Красный шторм поднимается

Что это такое? — удивился Эллингтон. На экране его дисплея показались четыре бронетранспортера, которые следовали вплотную друг за другом, причем один из них был подвижной пусковой установкой для запуска ракет «земля-воздух»! Эллингтон щелкнул переключателем, переводя систему сбрасывания бомб в боевое положение, и в следующее мгновение из четырех открывшихся кассет вниз посыпались бомбы «рокай». И тут же самолет повернул на юг. Аэрофотокамеры в хвостовой части бомбардировщика засняли то, что произошло дальше.

Множество бомбочек «рокай» накрыло шоссе. Ударяясь о его бетонную поверхность, они тут же взрывались. ***

Главнокомандующий Западным театром военных действий погиб смертью солдата. Последнее, что он успел сделать, — схватил ручной пулемет и выпустил очередь по самолету. Четыре бомбы упали в нескольких метрах от его бронетранспортера. Осколки прошили тонкую броню и убили всех, кто находились внутри, еще до того, как взорвался топливный бак, и к небу поднялся еще один огненный столб, осветивший окружающую местность. Подводный ракетоносец ВМС США «Чикаго»

Субмарина медленно приближалась к поверхности, описывая круги, чтобы дать возможность акустикам проверить, нет ли поблизости противника. Наконец ракетоносец поднялся из глубины, и над морской поверхностью выдвинулись антенны. До сих пор им не слишком везло, решил Макафферти, поэтому не стоит рисковать. Как только подлодка выровнялась под поверхностью моря, выдвинувшаяся широкодиапазонная антенна начала прощупывать эфир над волнами в поисках вражеского электронного излучения. Затем поднялся поисковый перископ. Капитан быстро осмотрел небо, затем морскую поверхность. Его помощник пристально следил за экраном телевизора, проверяя наблюдения капитана. Все казалось в порядке. Волнение было умеренным, волны не превышали пяти футов, а по ясному голубому небу, предвещая хорошую погоду, плыли кучевые облака. В общем, прекрасный день. Если не принимать во внимание, что идет война.

— О'кей, принимайтесь за передачу, — скомандовал Макафферти. Он не отрывал глаз от перископа, постоянно поворачивая его, наклоняя объектив то вверх — не приближаются ли вражеские самолеты, то вниз — осматривая горизонт в поисках кораблей противника. Старшина-радист выдвинул антенну УВЧ, и в радиорубке, расположенной за центром управления боевыми действиями, ближе к корме, на дисплее зажглась надпись: «можно начинать передачу».

Им приказали подняться на поверхность сигналом, который передали на исключительно низкой частоте, его предварили их позывные: QZB.

Радист включил передатчик, передал свои позывные QZB на УКВ по системе спутниковой связи и стал ждать ответа. Ничего. Он недоуменно посмотрел на своего соседа и снова послал позывные. И опять от спутника не последовало ответа. Старшина глубоко вздохнул и передал позывные в третий раз. Через две секунды принтер, расположенный в кормовом углу рубки, начал стучать, передавая зашифрованный ответ. Офицер связи ввел полученное сообщение в дешифровальное устройство, и на другом принтере появился расшифрованный текст:

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ОТ: КОМАНДУЮЩЕГО ПОДВОДНЫМИ СИЛАМИ АТЛАНТИЧЕСКОГО ФЛОТА

АДРЕСАТ: «ЧИКАГО»

1. СООБЩАЕМ, ЧТО КРУПНОЕ ДЕСАНТНОЕ СОЕДИНЕНИЕ СОВЕТСКОГО ФЛОТА ВЫШЛО ИЗ КОЛЬСКОГО ЗАЛИВА В 11.50 ПО ГРИНВИЧУ 19 ИЮНЯ. СОСТАВ СОЕДИНЕНИЯ: БОЛЕЕ 10 ДЕСАНТНЫХ СУДОВ В СОПРОВОЖДЕНИИ БОЛЕЕ 15 БОЕВЫХ КОРАБЛЕЙ ОХРАНЕНИЯ, ВКЛЮЧАЯ «КИРОВ», «КИЕВ». СОЕДИНЕНИЕ СОПРОВОЖДАЕТ ЗНАЧИТЕЛЬНОЕ, ПОВТОРЯЮ, ЗНАЧИТЕЛЬНОЕ КОЛИЧЕСТВО ПРОТИВОЛОДОЧНЫХ САМОЛЕТОВ. ПОЛАГАЕМ ТАКЖЕ, ЕГО СОПРОВОЖДАЮТ И ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ. СОЕДИНЕНИЕ ДВИЖЕТСЯ НА ЗАПАД С БОЛЬШОЙ СКОРОСТЬЮ.

