Бальзак. Одинокий пасынок Парижа

* * *

22 июля 1832 года в венском Шёнбрунне скончался Наполеон Франсуа-Шарль-Жозеф Бонапарт; он же «Орлёнок» (фр. l’Aiglon) или Наполеон II. 21-летний герцог Рейхштадтский являлся единственным законнорождённым сыном и наследником Наполеона I Бонапарта[87]. Дважды – в 1814-м и второй раз в 1815 году (после поражения при Ватерлоо) Наполеон отрекался от престола в пользу сына (Римского короля), провозглашая последнего императором Наполеоном II. Однако оба раза союзники заявляли о низвержении Бонапартов, раз за разом заменяя «Орлёнка» «законным монархом» Франции в лице Людовика XVIII.

После низложения Наполеона I император Франц больше знать не хотел никаких Бонапартов, а потому вернул дочь с внуком обратно в Вену, поселив их в Шёнбруннском королевском дворце. Тогда же Орлёнок получит новое имя – Франсуа-Шарль-Жозеф; из него очень быстро начнут взращивать чопорного австрийца. Дедушка Франц захочет большего: он запретит внуку разговаривать и писать по-французски, пытаясь вытравить саму память об отце.

При всех своих политических перипетиях Бальзак в душе всегда оставался бонапартистом. Оноре не скрывал, что был приверженцем сильной власти. И смерть прямого наследника Наполеона I лишила французов надежды когда-нибудь увидеть на королевском троне достойного монарха. В числе отчаявшихся был и Оноре.

19 июня 1833 года в журнале «L’Europe littéraire» появляется текст Бальзака, озаглавленный «Ночной разговор, или История Наполеона, рассказанная в амбаре старым солдатом». Позже «Ночной разговор» в качестве составной части войдёт в уже упомянутый нами роман «Сельский врач». Бальзак надеялся, что данный роман в очередной раз заставит французов вспомнить былую мощь своей страны, сильно растраченной почти двадцатилетним правлением новых Бурбонов. Да, если б не русские, вздыхали бонапартисты, жизнь Франции сейчас наверняка была бы другой, без всех этих никчемных Людовиков и Карлов, ведущих народ неведомо куда.

Из письма Бальзака Зюльме Карро, 2 сентября 1833 года: «Госпожа д’Абрантес, редко дающая волю слезам, рыдала, читая о разгроме под Березиной. С тех пор как существует человек, никто никогда не видывал подобного столпотворения из людей, повозок, орудий, и все это среди невиданных снегов, под несказанно суровыми небесами»{252}.

При прощании с гвардией в Фонтенбло император Наполеон, обращаясь к своим преданным «ворчунам», в заключении скажет:

– Берегите наследника, ребята, которого я доверяю вам. Ну а я… я вынужден покинуть вас. Да здравствует Наполеон Второй!..

И вот прямой наследник Наполеона Бонапарта скончался. Зато оставался Луи-Филипп, король Франции. Никчемный, безликий и не имевший никакого отношения к почившему на острове Святой Елены Императору и умершему от туберкулёза Наследнику. И со всем этим теперь приходилось мириться. Каждому в отдельности и всем сообща. А ещё молчать. За фривольные мысли против действующего монарха можно было сурово ответить.