Кредо низвергнутых: Зов долга

Башню Знаний, как ее называют между собой храмовники, он покинул за пару часов до общего подъема, и направился в сторону боевого крыла крепости. На мгновение остановился, разглядывая окружающие декорации ученического блока. Когда-то и он был на их месте. Мечтал однажды увидеть всю крепость целиком. Ведь для послушников и большинства служителей, этот блок еще долгое время будет единственным местом, которое они смогут посетить, не считая внешнего периметра.

Мужчина вспомнил, как впервые попал к ремесленникам. Этот бурлящий жизнью муравейник никогда не засыпал. Мастерские артефакторов, оружейников, алхимиков и зельеваров постоянно резонировали друг с другом какофонией ужасающих звуков. Сильнейшие умы даамонской империи, не зная сна, совершенствовали уровень своего мастерства, и могли бы по праву называться лучшими в мире.

Аластар горько усмехнулся, когда в поле его зрения попал комплекс ученических арен. Когда-то и он, подобно сегодняшним мальчишкам с предвкушением ждал первого в своей жизни посвящения кровью. Настоящие бои со стихийными тварями, специально пойманными ловцами для испытания. Многие из его ровесников и ребят постарше не пережили тот день, как вскоре не переживут три дня испытания очередные, пока еще чистые души юных даамонцев.

Пожалуй, Аластар даже не осуждал жестокие правила родного храма. Бездна не щадит никого. Будь ты искусным воителем или обычным гражданином Минаса, когда придет беда, ты должен суметь за себя постоять. За себя и за своих близких людей.

Даамонец запрокинул голову к небу, прикрыв глаза, глубоко вздохнул и тут же протяжно выдохнул, прогоняя нахлынувшие воспоминания. В те времена все казалось иначе. Жизнь представлялась бесконечным приключением, если ты достаточно силен, чтобы сберечь ее в бесконечных схватках. Аластар был именно таким: сильным и целеустремленным. Он свято верил в общее дело храмовников. Следовал кодексу чести, рискуя жизнью, дабы оградить осколок империи от периодически возникающей угрозы.

Все Тени Амона, проживающие в боевом блоке, опоясывающем северную сторону горы, тогда казались единым организмом, закаленным в калейдоскопе битв и потерь. Вот только все изменилось, когда Аластар впервые столкнулся с изнанкой власти Атрагина. Этот тщеславный лжец с самого начала своего пути умело шагал по головам, скрывая ото всех свое истинное лицо. Для него люди лишь расходный материал, которым он с радостью жертвует по пути своего возвышения.

За годы постоянных вылазок в дикий лес, Аластар повстречал многих охотников из Минаса. С кем-то из них даже сдружился, поэтому от него не ускользнул слух о том, что дети обычных граждан периодически пропадают. Это можно было бы списать на подростковую глупость. Мало ли даамонцев, которые, уходя в лес, никогда больше не возвращались домой? Достаточно. Причем это касалось и храмовников. Вот только выбивался один единственный факт – пропавшими подростками всегда были только девочки. Многие из них никогда и не покидали территорию города, но ищейки императора так и не нашли след храмовников, поэтому все пропажи списывали на несчастный случай.

В то время Аластар пополнил ряды Высших Теней, и, обладая ярко-выраженными лидерскими качествами, вскоре возглавил сильнейший отряд ловцов. Рядом с ним всегда стояла Авана. Другое время, другая жизнь. Тени были семьей, а даамонцы единым народом. Эта иллюзия длилась до дех пор, пока охотники не начали устраивать облавы на отряды Теней. Многие погибли с обеих сторон, и бессмысленная битва продолжалась бы еще очень долго, если бы Верховный не отправил на зачистку Высших Теней. С такой силой обычные охотники никак не могли справиться.

Император под давлением архонтов издал указ, запрещающий охотникам вершить самосуд. Народ бунтовал, но буря со временем утихла. Порой еще происходили редкие случаи пропаж, но их количество оказалось несоизмеримо меньшим, поэтому власти закрывали на это глаза. Слишком высока была цена истины.

Это грязное пятно на полотне истории даамонцев со временем утратило бы цвет, покрывшись пылью, если бы Аластар не увидел у одного из Теней деревянную свистульку, которую сам вырезал для дочери хорошего знакомого, когда их отряды встали единым лагерем на отдых. Эта игрушка обернула вспять маховик времени в мыслях Аластара. Перед глазами даамонца промелькнули мокрые от слез глаза отца, пропавшей девочки, и жажда мести, что вела его единственного сына лить кровь тех, кого он считал врагами.

Тот парень из отряда Теней, под пытками во всем сознался, вот только нить оборвалась на Верховном. Какая судьба ожидала похищенных девочек, рядовые исполнители просто не знали. В тот день вера Аластара рухнула. Множество моментов, которые он раньше не замечал, открылись для него с новой стороны. Он больше не видел семью в лице собратьев. Их улыбки исказились уродливыми оскалами в глазах Аластара, а нос мог учуять лишь гниль их смердящих душ.

Конечно, не все воины Амона пали ниц перед харизмой лживого жреца, но многие. Борьба погибла еще в зародыше, окончательно надломив, ранее несгибаемый характер Аластара. Он хотел уйти. Хотел сбежать вместе с Аваной в Минас. Хотел отмыться от той грязи, что увидел в застенках некогда святого места, но ничего не вышло. Авана предала его. Слишком весомой фигурой был Аластар для храмовников. Его уход мог спровоцировать раскол внутри храма.

Аластар прикрыл глаза, вспоминая день, когда казнили его друзей, его братьев. Атрагин с превосходством в глазах взирал на отвратительную картину, написанную кровью верных сынов Амона. Он улыбался, нависая, над скованным цепями Аластаром. Авана прятала глаза, стоя позади Верховного. Она, как и многие другие стала жертвой собственных желаний. Они получили заемную силу, которую даровала им извращенная алхимия. Аластар, впоследствии не раз видел те пилюли, от которых разило чем-то отвратительным и неправильным.

Сегодня же, Мастер Атон приоткрыл завесу одной из тайн этой своры. Стабильная связь с демонами. Теперь понятно, для каких нужд похищали девочек, как и то, каким образом они смогли заполучить уже несколько ключей. В мыслях возник образ парня полукровки. Очередная разменная монета в руках жреца...

– Хочешь стать моим учеником, значит... – в пустоту улыбнулся Аластар, – тогда тебе придется постараться.