Чёрт, подмостный, домовой — кто ты такой?

Глава 10

Ты, мать-руда, жильная, железная, остановись, назад воротись. Как в пустом русле воды не стало, так бы тебя, мать-руда, не бывало. Летит ворон через море-океан, несёт нитку-шелковинку красную, как нитка оборвётся, в море-океан окунётся, утонет и захлебнётся, так и ты, кровь-руда остановись, уймись. Слово мой ключ, язык замок. Да будет так!

Они остались одни. Вчетвером в этом странном доме. В месте, где время течёт иначе. Где еда появляется, когда захочешь, исчезает грязная посуда, прислуживает хозяину кикимора… Один говорящий кот чего стоит! Шутит. Язвит. Ругается…

— Та-а-а-к, — Сергей хлопнул ладонями по столу и обвёл внимательным взглядом товарищей по несчастью (правильнее, наверное, будет сказать, жаждущих помощи не совсем обычной, но какая, в сущности, разница?). — Предлагаю сложа руки не сидеть.

— Чем займёмся? — Тут же отозвалась Марина.

— Мозговым штурмом, — нимало не колеблясь, ответили ей. — Итак, господа, что мы имеем на день сегодняшний? Первое — мы, все четверо, пустились в путь-дорогу не просто так, а по причине весьма схожих проблем. То есть мы ищем помощи. И не простой, а… скажем так, нетрадиционной. У меня — союзник. И я хочу от него избавиться.

Как только Сергей произнёс эти слова, шкатулка, в которой до этого лежал гребень (дед Матвей и Дмитрий Орехов унесли артефакт с собой), с треском раскололась на две части. Вспыхнули свечи. Конечно, это всех напугало. Но то ли сидящие за столом привыкли к странностям за всё это время, то ли настроены были более чем решительно, а только Марина, незаметно сжав руку Сергея под столом, продолжила:

— У меня — родовой бес. И я хочу от него избавиться.

Свечи погасли. Огонь в печи вспыхнул. Послышался зловещий скрип и… Всё исчезло. Свечи зажглись вновь.

— Я, — прошептал Елизар, вжав голову в плечи, — хочу от пьянства избавиться. Навсегда. Пойти работать. Мать не огорчать больше. Она ж, бедная, думает, я утонул. Материнская доля тяжела. Она любит меня просто так, сколько б я ни бузил, ни куролесил. Она хорошая. Заслуживает счастья. А ещё эти, — последнее слово Елизар прошептал беззвучно, одними губами, но все поняли, что он хочет сказать. — Чер-ти…

— Я не боюсь паранормальных вещей, — Кристина говорила, не отрывая взгляда от горящей свечи. — Скорее ищу встречи с неизведанным. Вернее нет. Не так. Вру. Я думала, что не боюсь и ищу. Когда эти вещи стали происходить по-настоящему, я… Так испугалась! Нет, правда. Знаете, никогда не думала, что я такая трусиха.

— Ты не одинока, — Сергей улыбнулся. — Я сам до чёртиков испугался… ой, прости, Елизар… и продолжаю это делать…

Все прыснули от смеха. От неожиданного признания молодой профессиональной ведьмы всем вдруг стало легче. Они почувствовали, что могут друг другу доверять.

— Я здесь потому, — продолжила девушка, — что ищу ответы на вопросы. — Последнее время со мной происходят странные вещи, и я хочу знать, почему. Взять хотя бы это зеркало…

— Какое зеркало? — Спросила Марина.

— Очень… красивое, — искренне ответила Кристина. — Старинное. Я купила в антикварном магазине. А тётя вспомнила, что точно такое же было у моей двоюродной прабабки, Галины.

— Точно! — Сергей поймал, наконец, мысль, которая уже давно вертелась в голове, но каждый раз ускользала. — Дед Матвей. Когда мы только пришли, он узнал нас всех. Вернее, узнал черты наших прадедов и прабабок — родных, двоюродных, не важно! Важно другое.

— Что, например? — Елизар враждебно посмотрел на Сергея — этот молодой да рьяный совершенно его запутал — голова раскалывалась!

— То, что все мы здесь — не случайно. Он нас ждал. Колдовством ли, ещё чем, но он нас сюда… заманил. Понимаете?

