Титановый бардак

— Допустим. А зачем они старые-то дома собираются перестраивать? Ладно ремонт, а ведь они закладывают именно перестройку, с полным выселением жильцов!

— Понятно, ты просто кое-что в планах пропустил. Людям-то в этих домах жить придется…

— Да что ты говоришь!

— Я говорю, что им там придется в том числе и еду себе готовить. Дрова мы убираем, и что остается? Как там Ольга Дмитриевна говорила: керосинки не предлагать! Они в домах собираются ставить электрические плиты…

— Много на плитке сготовишь…

— Много, если мощность плиты достаточная. Я их плиты видел, себе давно такую же хочу.

— Ну и попросил бы, тебе бы они не отказали.

— Проводка сгорит. Они во всех домах будут полностью менять электрическую проводку, чтобы провода не горели даже когда включат и плиту четырехкомфорочную, и чайник электрический — кстати, советую посмотреть, тебе понравится, — и холодильный шкаф, и стиральную машину…

— Про холодильный шкаф — это ты Мироныча вспомнил?

— У них в Саратове две недели назад завод был запущен по производству таких шкафов. Но весь выпуск пока идет только в их же города, потому что в других проводка электрическая сгорит если их включать. Дорогие шкафы, двести рублей — но в магазинах они не залеживаются…

— Опять секретный завод…

— Они про этот завод еще год назад объявили. Просто никто не понял, о чем они говорили: завод холодильников — и что? На паровозах тоже холодильники ставятся, а они не уточняли.

— А без неё мы такую проводку в дома поставить не можем?

— В том-то и беда, что нет. У нас просто меди не хватит.

— А они у себя там медь что, рожают?

— Можно и так сказать. У Управления, как я догадываюсь, иностранные компании имеются, секретные. Они последнее время очень много чего из-за океана возят… а вот про жилые дома есть еще один очень показательный пример. Когда в Павлово на Оке завод автотракторного инструмента стоили, они там тоже какое-то свое строительство затеяли. И с правлением нашей заводской стройки договорились, обязанности поделили: ЗАТИ им передал все фонды по жилищному строительству, а Девятое управление всё жилье для рабочих в городе и выстроило. Так вот, сейчас на ЗАТИ текучки кадров вообще нет и даже прогулов нет: каждый рабочий получил от завода ведомственную квартиру, из которой выгоняют если нарушается трудовая дисциплина. А кроме квартиры там и детские сады с яслями, и две прекрасные школы…

— Так из квартиры выгонять по закону…

— Они по закону выгоняют: все жилье, выстроенное Девятым управлением, является ведомственным и принадлежит именно Девятому управлению, и формально они «излишки жилого фонда временно предоставляют рабочим соседнего завода». Именно «временно», и Девятое управление само это время определяет. Не придерешься, а руководство ЗАТИ не нарадуется на такое положение. Ну так я к чему: у них каждый рабочий получает именно отдельную квартиру, в которой стоят и плиты электрические, и вода горячая прямо из крана течет. И вот всё это: и вода горячая из крана, и отопление, и даже электричество для плит обеспечивается там же выстроенной теплоэлектростанцией, как раз на дровах и работающей. А в результате этого у них расходы на весь жилой комплекс вдвое меньше тех, что закладываются нашими архитекторами — и это с учетом того, что они наняли очень много народу чтобы собирать в окрестных лесах всякую некондиционную древесину на дрова для электростанции.

— Понятно. Тогда еще один вопрос: чем эта Ольга Дмитриевна недовольна насчет Валериана?

— Я как раз смотрю материалы, которые она прислала по этому поводу. Про то, что мы первую пятилетку бездарно просрали…

— А я… у меня несколько иные сведения.

