Правила отхода

Глава 32

Полет шел безсобытийно. Оживление взлета, с разглядыванием океана в иллюминаторы, сменилось бездельем.

Прошлым вечером, пилот Джим Уилсон, уяснив, что подраться не выйдет, успокоился. Объяснил, что трещит голова, и настроение ни к черту. Легкая разминка обычно помогает.

Я не стал говорить ему, что вот эта американская привычка так развлекаться, однажды доведет его до травм. Меня и вправду слегка перемкнуло, и я тоже был намерен подраться. Вполне всерьез. И только появление Айрин разрядило обстановку.

Выпили по глотку, мировую. Тут же, сидя на траве, поговорили, что да как. Пилот рассказал, что летает на Карибах уже с десяток лет, и проблем не предвидится. Прогноз погоды хороший. Машина исправна и заправлена, груз раскреплен. Какого черта вы тащите туда тушонку? Это, как я понял, он так пошутил. Подозреваю, летая на Карибах, он давно уже не интересуется что возит…

В семь тридцать, на Тойоте FJ 40, приехал миграционно-таможенный офицер. Не выходя из машины, проштамповал нам паспорта. И тут же уехал, даже не поинтересовавшись, чем загружен самолет. Это на ввозе грузов в США все серьезно. А на то, что вывозят из Америки, всем плевать.

Самолет, что везет нас и ящики — грузовой. Джим Уилсон рассказал, что купил его на распродаже армейской техники десять лет назад. Загнал на завод, и сделал капремонт. С тех пор летает, от Нью-Йорка до Сен-Мартена. Но в основном — на острова.

Сам он, воевал во Вторую Мировую. Летал в Италии на В-17. После войны поработал пилотом гражданских линий. А потом ушел в частный бизнес. Томми Спаркс, исполняющий обязанности второго пилота, бортмеханика, и вообще — дальний родственник, которому Уилсон намерен передать бизнес через пару лет. Этьен Мале из Нью-Йорка, один из самых доходных и надежных клиентов. Его заказы в приоритете, не нервничайте парни.

В грузовом, он же пассажирский, отсеке, всего четыре откидных сидения. Неудобных, привинченных к перегородке, отделяющей пилотскую кабину. Но мы не стали заморачиваться, а устроились на полу, на чехлах. Судя по всему, отсек, как минимум, утепляли. Звукоизоляция позволяла разговаривать, не напрягая голоса. Чем мы и занимались поначалу. Обсуждали планы. То есть прикидывали, как же нас встретит Джейкоб Бигот. Телеграмма ему ушла еще вчера днем.

— Вообще, будь Шекспир сегодня жив, он бы очередной роман начал словами- для начала, убьем всех банкиров. — проворчал Джо.

Так вышло, что он так и не познакомился с этим деятелем, и теперь побаивается. Ну и, перед Айрин выделывается.

— Вот еще — засмеялась Айрин — как ты не понимаешь, что гораздо больнее ему будет знать, что черный отставной солдат разбогател гораздо быстрее его.

— Я бы на вашем месте не заблуждался насчет Бигота — заметил Хофман — Как у всякого англичанина, у Джейка, кроме полного шкафа скелетов, звучная фамилия.

— Думаешь, маскируется? — я то, насчет Бигота не заблуждаюсь. Но это, скорее знание из будущего. Молодого салабона никто не поставить управлять банком, без уверенности что любой косяк так или иначе компенсируют. А он, вдобавок, вполне справляется. Хотя бы на нашем примере.

— Я думаю что Бигот, человек с тройным, если не больше, дном!

— Делай о нашем Карле выводы, Айрин. Видишь, как он отзывается, о вернейшем собутыльнике!

В общем, все в предвкушении. Как бы то ни было, море и солнце никуда не денутся, и мы трепались о всяко разном.

Айрин, между тем, рассказывала, что вся Америка ждет от Кеннеди судьбоносных шагов. Делилась сплетнями из Капитолия, и другими малопонятными мне новостями. И что инаугурационная речь Кеннеди всех впечатлила.

— Почему ты морщишься, Грин? Когда еще Президент был так откровенен с нацией?