2. ВАМ ПОРУЧАЕТСЯ ВЫЯСНИТЬ, НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ЦЕЛЬЮ ДЕСАНТНОГО СОЕДИНЕНИЯ ПОРТ БУДЕ.

3. НАПРАВЛЯЙТЕСЬ С МАКСИМАЛЬНОЙ СКОРОСТЬЮ К ТОЧКЕ С КООРДИНАТАМИ 7 °C.Ш. 16 В.Д.

4. АТАКУЙТЕ И УНИЧТОЖЬТЕ. ЕСЛИ ВОЗМОЖНО, ДОЛОЖИТЕ О КОНТАКТЕ ДО НАЧАЛА АТАКИ. В ТОМ РАЙОНЕ НАХОДЯТСЯ ДРУГИЕ ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ НАТО. ПОДДЕРЖКА С ВОЗДУХА ВОЗМОЖНА, НО МАЛОВЕРОЯТНА, ПОВТОРЯЮ, МАЛОВЕРОЯТНА В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ.

5. СООБЩИМ БОЛЕЕ ТОЧНЫЕ КООРДИНАТЫ ЭТОГО СОЕДИНЕНИЯ, КАК ТОЛЬКО ПРЕДСТАВИТСЯ ВОЗМОЖНОСТЬ.

Макафферти прочитал радиограмму молча и затем передал ее штурману.

— Сколько времени потребуется на переход до этой точки при пятнадцати узлах?

— Примерно одиннадцать часов. — Штурман взял измерительный циркуль и смерил расстояние на карте. — Если только они не летят по воздуху, мы будет там задолго до них.

— Джо? — Капитан посмотрел на своего помощника.

— Звучит привлекательно. Прямо на стосаженной изобате, причем водные условия там немного сложноваты, поскольку близко подходит Гольфстрим, а из фиордов вытекает пресная вода. Они не решатся подходить слишком близко к берегу, опасаясь норвежских дизельных лодок, и не будут уходить далеко в море, опасаясь атомных субмарин НАТО. Мое мнение — они выйдут прямо на нас.

— О'кей, опускаемся на девятьсот футов, курс на восток. Отбой боевой тревоги. Пусть все пообедают и хорошенько отдохнут.

Через десять минут «Чикаго» следовал по курсу ноль-восемь-один, двигаясь со скоростью пятнадцать узлов. Глубоко, однако в относительно теплой воде океанского течения, берущего начало в Мексиканском заливе и доходящего до самого Баренцева моря, подводная лодка находилась в условиях, когда надводные корабли практически не могли ее обнаружить. Давление воды исключался кавитационные шумы. Двигатели гнали субмарину вперед, используя лишь часть полной мощности, поэтому не было нужды в работе водных насосов — вода в реакторе циркулировала сама по себе, под воздействием конвекции. Таким образом исключался главный источник шума. «Чикаго» находился в своей стихии — бесшумная тень, скользящая в черной воде.

Макафферти заметил, что настроение команды изменилось. Теперь у них была цель. Опасная операция, но именно для этого они и готовились. Приказы исполнялись спокойно и четко. В кают-компании его офицеры еще раз повторили процедуру слежения и атаки, которую они уже давно запомнили наизусть, и смоделировали на компьютере пару упражнений. Осмотрели навигационные карты, чтобы выявлять места с особенно плохими акустическими условиями, где можно скрыться. В торпедном отделении на две палубы ниже центра боевых действий матросы провели электронную проверку «рыб», Mk-48, окрашенных в зеленый цвет, и ракет «гарпун» в их белых кожухах. В одной «рыбе» обнаружили неисправность, и пара торпедистов немедленно вскрыла смотровой люк, чтобы устранить ее. Аналогичным образом проверили ракеты «гарпун», которые размещались в своих вертикальных пусковых трубах в носовой части ракетоносца. В заключение группа специалистов по системам вооружения провела имитацию атаки, пользуясь моделирующим устройством Mk-117, чтобы удостовериться, что все в полном порядке. Через два часа было установлено, что все системы на борту субмарины функционируют в пределах, предписанных правилами эксплуатации. Члены команды обменивались улыбками. В конце концов, рассуждали они, кто виноват в том, что им до сих пор не попалось русских, у которых хватило бы ума пойти на бой с ними, правда? Всего несколько дней назад они едва не высадились на русский берег, и их не сумели обнаружить! Да, старику не откажешь в опыте, верно?Фрегат ВМС США «Фаррис»

Обстановка во время ужина была, мягко говоря, натянутой. Три русских офицера сидели в конце стола, не обращая внимания на двух вооруженных часовых, стоявших в десяти футах от них, и кока, не скрывавшего большого кухонного ножа, который он сжимал в руке. Офицеров обслуживал молодой матрос, безбородый мальчишка лет семнадцати, который с угрюмым видом накладывал русским офицерам салат.

