Красный шторм поднимается

— Один-ноль-четыре, ваш курс два-четыре-пять.

— Начинаю разворот. — Майор Накамура круто развернула истребитель. — Нахожусь на курсе два-четыре-пять.

— Приготовиться…, приготовиться…, вперед!

— Приступаю. — Банс выдвинула до предела сектор газа и включила форсаж. «Игл» рванулся вперед, подобно пришпоренной лошади, за считанные секунды перейдя на сверхзвуковую скорость. Затем она потянула на себя штурвал и направила «игл» в набор высоты под углом сорок пять градусов. Истребитель продолжал набирать скорость, врезаясь в постепенно темнеющее небо. Накамура не смотрела по сторонам. Ее глаза были прикованы к приборам на панели управления: в течение следующих двух минут истребитель должен выдерживать специфичный, точно рассчитанный профиль полета. По мере того как «Игл» стремительно набирал высоту, стрелка альтиметра бешено вращалась. Пятьдесят тысяч футов, шестьдесят, семьдесят, восемьдесят, девяносто тысяч. Теперь на почти черном небе отчетливо проступили звезды, однако Накамура не замечала этого.

— Давай, бэби, еще немного, ищи этого сукиного сына… — думала она вслух.

Головка слежения на противоспутниковой ракете ожила и принялась искать в небе характерный тепловой профиль советского спутника. На панели управления замигала лампочка.

— Ракета нашла цель! Повторяю, ракета нашла цель. Включаю систему автоматического пуска. Высота — девяносто четыре тысячи семьсот футов. Ракета пошла, пошла! — Накамура почувствовала рывок, когда тяжелая ракета отделилась от самолета, она немедленно перевела рычаги газа на пониженную мощность и потянула на себя штурвал управления, закладывая мертвую петлю. Затем посмотрела на указатель топлива. Стремительный подъем на форсаже почти полностью опустошил баки, но и оставшегося керосина было достаточно, чтобы совершить посадку в Лэнгли без второй дозаправки. Она уже повернула на обратный курс, когда вспомнила, что так и не увидела полета ракеты. Впрочем, это не имело значения. Накамура направила свой «игл» на запад по траектории постепенного снижения, которое завершится на побережье Виргинии.

На борту «лиэрджета» камера слежения неотрывно вела устремившуюся в космос ракету. Двигатель на твердом топливе действовал тридцать секунд, затем произошло отделение боеголовки. Миниатюрная головка наведения — инфракрасный датчик, впечатанный в ее плоскую поверхность, — уже давно нашла цель. Атомный реактор на борту «Космоса-1801» излучал столько излишнего тепла, что инфракрасный профиль спутника был сопоставим с солнечным. Электронный мозг боеголовки, функционирующий на микрокристаллах, рассчитал курс перехвата, система наведения чуть откорректировала траекторию, и расстояние между боеголовкой и спутником стало стремительно сокращаться. Советский спутник летел на север со скоростью восемнадцать тысяч миль в час, а боеголовка ракеты ASAT приближалась навстречу ему со скоростью десять тысяч миль в час — настоящий высокотехнологичный камикадзе. И вдруг…

— Боже мой! — невольно воскликнул полковник на «лиэрджете», замигав и отвернувшись от телевизионного экрана. Несколько сотен фунтов стали и высокопрочной керамики мгновенно превратились в пар. — Попадание, повторяю — попадание!

Телевизионное изображение, дополненное радиолокационной картинкой, передавалось вниз на землю, в штаб Военно-космической службы США. Массивный спутник превратился теперь в расползающееся облако космического мусора.

— Цель поражена, — послышался чей-то бесстрастный голос. Ленинск, Казахская ССР

Исчезновение сигнала со спутника «Космос-1801» было отмечено всего через несколько секунд после того, как он был уничтожен. Для русских специалистов в этом не было ничего удивительного, так как у «Космоса-1801» еще несколько дней назад истощились запасы топлива для управления полетом и потому он представлял собой легкую добычу. Новый ракетоноситель Ф1-М уже стоял на стартовой площадке Байконура. Через два часа начнется ускоренный отсчет времени перед его запуском. Однако до этого момента советский ВМФ практически утратил способность обнаруживать конвои и боевые эскадры. Авиабаза ВВС в Лэнгли, штат Виргиния

— Ну как? — спросила майор Накамура, выпрыгивая из своего истребителя.

— Цель уничтожена. У нас есть видеозапись, — ответил ей другой майор. — Все в порядке.

— Когда, по-вашему, будет запущен другой спутник, взамен сбитого? — Еще один, и я стану асом! — подумала Банс.

— Мы считаем, что новый спутник уже стоит на стартовой площадке. Скажем, через промежуток от двенадцати до двадцати четырех часов. Нам неизвестно, сколько спутников у них в запасе.

Накамура кивнула. ВВС имели в своем распоряжении еще шесть готовых противоспутниковых ракет ASAT. Этого может хватить, а может и нет — в конце концов, одно успешно проведенное испытание еще не говорит о надежности оружия. Она направилась в столовую выпить кофе с пончиками. Стендаль, Германская Демократическая Республика

— Черт побери, Павел Леонидович! — рассерженно воскликнул главнокомандующий Западным фронтом. — Не хватало еще, чтобы мой заместитель в звании генерал-полковника занимался детскими играми и брался за командование дивизией! Да ты посмотри на себя! А если тебя убьют?

— Нам было необходимо прорвать фронт. Командир бронетанковой дивизии погиб, а его заместитель слишком молод и неопытен. Мне удалось добиться успеха.

— А где капитан Сергетов?

