Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

Много лет Чжичунь занимался тем, что поддерживал его имидж. Каждый день он приводил в порядок его вещи и аккуратно складывал их в изголовье кровати, чтобы даже в панике или с зарытыми глазами Янь Цюшань не перепутал и не надел их задом наперед. Иногда Чжичунь даже брил его, пока тот спал.

Поначалу Чжичунь был очень неуклюжим. В те времена электробритвы еще не пользовались такой популярностью, и Чжичунь, засмотревшись на спящего Янь Цюшаня, порой случайно оставлял царапины на его подбородке. После этого он целый день винил себя за неосторожность. Но Янь Цюшань так привык к этому, что, если в полудреме он чувствовал, как его подбородок обжигало болью, он бормотал лишь: «Все в порядке».

Стоявший за дверью слепой с сомнением осведомился:

— Что в порядке?

— Ничего, — взгляд Янь Цюшаня мгновенно похолодел. Мужчина плеснул себе в лицо водой и вытер кровь. — Пора действовать.

— Лодка готова. Отбываем рано утром, — прошептал слепой, когда они вместе спускались вниз. — Теперь все зависит только от вас...

Солнечный луч упал на окно комнаты Янь Цюшаня, и повешенный мужчиной звукоизоляционный амулет внезапно задрожал, хотя в помещении не было никакого ветра. Номер Янь Цюшаня находился на четвертом этаже. В воздухе снаружи повисло облако черного тумана, и в стекле отразилась неясная фигура. Едва фигура протянула руку, как из глубины комнаты к ней потянулось несколько неясных черных потоков. Тонкие линии без труда миновали наклеенный на окно амулет и вернулись в чужую ладонь.

Пару минут спустя, «новая интернет-знаменитость» Юйяна Шэн Линъюань, незаметно выскользнул с черного хода отеля, в котором остановился Янь Цюшань. Сполна насладившись хорошей погодой, молодой человек возвращался обратно в кофейню. Его «работа» полностью покрывала стоимость проживания.

Оказывается, «господин Нянь», в чьих жилах текла кровь гаошаньцев, на самом деле был легендарным Янь Цюшанем из Управления по контролю за аномалиями.

Заклинанием, которое только что использовал Шэн Линъюань, было одно из шаманских проклятий, «обратное течение». Молодой человек умело вплел его в мелодию «Песни мечты», и память господина Няня тотчас превратилась для него в открытую книгу. Однако, на деле эта «книга» оказалась полной «бессмыслицей». Во сне Янь Цюшаня не было ничего важного, и Его Величество это несказанно раздражало.

Шэн Линъюань хладнокровно прокручивал в мыслях чужой сон, свидетелем которого он только что стал.

Янь Цюшань появился на свет в «особенной» семье. В их родословной встречались и гаошаньцы и представители нескольких кланов демонов. Но вот уже два поколения подряд среди них рождались лишь обычные люди. Неизвестно почему, но лишь Янь Цюшаню посчастливилось родиться одаренным. Шэн Линъюань оценил его способности и решил, что этот человек по силе был близок к полукровкам из первых поколений подразделения Цинпин. Он был еще молод, но одна или две сотни лет упорных тренировок и, возможно, он смог бы достичь небывалого успеха.

К сожалению, этот человек умудрился нелепо влюбиться и его сердце оказалось разбито. У него больше не было будущего.

Древний меч Чжичунь передавался в семье Янь из поколения в поколение. Но, так как правила наследования несколько раз нарушались, никто доподлинно не знал о происхождении этого клинка. Дух меча все время спал. Со временем клинок превратился в семейную реликвию и хранился в стеклянном шкафу. Когда Янь Цюшаню было два года он тяжело заболел. Это и стало толчком к пробуждению его особых способностей. Все металлические предметы в доме превратились в авангардные произведения искусства. Тогда дух древнего меча, наконец, пробудился от тысячелетнего сна и признал в нем хозяина.

У меча Чжичуня была долгая история, его дух пережил пик своего расцвета и, по неизвестной причине, превзошел всех своих современников. Сначала он был невежествен и прост, как бумага. Он даже не умел говорить. Уровень его интеллекта был точно таким же, как у его маленького хозяина, который только-только запоминал первые слова. Но никто из них не был глуп.