— Должен сказать, что Ольга Дмитриевна еще выражения выбирает… повежливее. План по расходам мы как бы и выполнили, но реально выполнили лишь во внешней торговле, то есть в валюте… даже перевыполнили немного, благодаря опять же Девятому управлению. А в советских рублях номинально выполнили, но рубль за пятилетку обесценился почти втрое, так что по факту исполнение расходной части составляет около семидесяти процентов. Ну и результат соответствующий. На нынешнюю пятилетку расходы как бы втрое больше запланированы, но если смотреть в постоянных ценах, то рост расходов будет меньше десяти процентов. Что лишь доказывает крайнюю неэффективность работы новых предприятий.

— Этой бабе лишь бы критиковать…

— Временную неэффективность, пока рабочие не обучены правильно — а мы этого, похоже, не учли. И Ольга Дмитриевна — не баба, и как раз критикой она не занимается. Она, через Девятое управление, смогла стерилизовать — кстати, тоже новый термин я у неё узнал — примерно миллиард рублей, из тех, которые Брюханов под финансирование строек пятилетки напечатал.

— Это как «стерилизовала»? Вскипятила, спиртом протерла?

— Тебе бы все хиханьки. Деньги напечатали, рабочим на стройках выплатили, рабочие в магазины и на рынки пришли — а товара нет. И тот, что есть — дорожает, получается инфляция и обесценивание денег. Так вот, заводы и колхозы Девятого управления поставили товаров и услуг рабочим почти на миллиард, то есть — я специально все цифры пересчитал — внутреннюю инфляцию уполовинили. А деньги, за это вырученные, себе забрали.

— И куда они эти деньги дели?

— А в том-то и дело, что никуда не дели! Под подушку спрятали, и деньги эти в оборот не пошли и на рынок уже не давили! Это она и назвала словом «стерилизация», когда избыточные деньги, из оборота изъятые, не разъедают экономику инфляцией. Правда потом они на эти деньги сами много чего понастроили, причем по моим прикидкам потратили их чуть ли не вдвое эффективнее, чем мы, и наладили выпуск товаров, которыми стабилизировали денежный оборот в стране. И вот если учитывать то, что выстроило Девятое управление, то тогда план пятилетки выглядит почти выполненным. Но тут получается ситуация вообще парадоксальная: одно Девятое управление на денежную циркуляцию сейчас имеет большее влияние, чем Наркомфин. И слава богу, что у Ольги Дмитриевны сотрудники больше о советской экономике заботятся, чем Брюханов и Гринько!

— Мне иногда кажется, что они вообще обо всем, что в стране происходит, заботятся… и это меня, честно говоря, пугает.

— Кстати, насчет всего: Ирина Алексеевна, которая мне документы привезла, попросила кое-что и тебе передать, держи. А на словах она передала, что Александру Лорху за его картошку необходимо дать орден Ленина, а Вавилову сказать, что если ВИР и дальше будет только научные статейки производить вместо новых сортов сельхозрастений, то нахрен такой институт и его руководителя.

— Ирина Алексеевна? Она может высказаться доходчиво… Значит, их план по Москве советуешь принять?

Товарищ Сухов первого сентября домой пришел домой в настроении более чем радостном. А на вопрос Гули, что его так обрадовало, просто положил на стол принесенную с собой железяку.

— Это то, что я думаю? — с улыбкой спросила его жена.

— Не совсем, но первый шаг, можно сказать, пройден успешно. Это ствол пока еще для карабина, но ствол целиком изготовлен одной лишь ротационной ковкой, и он никакой дополнительной обработки уже не требует. Разве что снаружи обточить слегка, кривизну выправить, отхромировать внутри…

— Понятно, практически готовое изделие, остались только мелочи.

— Вот именно: мелочи. В принципе можно и такой ствол на карабин ставить — а трудозатраты на него получаются впятеро меньше нынешних техпроцессов. А если учесть, что ротационно-ковочная машина один ствол делает всего две минуты…

— Что уже великое технологическое достижение.

