Восемь лет с Вагнером

«Командирский день» (рассказ комвзвода)

Когда мы подошли к крайнему рубежу, от которого мы должны были вести наступление на Хшам, мы там встретили в большом здании, типа бывшей администрации, группу ССО-шников. Парни находилиссь в крайне подавленном и истощенном состоянии. Как мы узнали, они там три дня подряд пытались лазить в Хшам — и три дня подряд еле-еле уползали с «двухсотыми» и «трёхсотыми». В итоге, потеряв все силы, они засели в этих административных коридорах — кто раненный, кто в неадеквате, как зомби, смотрели в одну точку. Зрелище не для слабонервных, короче.

Ник собрал нас, командиров — меня, Лешего и Лотоса. Раздал задачи, распределил нас по флангам и направлениям. И на следующий день мы попёрли в наступление — опять полтора километра в чистом поле. Тоже было очень страшно. Пёрли мы тупа днём колонной под диким обстрелом — и единственное, что нам помогло, это то, что военные начали с «Градов» туда пакеты отправлять. Плюс отработали два раза из «Буратино» окраины Хшама, которые мы должны были взять в первую очередь. Это очень помогло — если бы не обстрел наших, мы бы не прошли по этой открытке. А вот сирийцы во время атаки всем составом прятались под мостом. Никто из них даже до первого рубежа не дошёл. Человек 50–70, все залезли под мост и сидели там. Страшно им, видите ли.

Благодаря отработке с «Градов», мы подошли к Хшаму, зашли и взяли первый рубеж. Первыми у меня зашло второе отделение во главе с Ветром. Слева от нас шла четвёрка — четвёртый отряд: мой друг Роджер, Дэн. Дальше шёл я: у меня шло третье отделение с левого фланга, потом я по центру со вторым отделением, и с правого фланга первое отделение.

Дошли мы до большого карьера, до большой ямы. Там пролегал пустырь в полкилометра — и он, по сути, отделял окраины Хшама от самого поселка. И все мы там засели в огромном котловане. Дальше не пройти там 200 метров ни одного укрытия. Духи открыли огонь из всего, что у них было — ранили Лешего, ранили Лотоса. Я по рации вызвал Рэмбо — он приехал на УАЗике под обстрелом и вывез «трехсотых» в тыл.

Оценил границы, пространства впереди, думаю, что делать. И тут, пока я там пытался раздавать приказы, пытался кого-то настроить на атаку в этот момент слышу в рации: «Да вы задолбали уже! Отделение — вперёд!». Это было четвертое отделение, Киргиз. Он сидел под самой обстреливаемой зоной, и понял, что, если он вперёд не пройдёт, под укрытие впередистоящих домов — то ему каюк. Поэтому он просто без моего приказа рванул вперёд, добежал до переднего здания и там залёг. В этот момент я отдал команду об общем наступлении — так как не осталось командиров взводов, получилось так, что я тремя взводами руководил: взводом Лотоса, взводом Лешего и своим. Отдал приказ о наступлении, короче, и вот до следующего рубежа мы, как бы, совместно дошли.

К тому моменту, по моей указке, Казачок подавил двух духов — пулемётчика одного, и одного гранатомётчика. Еще одного пулемётчика Гера с танка разобрал вместе с домиком с правого фланга. Мы засели на этом рубеже, сгруппировались, я расставил там силы. Кого «затрёхсотило» — того эвакуировали. В общем, получили время на передышку. Только всех расставил, начал планировать наступление дальше.

В этот момент меня постигла неудача. Неудача в каком плане. Там было единственное пространство — вот в этом укрытии, которое простреливалось. Для того, чтобы туда добраться, надо было шесть метров перебежать. Я в этот момент разговаривал с Ником по рации, и чувствую, что меня, как мясо на шампур, насаживают. Именно почувствовал. Заставил себя не потерять сознание — потому что много раз видел такую ситуацию: когда кого-то в ноги подстреливают, потом снайпер достреливает тебя вместе с остальными, которые тебе помощь оказывают. Поэтому заставил себя не потерять сознание, начал вперёд ползти в укрытие. В этот момент меня Киргиз вместе с Моро затащили в укрытие.

— Куда ранило?

— В ноги. Насквозь одним выстрелом две ноги прошило. Жизненно важного ничего не задело — чисто по мясу прошло. Гиб сразу оказал медпомощь, там, на месте. Я помню, что тогда наорал на него: «Мой сразу хлоргексидином! Не хочу умереть от заражения крови». Поэтому, ещё даже не вколов обезбол, пока я был в глубоком шоке, он воткнул мне два пузырька в ноги.

Ещё такой момент: они хотели мне штаны разрезать, а я им ору: «Куда, сука? Снимайте штаны! Куда вы режете?!». Они сняли мне штаны, оказали помощь, перемотали меня, обратно одели. Потом меня увезли — пацаны опять вызвали Рэмбо и отправили меня уже в тыл.

Как там дальше было, в принципе, всё знаю в деталях. Змейка, мой любимый сапёр, погиб — его в голову «задвухсотило» при прорыве на следующий рубеж. Тоже отчаянный парень был, молодой, сунулся. Ну, единственное, о чём я жалел о том, что я не успел грамотно взвод передать заму. В результате мужик оказался не готов к такому грузу ответственности, и в итоге вся дальнейшая атака в Хшам вывезла на командирах отделений на Торе, Русе, Ветре, и на Киргизе.

Меня отправили в госпиталь, с Лотосом и с Лешим. В общем, на этом сирийская кампания для меня закончилась — в госпитале благополучно я отвалялся вместе с Лотосом почти месяц. Нам оказали всю необходимую помощь, всё сделали в лучшем виде. Врачам огромный поклон. В общем, выписались мы в один день с Лотосом, и, когда пацаны с Хшама приехали домой, я уже их дома встречал. 28-го декабря я приехал на своей машине, встречал парней.