Баба Яга ищет наследницу

Ряба выглядела слегка обескураженной, но согласилась впредь будить меня исключительно нежно и бережно.

Только мы позавтракали, как на порог явился леший. Сегодня он выглядел совершенно иначе. Статный мужчина, даже можно сказать — великан, с роскошными длинными каштановыми локонами до лопаток. И все же я поняла, что это именно наш хозяин. Чем-то от него веяло таким… Даже не могла сказать, чем именно, но сразу его узнала.

Под его наставления мы вышли из хатки. Рядом уже стояла кикимора. Она выглядела так же, как и ночью, разве что платье на ней было сухое и чистое. Уж не знаю, какое она надевала вчера, но, ползая по лесным топям, вряд ли можно остаться опрятной. Я растерянно взглянула на свою одежду, ожидая увидеть бурые разводы на льняной юбке, но она тоже оказалась белоснежной. Чудеса да и только! Когда Отрада взглянула на меня, я невольно сделала шаг назад. В темноте я этого не видела, но теперь ее огромные глаза буквально искрились зеленью. Как будто она могла бы ими освещать путь в темноте. Кто знает, может, огоньки на болотах — это и есть ее глаза? При условии, если она может включать и отключать свои «фары», потому что вчера, когда я на нее смотрела вблизи, ничего такого не заметила.

— Отрада! — строго глянул леший на дочь. — Пожми руку Ярославе!

Она надула тонкие зеленоватые губы, но все же подошла ко мне ближе и протянула кисть.

Я недоверчиво глянула на великана, тот удовлетворенно кивнул, тогда я протянула ладонь в ответ. Ее прикосновение вышло прохладным. Интересно, она живая или мертвая? В любом случае хотелось тут же отдернуть кисть и вытереть ее о ткань платья. Но я с честью выдержала это испытание, как и зрительный контакт. Не отвернулась, пока Леший не нарушил несколько напряженное молчание.

— Ну, полно, теперь Отрада уж точно не сможет причинить тебе никакого вреда, вы скрепили узы дружбы.

— А что, могла?! — вырвалось у меня.

Я зло глянула на Жизномира. Ну, он дает! Отправлять со мной такую «помощницу»!

Хозяин леса лишь неопределенно качнул головой, подошел к кикиморе и, взяв ее за плечи, наклонился и поцеловал в лоб.

— Иди с миром, дочка. Но помни мой наказ!

Зеленая нечисть лишь смиренно кивнула и опустила глаза, но как только отец отвернулся, тут же недовольно закатила их.

Ряба вообще сторонилась нашей новой провожатой. Курица оказалась рада такому обществу еще меньше, чем я. Оно-то и понятно, это не меня вчера чуть не утопили. Хотя и я была близка к статусу жертвы.

Ох, и «весело» ж нам будет! Очень удивлюсь, если мы друг друга не поубиваем еще до выхода из леса.

***

Сначала шли в молчании. Ряба немного прогулялась самостоятельно и снова взгромоздилась мне на плечо, как попугай. Хорошо еще, что она несушка, а не бройлерная, иначе идти оказалось бы значительно тяжелее. Отрада двигалась чуть впереди, указывая путь. Перед ней как будто расступалась трава и корни деревьев, образовывая тропинку, хотя только что ее здесь не было. Но это происходило так незаметно, что я поняла это, только когда кикимора резко свернула. На том месте, где только что росли плохо проходимые низкие и густые колючие кустарники, образовался проход.

— Ого! — удивилась я. — Как ты это делаешь?

— Этот лес — мой дом, — не слишком дружелюбно откликнулась зеленокожая дева.

— А ты всегда в своем доме гостей топишь? — не удержалась от колкости я.

— Ой, да не утопила бы я ее! Так, поиграть хотела, твоя курица смешно кудахтала, — цокнула кикимора, отмахнувшись.

— Что-то я в этом сомневаюсь, — себе под нос пробурчала я. — Что случилось бы, если бы я пришла чуть позже?

Кикимора ничего не ответила. Мы продолжали путь. Ряба в присутствии лесной жительницы молчала и только тяжело вздыхала.

— Далеко еще? — поинтересовалась я примерно через час ходьбы, когда с непривычки у меня уже слегка заныли ноги.

Отрада пожала плечами и предположила:

— Кажись, полпути уже миновали. Еще пару верст, и лес закончится, а там и до замка Кащея рукой подать.

— Тш-ш-ш! — резко прервала я ее.

Кикимора злобно на меня зыркнула, но замолчала.

— Слышите? Вопит кто-то!

Все, включая Рябу, прислушались.

— Уж не медведь ли? — забеспокоилась курица.

— Не медведь, — нахмурилась нечисть. — Я каждого мишку в лесу по голосу узнаю.

— Кабан? — снова предположил мой фамильяр.

— Эти вообще таких звуков не издают, не зверь это.

— А кто тогда? — еще больше всполошилась птица.

Затем мы услышали глухие удары.

— Дерется кто-то? — внесла лепту я.

— Человек! — совсем по-змеиному прошипела кикимора и тут же сменила направление, быстрым шагом направившись в сторону звуков.

— Погоди! — тихо крикнула я ей вслед. — Вдруг это опасно?!

— Не дело в моем лесу драки устраивать! — кинула кикимора не останавливаясь.

Мне показалось, что это был камешек в мой огород. Но она же первая начала! Не стала бы топить мою курицу, не получила бы по зеленой роже метлой! И все же мне ничего не оставалось, как следовать за Отрадой. Хотя она мне и не нравилась вовсе, а идем вместе, значит, надо помочь. По крайней мере, убедиться, что все будет в порядке. С ней или с теми несчастными, которые попадутся на ее пути.

Когда я догнала кикимору, та застыла, чуть отодвинув в сторону кусты, чтобы разглядеть, что творится на небольшой поляне. Мы с Рябой пристроились рядом.

Там метался огромный детина явно больше двух метров ростом, с таким размахом плеч, что, пожалуй, в двери он проходил только боком. Рядом с ним стоял привязанный к дереву вороной конь таких же исполинских размеров. Я к такой лошадке близко не решилась бы подойти: как ударит копытом, так и ты свои в тот же миг отбросишь. Однако самое странное было то, что великан ни с кем не дрался. Вернее, яростно мычал, держась одной рукой за щеку, а другой, сжатой в кулак, так лупил по деревьям, что от тех во все стороны отлетали крупные куски коры. Мы постояли несколько минут, а бедняга так и носился по поляне, избивая ни в чем неповинные деревья. Мы с кикиморой недоуменно переглянулись, даже забыв о вражде.

И тут молодец отнял руку от лица, явив нашим взорам раздувшуюся щеку.

— Да у него же флюс! — догадалась я. — Вот и мечется от боли!

Что это такое, я знала не понаслышке. И, что самое важное для этого богатыря, точно знала, как избавить его от страданий.

Поднялась во весь рост и, раздвинув кусты, уверенно направилась на поляну. Ряба при этом закудахтала мне в самое ухо:

— Яська, ты куда! Стой, дурная, видишь, не дружит с головой он!