— Ты не понимаешь…

— Да всё я понимаю, просто тошно мне. И твоей заботой теперь будет доставка жене соленых огурцов и селедки.

— Еще? Так это замечательно! Слушай, а сейчас статус многодетной матери со скольких детей присваивается?

— Вот уж только статус нам и нужен! Чтобы еще в магазинах без очереди и проезд бесплатный на общественном транспорте. Ах да, и льготы по оплате за квартиру, я ничего не забыла?

— Вроде ничего. А как дела в твоем институте?

— Терпимо. То есть хорошо, но слушателям практики катастрофически не хватает. И это, безусловно, прекрасно, но…

— Может, врагов народа начнем потихоньку отстреливать? Поначалу пусть твои хирурги с огнестрельными поупражняются, а потом можно будет и с осколочными практику им устроить.

— Ничего не выйдет: Петруха обычно не промахивается, а для анатомического театра и так объектов хватает. Да и пусть ребята пока теорию подтянут, а практику… если память меня не подводит, то мелкие стычки с японцами уже в следующем году начнутся.

— А бои с китайцами уже в этом году. Менжинский специально интересовался по поводу медицинской поддержки корпуса, который в Синьцзян скоро отправится. Я, конечно, про такую войну, если она и была в нашем мире, нихрена не помню, но раз Синьцзян остался китайским, нашим там, возможно, прилично вломили, так что полевая медицина лишней точно не будет. Но ты туда не поедешь!

— А я и не собиралась, там ни огурцов, ни селедки нет, так что от нас поедут ребята, которых Слащев подготовил, а с ними и два десятка моих хирургов. Маловато… я про полевую практику говорю, но хоть так. А вот ты туда не поедешь.

— Конечно, мы через неделю-другую вторую машину запускать собрались, стволы уже для КОРДа ковать.

— А вроде хотели к КПВТ?

— Это будет следующий этап, к тому же, судя вот по этому стволу, не последний. А быстрее я не могу следующий станок сделать: хренова туча заказов от энергетиков, завод станкостроительный и без того круглосуточно работает.

— Надо новый завод строить…

— Для него станки и клепаются!

— А я имею в виду новый станкостроительный. Почему-то у меня возникли смутные сомнения по поводу завода в Павлово.

— И какие? В октябре он почти наверняка заработает, всё оборудование для него уже сделано или куплено.

— Сейчас в стране выпускается только один автобус в Ярославле, причем по полсотни в год — а Павловский завод будет штамповать по три автобуса в сутки, причем автобусы, считай, последней трети двадцатого века. Алкоголик Валерьян ведь наверняка потребует объемы выпуска увеличить, в какой-нибудь свой план включит…

— Пусть он в какой-нибудь план включит изготовление моторов для него.

— Четырехцилиндровый бразильский алюминиевый оппозитник? Вася говорил, что нынешняя промышленность такой сделать пока не в состоянии.

— Но мы же делаем, значит и другие смогут. Хотя да, наши станки нужны будут…

— Впрочем, я думаю… я надеюсь что Куйбышев, каким бы болваном он не был, на автобусы наши не позарится. Они же цельнометаллические, а со сталью, тем более с прокатом в стране глухо. Вася что, со скуки в Кулебаках металлический заводик проапгрейдил на миллион почти шведских крон? Теперь его сверхплановой продукции автобусному впритык хватает, а там, как я понимаю, хоть наизнанку вывернись, но металла больше получить не выйдет.

— Что-то ты про Павловский завод слишком много знаешь, тебе это зачем?

— А там напротив, через речку, самый мне нужный завод имеется. Тумботинский, где инструмент хирургический делают. Хороший инструмент, я бы даже сказала лучший в мире — но маловато. Ну я и договорилась с инженерами с ЗАТИ, что они Тумботинскому заводу заодно и кое-какое оборудование изготовят. А чтобы вовремя обещанное сделали, приходится следить и пинки живительные раздавать время от времени…