Я от этих американок в шоке. У меня, в результате общения с ними, сложилось вполне определенное впечатление — умные, прагматичные и дальновидные. Хваткие, и достаточно жесткие в делах и быту. И, в то же время, все время открываются с совершенно неожиданных сторон. Вот Айрин. Да ей в бизнесе- цены нет. Поставь такую руководить пиаром, и все, знай считай прибыли. А она, совершенно очертя голову, связалась с Джо. И для того, что бы быть с ним — будет умной, жесткой, и расчетливой. И, тут же, абсолютно романтично верит, что один человек, пусть и крупный политик, может что-то резко и всерьез изменить. Тут не один десяток лет нужен…

— Ну чего ты ухмыляешься, Грин?! Скажи что я не права!

— Конечно не права, Айрин. Ну что это за речь? Мы не позволим… пусть знают… жалкий лепет!

— И что он, по-твоему, должен был сказать?!

— Ну как… выйти, и сказать — дамы и господа! Считаю длинные юбки проявлением Всемирного Зла и красной пропагандой. Сообщаю, что подписал указ, и обязал комиссию по антиамериканской деятельности, заодно разбираться с ханжами. Уволил Гувера, упразднил ФБР, чтоб не зазнавались. По вопросу длины юбок созываю ООН, что бы не скучали. По моему — сильная речь. Потом, можно еще на всякий случай Сирию разбомбить.

— А Сирия то тебе чем не угодил? — все же взоржал Хофман.

— Да какая разница? Главное, на нее в мире всем плевать. Зато вся Америка поймет, что Кеннеди серьезный парень, и все будут в коротких юбках.

— Тогда, Питер, и тебе придется носить юбку! Айрин, ты одолжишь ему, ну вот ту, что мне не нравиться? — Джо постарался не ржать. Потому что Айрин насупилась.

— Лучше начать с Карла, Джо.

— Айрин! Грин- он же из Китая. Чего его слушать? Мы то с тобой, цивилизованные люди, видим перспективу. — Хофман достал бутылку вискаря и разлил в металлические кружки понемногу.

— Не переживай, Карл. Может миссис Паттерсон найдет тебе что получше. Да и Джо замолвит за тебя словечко.

Пригубив, миссис Паттерсон заявила, что вообще то, она намерена стать в ближайшем будущем мисс Оттам. Для этого они с Джо поселяться в Париже, по твоему, Грин, совету! Где и намерены обвенчаться. Карл Хофман пришел в сильнейшее возбуждение.

— Я требую, что бы на вашу свадьбу приехала Сандра Аптон! Я так и не смог с ней познакомится поближе. А все из-за тебя, Айрин! А лучше всего, если подружек невесты будет полдюжины!

Хе. Я тоже заметил на презентации эту девицу. Видная такая брюнетка. Но кобелировать было лень, да и Айрин, вроде как просила не увлекаться. А Хофман, видиш ты, все не успокоится.

Я поздравил ребят с решением. Правда, подумал, что давно собираюсь спросить, что там у Айрин с ее семьей, и чего ждать. Но не сейчас же. А вот она как раз спросила меня:

— А что ты намерен делать, на свою долю от денег мафии, Питер?

— Ну, строго говоря, это деньги Карла.

— Я тебе говорил, что Грин отказывался? — оживился Джо.

— Он боялся — засмеялась эта пигалица — нацистский довоенный клад. Даже думать страшно, как бы порезвилась пресса.

— Да, я и хотел отказаться. Но решил быть принципиальным. — мы с Джо тоже засмеялись, глядя на покрасневшего от возмущения Карла.

— Про принципы хотелось бы подробней- попробовал язвить Карл.

— Изволь. Во первых — небольшой замок во Франции.

— Как это?!

— Если я поступлю честно, и буду боятся, Карл, то его не куплю.

— А варианты?

— Что?! Жалкий, поношенный замок в Италии?!!!! Считай, что я этого не слышал!

— Правильно, Питер. Мы будем ездить к тебе в гости — Арин удобно устроилась в обнимку с Джо — Может, тебе стоит выбрать Ментону?

— Нет, я подумываю о свиноводстве — мелькнула мысль, что все-то она уже продумала, Ментону ей подавай! — Где-нибудь в предгорьях Альп.

