Чёрная книга судьбы

Это было плохо, потому что первым урокам у них была математика, а преподавала её Мария Степановна, математик и, по совместительству, их классный руководитель и ещё…

… самая нелюбимая Настина учительница. Впрочем…

… впрочем, их неприязнь была, кажется, взаимной. И вот…

… и вот Настя вновь ухитрилась опоздать на урок математики, да ещё и…

… ещё и не выучить его в придачу…

Подойдя к кабинету математики, Настя невольно замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Странно, но ей вдруг показалось, что всё это уже происходило с ней когда-то…  вот только когда, где? Вот так же стояла она перед тяжёлой этой дверью, а там, за дверью, вместо математики, почему-то шёл урок истории…

Но ведь этого не было!

Или всё же было?

А хорошо бы, если бы сейчас там шёл урок истории! Хорошо бы, если б их математичка…  если бы с ней…

Нет!

Отшатнувшись от двери, Настя в полной растерянности огляделась вокруг. Она поняла вдруг, что боится, причём, боится неизвестно чего. Там, за дверью, идёт урок математики, обычный урок математики, и Насте обязательно влетит от Марии Степановны и за опоздание, и за невыученный на сегодня урок, и за…

Но ведь боится она совсем даже не этого!

Неужели она боится того, что урок математики заменили каким-нибудь другим уроком? Уроком истории, например. Ведь это было бы просто замечательно: история вместо математики!

Или ничего замечательного в этом нет?

Неужели она всерьёз восприняла их с Вероникой вчерашние неумелые опыты по использованию чёрной магии в повседневном быту? И эта Книга…  она, конечно, странная, что и говорить…  но ведь не настолько же…

Или настолько?

И что это они делали вчера с Вероникой? И почему она, Настя, почти ничего из вчерашнего не помнит?

Настя вновь подошла к двери, прислушалась. К сожалению, массивная эта дверь совершенно не пропускала звуков, и узнать о том, какой же урок всё же идёт сейчас, можно было лишь одним способом…

Открыть дверь и войти…

Но войти то Настя и боялась, сама не понимая почему.

— Пускай там сейчас идёт урок математики! — торопливо зашептали Настины дрожащие губы. — Мария Степановна…  она, конечно, злая, несправедливая ко всем, ко мне же в особенности…  но я не хочу, чтобы с ней хоть что-нибудь случилось! Пусть она влепит мне сегодня единицу, пусть вызывает маму на очередную персональную беседу, пусть…  но я всё равно не хочу, чтобы с ней случилось что-нибудь нехорошее…  я не хочу этого, правда, не хочу!

Она стояла, смотрела на плотно затворенную эту дверь и как заклинание всё шептала и шептала бессвязные торопливые слова. А время шло, как-то незаметно быстро шло время, и за дверью кабинета шёл самый обыкновенный школьный урок.

Математики, а может и истории, кто знает…