— Майор Сергетов, — поправил своего начальника Алексеев. — Он отлично выполнял обязанности моего адъютанта. Ранен в руку и находится сейчас в медсанчасти. Итак, к делу. Какие подкрепления направлены вами в Восьмую гвардейскую армию?

Генералы подошли к огромной карте.

— Две танковые дивизии уже на марше — подойдут через десять-двенадцать часов. Насколько надежен наш плацдарм на том берегу?

— Хотелось бы желать лучшего, — откровенно признался Алексеев. — Там было три моста, но какой-то сумасшедший начал обстреливать город из реактивных установок залпового огня и разрушил два. В результате остался только один мост. Нам удалось перебросить на другую сторону реки механизированный батальон вместе с несколькими танками до того, как немцы уничтожили последний мост. У наших парней там хорошая артиллерийская поддержка, а когда я уезжал, начали прибывать грузовики с штурмовыми лодками и понтонные парки. Генерал, который сменил меня, попытается переправить подкрепления, как только сумеет собрать достаточно сил.

— А противник?

— Оборону занимают не слишком сильны части, но на их стороне рельеф местности. Силы противника — примерно полк, да еще разрозненные части из разных армий НАТО. Есть танки, но главным образом это мотопехота. И у них тоже превосходное артиллерийское прикрытие. Когда я покидал передовую, бой шел на равных. У нас больше огневой мощи, но наши части застряли на этой стороне Лайне. Главное сейчас — к кому быстрее прибудут подкрепления.

— После вашего отъезда, Павел Леонидович, наши части подверглись атакам авиации. Они стараются защищаться, но на стороне НАТО, по-видимому, превосходство в воздухе.

— Мы не можем ждать, пока стемнеет. Ночью эти мерзавцы господствуют в небе.

— Начнем форсировать реку днем? Алексеев кивнул, думая о том, какие потери понесет «его» дивизия.

— Да, как только удастся подготовить достаточно штурмовых лодок. Расширим плацдарм до двух километров, затем наведем мосты. Какие подкрепления натовцы перебрасывают к передовой?

— Судя по радиоперехватам, на марше две бригады — английская и бельгийская.

— Они наверняка направят дополнительные подкрепления, так как не могут не знать, что произойдет, если мы сумеем развить успех. У нас в резерве Первая гвардейская танковая армия…

— Ты предлагаешь ввести в бой половину наших стратегических резервов?

— Лучшего места не найти. — Алексеев показал на карту. Наступление на Ганновер захлебнулось, когда советские части уже подошли к окраинам города. Северная группа армий сумела пробиться в окрестности Гамбурга ценой гибели танковых соединений Третьей ударной армии. — Если нам повезет, через брешь в обороне противника пошлем во вражеский тыл всю Первую армию. И тогда мы окажемся по крайней мере у Везера — а может, выйдем даже к Рейну.

— То, что ты предлагаешь, Павел Леонидович, — рискованное дело, — вздохнул главнокомандующий Западным фронтом. И все-таки шансы добиться успеха здесь лучше, чем в любом другом месте, подумал он. Если войска НАТО действительно так растянуты по линии фронта, как утверждает разведка, где-то он будет вынужден распасться. Может быть, именно в этом месте? — Хорошо. Начинай отдавать приказы.Фаслейн, Шотландия

— Какими противолодочными силами они располагают? — спросил командир подводной лодки «Питтсбург».

— Весьма значительными. По нашим оценкам, у Ивана два крупных противолодочных соединения. Одно во главе с крейсером «Киев», другое возглавляет крейсер типа «крест». Кроме того, есть еще четыре противолодочные группы поменьше, каждая состоит из большого противолодочного корабля типа «кривак» и четырех-пяти эскортных фрегатов типа «гриша» и «мирка». К этому следует добавить значительное количество противолодочных самолетов и, наконец, примерно двадцать подводных лодок — половина атомных, половина дизельных, — ответил офицер, проводивший инструктаж.

— Почему бы не отдать им Баренцево море? — пробормотал Тодд Симмс, командир «Бостона».

А ведь неплохая мысль, молча согласился с ним Дэн Макафферти.

— Значит, нам потребуется семь суток хода, чтобы добраться туда? — спросил командир «Питтсбурга».

— Да, это позволит самостоятельно выбирать, как проникнуть в зону. Капитан Литтл, прошу вас.

К трибуне подошел командир подводной лодки Королевских ВМС «Торбей». Глядя на него, Макафферти подумал: вот парень, который мог бы играть в американский футбол. Джеймс Литтл был ростом чуть меньше шести футов, но с очень широкими плечами и копной непослушных светлых волос. Внешне он мало отличался от игрока в американский футбол. Когда Литтл заговорил, это была речь уверенного в себе человека.

— Мы проводим операцию, названную нами «Кипанч». Целью этой операции является оценка противолодочной обороны русских в Баренцевом море. Разумеется, мы также топим всякий советский корабль, который попадается нам на пути. — Он усмехнулся. На счету «Торбея» числилось уже четыре потопленных корабля противника. — Иван установил оборонительный заслон от острова Медвежий до побережья Норвегии. Воды, окружающие остров Медвежий, представляют собой сплошное минное поле. Русские начали устанавливать мины после того, как две недели назад захватили остров с помощью парашютного десанта. К югу от острова оборонительный заслон состоит, насколько нам удалось установить, из нескольких минных заграждений и дизельных подводных лодок типа «танго» в передовой линии, а также находящихся позади подвижных противолодочных соединений и атомных подводных лодок типа «Виктор». Судя по всему, оборонительный заслон призван не столько топить наши подводные лодки, сколько отгонять их. Всякий раз, когда наша подводная лодка приближается к этому заслону, она наталкивается на решительный отпор.