1918-й год на Востоке России

* * *

Несмотря на падение Ижевска и Воткинска, Сарапул, к которому заводы эти прилегают, продолжал оставаться советским. Этот факт имел свои причины. Сарапульские рабочие-кожевники, изгнавшие владельцев заводов и овладев ими, бесконтрольно в них хозяйничали, продавали запасы кож, сапог, расхищали заводскую казну, занимали комиссарские должности и очень мало работали. Они несомненно были заинтересованы в сохранении советской власти, которая предоставила им полную свободу грабежа и легкой жизни. Особенно преданными большевикам оказались члены заводских комитетов, занимавшие хорошие должности и распоряжавшиеся миллионным состоянием предприятий. Эти советские буржуи опасались, что, если будет свергнута советская власть, их бесконтрольному хозяйничанью настанет конец. Поэтому сарапульские рабочие и одобряли кровавые оргии советских комиссаров, выносили резолюции, осуждавшие контрреволюционные выступления ижевцев и воткинцев, и призывали к поддержке советской власти.

Вскоре, однако, народное движение докатилось и до Сарапула. Красноармейские части, действовавшие против Ижевска и Воткинска, терпели поражение за поражением. Красные бежали в панике при первой атаке белых, оставляли пулеметы, ружья и другие военные припасы. В Сарапуле стояла сильная вооруженная флотилия красных, много было и латышских частей. В продолжение августа красными неоднократно делались попытки высадить десанты на пристанях Гольяны и Галево, намереваясь оттуда вести наступление на Ижевск и Воткинск, но все эти операции кончались неудачей: красные не были способны противостоять воодушевленным и храбрым ижевцам и воткинцам.

В конце августа Сарапул был без боя оставлен красными, и ижевцы 1 сентября его заняли. Таким образом, вся Сарапульская область оказалась очищенной от красных. Дальнейшая задача заключалась в том, чтобы выйти из большевистского окружения и объединиться с оперировавшими в Казани и Симбирске с одной и Уфе с другой стороны — белыми армиями. На Казань и Уфу были обращены все взоры. Только в сентябре удалось, наконец, наладить связь с Уфой, где в то время происходило государственное совещание.

К концу сентября месяца из первоначальной горсточки храбрых и самоотверженных граждан выросла сравнительно крепкая боеспособная армия, насчитывавшая свыше 10 тысяч бойцов. Когда в августе фронтовики начали восстание, у них не было ни одного пулемета, ни одного артиллерийского орудия, было лишь несколько десятков ружей; теперь армия имела около полусотни пулеметов и около десяти полевых орудий. Все это были военные трофеи, отнятые у красных.

Однако, как ни храбры были повстанческие отряды, но все же без помощи извне они долго продержаться не могли. Красные силы все увеличивались. Из большевистского центра гнали войска без числа. Ижевцы оказались в огненном кольце, окруженные со всех сторон напиравшими на них красными. Со стороны Казани красные наступали по железнодорожной линии Казань — Екатеринбург, а со стороны Перми по линии Чепцы — Воткинск и по тракту Пермь — Оса — Воткинск. Единственный свободный выход — на Белую, устье Камы — к тому времени был освобожден боевой флотилией адмирала Старка и капитана Феодосьева. Если бы Ижевская армия желала пробиваться к Уфе для объединения с тамошним белым войском, она тогда имела полную возможность это сделать. Но этого намерения у ижевцев и воткинцев не было. Все были уверены в скором падении Перми, Екатеринбурга, в возможности соединения с Казанью и Уфой и мечтали о том, что скоро вся страна скинет ненавистную власть.

Тем временем на заводах стала налаживаться и культурно-общественная жизнь.

В Воткинске в первых числах сентября стала выходить газета «Воткинская жизнь», в которой приняли участие оказавшиеся там петербургский присяжный поверенный Миленко, литератор Тарабукин, автор этой книги и московский литератор А. Л. Фовицкий (Альфа). Газета имела большой успех среди рабочих и жителей завода. Печаталась она на желтой оберточной бумаге в местной кооперативной типографии. Издавал газету местный Совет рабочих депутатов в новом составе (меньшевики и правые эсеры). В Ижевске вышла с первых дней переворота газета «Ижевский защитник», в котором я также сотрудничал. Читались нами на злободневные темы публичные лекции, доклады, устраивались литературно-музыкальные вечера, собрания.