Дух меча и человек всюду сопровождали друг друга. Они были вместе с самого детства, но, стоило только их разлучить, и жизнь превращалась в пытку... Шэн Линъюань ничего не имел против без ума влюбленных парочек. Однако сон Янь Цюшаня наполовину состоял из этой ерунды. Шэн Линъюаню было так скучно, что хотелось разбудить его, а потом снова заставить спать.

Но вот клинок по имени «Чжичунь» показался молодому человеку куда интереснее.

Всеслышащий, последний мастер очищения инструментальных духов клана гаошань, был приемным сыном правителя, чьи останки покоились в море Юйяна. Когда-то он был заложником в руках Шэн Линъюаня. Правитель гаошаньцев дал ему фамилию «Вэй» и имя «Юнь».

После смерти Вэй Юня добывать русалочью кровь и акулий жир становилось все труднее, и мастерство очищения пришло в упадок. Позднее, Шэн Линъюань уничтожил всех представителей правящего дома клана гаошань и сжег более трех тысяч книг посвещенных их древнему ремеслу. К тому времени, как двадцать лет спустя он отрекся от престола, все сведения об этих техниках были безвозвратно утрачены.

Прекрасный дух меча Чжичунь, должно быть, был создан еще задолго до той эпохи.

Действительно, прошло так много времени.

Более трех тысяч лет клинок оставался в целости и сохранности, и заключенный в него инструментальный дух выглядел совсем как человек. Инструментальные духи, что населяли Чиюань, были сломаны много лет назад, но они все еще ходили по земле и даже сумели сохранить разум. Должно быть, когда-то они были первоклассным оружием. Но по сравнению с ними «Чжичунь» мог по праву называться самым настоящим «не имеющим себе равных драгоценным мечом»

Тогда почему Шэн Линъюань никогда не слышал о нем?

Что за мастер его создал?

С моря подул вечерний ветерок. Прохладнее не стало, но у Шэн Линъюаня вновь разболелась голова. Он и сам не знал, когда именно у него началась мигрень. Это было больше похоже на гноящуюся рану. Бесконечная боль. Более того, с тех пор как он вернулся из долины Чиюань с пустыми руками, приступы только участились.

Он ускорил шаг, но вдруг откуда-то раздался щелчок. Звук заставил Шэн Линъюаня слегка притормозить. Молодой человек опустил голову и обнаружил, что каменная плита под его ногами треснула.

«Обратное течение» действительно оказывало некоторое влияние на заклинателя, но Янь Цюшань был обычным человеком, он не был тем, кто совершенствовался в течение двадцати или тридцати лет. По мнению Шэн Линъюаня, его сила была сравнима с муравьем. На что он мог повлиять? Кроме того, Его Величество был бессердечным и безжалостным человеком, прирожденным социопатом. Он давно отрешился от всех своих чувств, позабыл о радостях и печалях этого мира, он усилием воли заставлял себя сохранять бодрость духа, чтобы никто не заподозрил, как он устал. Где это видано, чтобы какая-то мелочь могла его задеть?

Что, черт возьми, заставило его проявить такое нетерпение? Разве кровь гаошаньцев в его жилах не была слишком слабой?

Шэн Линъюань оглянулся в сторону Южного моря, вдохнул неповторимый запах соленых волн и вынужден был обуздать свою жажду убийства.

Юйян… В древности его называли Гаолин, и это было одно из тех мест, куда он никогда больше не хотел возвращаться.

Кроме того, Юйян запросто мог бы попасть в черный список Сюань Цзи. Смешавшись с группой туристов, юноша размышлял над тем, как ему лучше поприветствовать Гу Юэси, стоявшую в метре от него и удивленно таращившуюся в ответ.

Второй капитан, какое совпадение?!

Мы едва вернулись из командировки. Ты тоже решила воспользовались выходными и отправиться на юг, чтобы спастись от холодов?

Неужели все это лишь для того, чтобы сэкономить на ночных рейсах?

Поразмыслив над этим, Сюань Цзи осознал, что ему не оставалось ничего другого, кроме как смириться со своей судьбой. Он помахал Гу Юэси и улыбнулся так, будто у него болели зубы.

Твою мать, а ведь он знал, что нужно было вылететь раньше.

* Примечание автора: Вы одиноки, как Марс, издревле сиявший над тринадцатью округами. (китайский поэт Хай Цзы (1964–1989).