Все трое были настолько потрясены, что даже не нашли что сказать.

— Нет, а что? Новаторский проект, боевая свинья- поисковик! Стадо свиней тихо пасется возле моего замка. Пока не появится враг. Тогда стадо, на этих врагов нападает и съедает! А в мирные дни, с их помощью, ищут шампиньоны. Ну, я буду сдавать свиней в аренду, для поисков. Можно еще в полицию предоставлять, вместо собак. Это не считая прекрасных окороков, что будут у меня в замке делать! Которыми будет объедаться Франция. И главное. Если появится Хофман, я его скормлю своим свиньям. Карл придаст свинине особо утонченный привкус.

— Это — если скормить его живым, Питер. Привкус мертвого Карла будет всего лишь слегка бодрить — захохотал Джо — и то, лишь от мимолетного сознания, что наконец то Карл перестал отравлять девушкам жизнь!

— Айрин! — Карл спокойно отхлебнул вискаря — ты видишь теперь, что такое китайская ментальность? Цивилизованный человек даже предположить не может всех извращений, что могут родиться у Грина в башке!

Вообще то, лететь нам больше шести часов. Как с ветром сложиться, парни, пояснил нам пилот. Прогноз хороший, для этого сезона, но как повезет. Поэтому мы еще долго веселились, опорожнив бутыль бурбона на треть. Потом Айрин задремала, положив Джо голову на колени. А потом и Карл, сказал, что сон ему еще никогда не мешал. А мне как то не спалось.

Я закурил, и подумал, что китайская логика от любой другой ничем не отличается. Просто не всегда сразу виден смысл тех или иных событий.

По большому счету, глядя из двадцать первого века, очевидно, что логика Китая — железная.

Побаловавшись революционным воодушевлением масс, и прочими культурными революциями, товарищ Мао понял простейшую вещь. Без средств и технологий серьезного государства не построишь. И Китайское руководство вполне сознательно приняло концепцию получения средств, ресурсов и технологий за бесценок. Наглядней всего это видно на примере отношений Китай — СССР.

Охлаждение между ними началось в конце пятидесятых. Официально считается, что причина в осуждении культа личности Сталина. Но мало кто обращал внимания на то, что переговоры между Китаем и СССР, о продолжении поставок оборудования, технологий и вооружений были остановлены еще раньше.

Это усатый член, в то время, как в Союзе был натуральный голод, а колхозные поля распахивали бабы, впрягаясь вместо лошадей, задаром гнал в Китай эшелоны. С грузовиками, оборудованием, продовольствием, и оружием.

А вот считающийся среди русских патриотов пидором Хрущев, поинтересовался у китайцев, что с оплатой всего этого богатства?

Китай нашел повод, и отказался платить. Тем более что повод такой роскошный- осуждение культа личности! Совершенно прагматичная позиция. Зачем, если можно не платить?

Там конечно же всего намешано. И купание двух вождей*. И чисто иезуитское поведение Китая, выводящее руководство СССР из себя. Но результат один — почти задаром получены технологии, средства, и вооружения.

В череде кинутых Китаем партнеров, СССР не единственный, и даже не первый. Еще до этого, президент США Эйзенхауэр, сначала настоял на военной помощи Китаю. На восемь миллиардов долларов. В сороковых годах. ВОСЕМЬ МИЛЛИАРДОВ. А потом расстроено сообщил конгрессу, что с Китаем дел иметь нельзя. Потому что даже не понятно с кого спрашивать. Все на одно лицо.

Председатель Мао, эту ссору с великими державами назвал «политика сосредоточенности на внутренних проблемах». В переводе на общедоступный для русских патриотов язык, это звучит как «не пи@деть и не вы@бываться».

Еще Мао Дзе Дун, в рамках прагматичного использования доступных возможностей, вдобавок, толкнул концепцию единого народа. Это когда зарубежный китаец — это прежде всего китаец. А потом уже гражданин какой либо страны. Исходя из этого к иностранным китайцам на родине всегда было очень доброжелательное отношение. Что, со стартом реформ, сыграло почти ключевую роль. Американские китайцы пришли сначала со своими капиталами, а потом подтащили и финансовые рынки.