— Итак, — приветливо произнес Моррис, — кто-нибудь из вас говорит по-английски?

— Я говорю, — отозвался один из русских. — Капитан попросил меня поблагодарить вас за то, что вы спасли наших людей.

— Передайте своего капитану, что у войны есть определенные законы и такие же законы есть у моря. Прошу вас также сообщить ему, что он проявил поразительное мастерство в сближении с целью. — Моррис полил свой салат соусом «Тысяча островов», ожидая, когда офицер закончит перевод. Американские офицеры внимательно следили за своими гостями. Моррис старался не смотреть в их сторону. Его замечание произвело желаемое впечатление. Офицеры на противоположном конце стола обменивались взглядами.

— Мой капитан спрашивает, как вам удалось обнаружить его. Мы — как это у вас говорится? — улизнули от ваших вертолетов, верно?

— Да, улизнули, — согласился Моррис. — Мы не сразу поняли ваши действия.

— Тогда как вы нашли нас?

— Я знал, что до этого вас атаковал наш «Орион» и что вам пришлось развить большую скорость, чтобы догнать нас. Оказалось нетрудно предсказать курс вашей атаки.

Русский недоуменно покачал головой:

— Какой атаки? Какой самолет нападал на нас? — Он повернулся к командиру русской подводной лодки и стал быстро говорить.

Значит, если он говорит правду, подумал Моррис, где-то здесь еще одна «чарли». Нам нужно найти человека, знающего русский, чтобы он мог поговорить с матросами, размещенными в кубрике. Черт побери, почему у меня нет человека, говорящего по-русски?

— Мой капитан говорит, что вы ошибаетесь. Вы впервые установили контакт с нами с помощью вертолетов. Мы не ожидали, что поблизости окажется ваш корабль. Это ваша новая тактика?

— Нет, мы отрабатывали ее в течение нескольких лет.

— Как же тогда вам удалось нас обнаружить?

— Вы знаете, что такое буксируемые пассивные датчики? Сначала мы обнаружили вас с помощью этих датчиков, примерно за три часа до того, как выстрелили в вас.

Русский офицер широко открыл глаза от удивления:

— Неужели у вас такой хороший гидролокатор?

— Иногда он действует исключительно удачно. — После того как эта фраза была переведена, русский капитан что-то резко скомандовал, и разговор прекратился. Моррис не знал, успели ли его радисты установить в помещениях, где разместили русских, подслушивающие устройства. Может быть, во время разговоров между собой они скажут что-то полезное для разведки флота. До тех пор, пока этого не случится, он будет заботиться о том, чтобы у них были хорошие условия. — Какое питание на советской подводной лодке?

— Похуже, чем у вас, — ответил русский штурман, посоветовавшись со своим капитаном. — Мы питаемся неплохо, но не так, как здесь. Едим другую пищу. Больше рыбы, меньше мяса. Пьем чай, а не кофе.

Эд Моррис заметил, что военнопленные офицеры очищали тарелки с завидным аппетитом. Даже наши подводники не получают достаточного количества свежих овощей, напомнил он себе. В кают-компанию вошел матрос и остановился у двери. Это был старший радист фрегата. Моррис жестом подозвал его к себе.

Матрос передал капитану бланк радиограммы. «СПЕЦИАЛЬНАЯ РАБОТА ЗАКОНЧЕНА», — гласил текст, и Моррис обратил внимание, что радист потратил время на то, чтобы отпечатать его на обычном бланке радиограммы, дабы никто не заподозрил, что это может значить. Итак, во всех кубриках и каютах, где размещены русские, установлены подслушивающие устройства. Моррис кивком отпустил радиста и положил бланк в карман. Его боцман чудесным образом сумел раздобыть пару бутылок ирландского виски — наверно, из старшинской кают-компании, но Моррис не стал расспрашивать об источнике такой роскоши, — и сегодня вечером их передадут русским. Капитан надеялся, что алкоголь развяжет им языки.