— Точно, — Марина с восхищением смотрела на Сережу. — Кикимора. Лихо одноглазое. Вся эта… Ну, в общем, волшебство. Он колдун, этот Матвей!

— Америку открыла, — добродушно прыснула Кристину.

— Думаете, он от пьянства ритуал знает? Как эта… Агафья? — оживился Елизар.

— Кто о чём, а лысый о расчёске! Не нужен тебе никакой ритуал, — Кристина беспечно махнула рукой. — Ты так своих чертей боишься, что до конца дней ни капли в рот не возьмёшь, это ж ясно, как день!

— Хорошо бы, — нисколько не обидевшись, кивнул Елизар и неожиданно улыбнулся — светло, искренне, совершенно по-детски.

— Подведём итоги. — Сергей вернул присутствующих к предмету разговора. — Каждый из нас хоть раз сталкивался с паранормальными явлениями. Это — раз. Дед Матвей знал наших предков. Это — два. Колдовским, одному ему известным, способом, старик заманил всех сюда. В заброшенную деревню с почти диснеевским названием — «Чурмилкино». Это — три. Вопросы?

— Зачем мы ему? — Кристина, как в школе, подняла руку.

— Дмитрий Орехов, — напомнила Марина. — Он, в отличии от всех нас, явился сюда по собственной воле, да ещё и с этой… штукой.

— Красивая вещь, — кивнула Кристина.

— Я смотрю, вопросов у нас много. Жаль, ответов нет. Ни одного, — Сергей замолчал.

Неожиданно дверь распахнулась. Все вздрогнули. В избу влетел Орехов — потный, в грязи, руки трясутся…

— Что случилось? — Елизар вскочил, ища глазами лопату или ещё что-нибудь. — Медведь напал?

— Где дед? — Сергей посмотрел на Диму.

— В лесу, — молодой человек тут же взял себя в руки, провёл ладонью по волосам, улыбнулся всем слегка вымученной улыбкой. — Да всё в порядке. Слышите? Всё хорошо. Он там… В лесу. Ритуал готовит.

— Какой ритуал? — спросила Марина.

— Какой? Так это… Вы ж не просто так сюда пришли? Вам же помощь нужна?

— А для кого? — Спросил Сергей, в котором интуитивно росло беспокойство — сердце было не на месте, и поскольку ощущениям своим Березин доверять привык, пытался понять, в чём дело. — Кто первый? Нам действительно всем нужна помощь. Но нельзя же одним ритуалом избавиться от всех бед разом?

— Слушай, этот дед Матвей классный колдун. Да он… Просто волшебник! Вы должны ему доверять.

— А мы доверяем, — Елизар нашёл-таки лопату за печкой и крепко сжал обеими руками. — Ему.

— Мы будем принимать участие? — Кристина встала и стала надевать куртку. — В ритуале?

— Конечно! — Орехов подошёл к девушке, улыбнулся, снял с неё куртку и повесил обратно на крюк в стене. — Непременно. Непременно… будете… Одну минуту. Ага! Вот он! — Дмитрий присел и уставился на стоящий в углу плетёный короб.

— Что-нибудь ищешь? — Спросил Сергей.

— Всё, как дед говорил, — кивнул молодой человек и откинул крышку. Порывшись внутри, выудил нож с чёрной ручкой и глиняную плошку. — Для ритуала нужна кровь.

Все застыли. Улыбающийся Орехов с ножом и плошкой наготове, испуганные Кристина и Марина, вцепившийся в лопату Елизар, которому гораздо больше понравилось бы, если бы на деда с этим… Ореховым и впрямь напал бы медведь.

— Это ещё зачем? — Спросил Березин, который никак не мог справиться с растущим внутри беспокойством.

— Расслабьтесь. Это же ритуал. Обычная практика. Это… весело!

— Очень, — буркнул Елизар.

— Да ну что вы, как дети, честное слово… Я только чуть-чуть ребро ладони надрежу и несколько капель возьму, вот сюда, — показал Дмитрий на плошку, — Всё! А как вы хотели? Просто так ничего не бывает. Вы хотите от чего-то избавиться? Что-то получить? Должны что-то отдать. Закон магии…

— Логично, — кивнула Кристина и протянула свою ладонь.

