняжке пальцы дверным косяком. Мне пришлось ампутировать ей руки, Джаспер.