— Какую руку надо? — в свою очередь спросил Сергей.

— Правую.

Орехов что-то шептал над ножом и над ладонями тех, у кого брал кровь. Делал он это так ловко, словно до этого самого дня только и делал, что практиковался. Аккуратно рассекал кожу, чтобы получился небольшой надрез, затем подставлял плошку и отсчитывал капли. Когда работа была закончена, Орехов, завернув плошку в полотенце, направился к дверям.

— А нам что делать? — Марина попыталась его остановить.

— Ждать! — Бросил он ей и выбежал, хлопнув дверью.

— Странно… — задумчиво проговорила Кристина.

— Очень, — Марина с удивлением рассматривала свою руку. — Смотрите! От пореза даже следа не осталось, — продемонстрировала она ладонь.

— Не в этом дело, — Кристина покачала головой, но на руку всё же посмотрела. — Не только в этом. Странно, что он сам пришёл. Без деда.

— Смотрите! — Елизар, все ещё прижимая лопату к себе, дрожащей рукой показал на окно.

Все тут же повернулись туда, куда он показывал, но ничего не увидели кроме странной пелены за окном.

— Он только что там… стоял! Ну, вот провалиться мне на этом самом месте!

— Ты, друг, лучше так не шути, — Сергей улыбнулся. — Места здесь странные, мало ли что…

Марина с Кристиной прыснули от смеха, но Елизар даже внимания не обратил.

— Он какие-то знаки чертил на стекле. Не нравится мне всё это…

— Согласна, — поддержала Кристина человека, измученного чертями. — Подозрительно всё это как-то.

— Согласен, — в свою очередь кивнул Сергей.

Березин уже давно чувствовал неладное. Но одно дело — его интуиция, он ей хоть и доверяет, но решать за всех это всё же ответственность. Но уж если и остальные поддерживают, то тут и думать нечего.

— Давайте-ка выйдем из дома и пойдём в лес. Можем же мы проявить инициативу? Скажем, что хотим помочь, — предложил он и первым направился к двери.

Сергей толкнул дверь рукой, но та не поддалась.

— Да…Что ж такое!? — Березин пыхтел, налегая плечом, упираясь ногами, но, увы, всё было напрасно. Дверь не открывалась. — Ничего не понимаю!

— Давай вместе? С разбега? — предложил Елизар.

Мужчины отошли назад, разбежались и…

— Огонь! — закричала Кристина.

За окном плясало пламя, в щель под дверью тонкими струйками, словно щупальца гигантского осьминога, просачивался дым. Сначала осторожно, потом всё сильнее.

— Он, что… поджёг нас? — Шёпотом проговорила Марина, не веря собственным словам.

— Елизар! Окно!

Мужчины метались по избе, подбадривая друг друга криками, но ничего не помогало. Они со всего маху бросали в окна табуретки, чугунки и даже лавку — всё, что попадалось под руку, но ощущение было такое, что в избушке дедушки Матвея стёкла — пуленепробиваемые, а сама она — бронированный бункер, способный пережить атомный взрыв…

Им так и не удалось услышать звон разбитого стекла. Березину раньше в голову не могло прийти, что настанет день, и он будет молиться, только бы услышать этот звук! Табуретки при столкновении с окнами разлетались в щепки. Чем сильнее они пытались что-то открыть, разбить, найти хоть какой-то выход, тем очевиднее становился тот факт, что это попросту невозможно. Их жгли заживо так же, как жителей Чурмилкино в далёком сорок третьем. Но тогда была война. Фашисты. А сейчас… Почему они должны умирать столь страшной смертью? Разве они сделали что-то плохое? За что?

— Матвей заманил нас сюда, чтобы сжечь, — Елизар смотрел на разломанные табуретки.

— Страшный конец… Страшной сказки, — Марина закашлялась.

Брёвна трещали, пожираемые огнём, от дыма ничего не было видно, ещё немного, и все они потеряют сознание...

— Даже не знаю, что лучше — утонуть или задохнуться? — Елизар обвёл новых друзей печальным взглядом. — Жаль с вами расставаться, ребя… та…кхе-кха-а-а… — он зашёлся кашлем.