Нужные железки

Глава 9

Морсвин поежился. Вода, несмотря на конец лета, по-прежнему холодная. Солдат вдруг понял, что идея его, с одной стороны — хорошая. С другой — не для него. С третьей же, кто, если не он? Не Басур же, пиздоглазый. Тот, хоть и вопит, что аму-ныряльщики в роду, а брешет — они рядом который год служат, насмотрелся на великое умение. Если и были там какие аму, то разве что в километре проходили. Или бабушке в рот пихали.

Или Кордон, а? Выискался пловец! «Втроем ловчее!»… Втроем удобно в мороз ссать! Один штаны снимает, второй хер ищет!..

Хоть инспектор малохольный, не полез! Вроде инспектор, а не совсем придурок.

Солдат привычно разгонял в сердце злость на весь мир. Злоба, даже такая вот, нарочитая, неплохо подогревала в воде. А немного дополнительного тепла в такой холод не помешает! А то схватит судорога ноги, и все. Побарахтаешься, и к крабам. Лучше лишний раз кого обхуесосить. Все равно не узнают. А если и вдруг, то не обидятся — для общего дела пострадали, хуле.

Обросшая водорослью литораль была удивительно скользкой — чуть зевнешь, считай, упал. Но лучше отвратительно идти, чем хорошо плыть. Морсвин поднял взгляд из-под ног, глянул на катамаран. До «Кота» оставалось немного — и ста метров не будет. Чтобы еще легче считалось — половина кабельтова. Половинка.

Через несколько шагов плиты кончились, солдат чуть было не ухнул с головой — спасла привычка не спешить.

Лютый холод обнял со всех сторон, прижал к ледяной мокрости. Доверительно задышал в затылок.

— Врешь, не возьмешь! — сквозь стиснутые зубы прошипел Морсвин и поплыл. Плавал он отлично. Лучше всех в Руруе, а может и на всем острове. Кто-то говорил, что со стороны — прям тюлень. Только стройнее. И мех не такой красивый.

Когда за спиной остались первые двадцать метров, организм разогрелся настолько, что солдат перестал ругать сослуживцев. Раз, раз, раз…

Морсвин глянул вниз и обмер от страха. Он проплывал над подводным каньоном, который был заполнен, прямо таки набит здоровенными крабами. Клешни — во! Лапы — во! Коробаксы метра по четыре в диаметре! А то и больше. И в метровых жутких колючках, на которые нацеплялось всякого подводного мусора, добавляя владельцам незаметности. Чудовища спали, не заметив пловца. А может, попросту рассудили, что негоже им нарушать свое спокойствие ради столь незначительной добычи. Вот шел бы над ними плавун, к примеру. Или косяк дельфинов… Тут бы и глаза заблестели, и клешни защелкали….

Руки сами собой замахали быстрее. Морсвин проскочил опасное место влет. Чувствовал, как, несмотря на воду вокруг, по спине ползет липкий панический пот.

Он высунул голову из пены. Прямо перед собой увидел «Кота». Спасибо вам, крабы, чтоб вас кашалот заел! Доплыл, с перепугу не заметив.

Морсвин оплыл катамаран, нашел подходящий конец — с полметра болталось по воде. Кое-как забрался на вставший на дыбы корабль. Оказавшись на вздернутой палубе, первым делом сунулся в надстройку, вскарабкался на четвереньках по боковой стенке, перевалился в люк. Он, конечно, не Водян, но после такого заплыва, потянуть стописят прямо таки необходимо!

Солдата пробил внезапный смех, больше похожий на лай. Вот затуманятся крабы в памяти, можно будет и делом заняться. А то ведь, иначе потом хрен в воду сунешься!

***

Кордон старался не смотреть на Морсвина, когда тот брел по воде. Знал, что иногда глянешь не в тот момент, и будто человека в спину шильем ткнули — дернется, отвлечется. Это и в поселке может опасным стать — а уж когда под ногами обросшие камни и внезапные провалы- опасно втройне. Раз, и кость в ноге хрустнула. Команде и одного недобитка хватает.

Комком покосился на инспектора. Тот усиленно растирал колено. То ли ударился пока летел с «Кота», то ли еще что — но ходил Валрус паршиво. И сугубо с костылем-подпоркой. Если с Морсвином что…

Солдат заоглядывался, но подходящего дерева не находилось. Пришлось по лбу стучать. С удвоенной силой — наказывая за неправильные мысли. Никто ничего не сломает, все будет заебись.

Или не будет.

Кордон врезал костяшками пальцев от всей души — аж слезы брызнули. А не пизди под руку, не пизди! За такие слова, после Случившегося расстреливали. Паникер хуев.

Наконец Морсвин преодолел уныло долгую литораль, окунулся целиком. И пошел махать — ну чисто косатка. Хотя, если вспомнить приплюснутый нос и морду кирпичом, скорее кашалот. Карликовый.

Комком постоял еще несколько минут. Убедившись, что пловец гребет ровно и четко, и ничьих вражьих происков вокруг не наблюдается, Кордон вернулся к костру. Голяком по такому ветру бродить — верный шаг к простуде, гемморою и чиряку на сраке. И никто не будет стенать на свежей могиле, с букетом вялых незабудок в грязной руке. Некому.

— Закончится все — женюсь! — снова озвучил клятву Кордон. Получилось как-то слишком громко и, наверное, зловеще. По крайней мере, что Басур, что Ру, так и уставились — словно жирафу увидели. Похожую на хер пойми кого.

— Не на вас, не ссыте! — хмыкнул комком. И тут же добавил: — Или потому и пасти раззявили?

— Да иди ты в жопу! — отмахнулся Ру.

Басур промолчал. Но в узких глазах направление читалось примерно то же, куда инспектор направил.

— Ладно, выдыхаем все! — примирительно поднял руки Кордон. — И переходим к серьезным делам.

— Слушай, давай лучше про женитьбу, а? — жалобно попросил Басур. — А то сейчас скажешь, что надо подскакивать и прям бежать, бежать, бежать!

— Бежать не стоит, а вот идти придется, — отрезал командир.

— И куда же? — уточнил Ру, снова взявшийся за растирание колена.

— Дырку протрешь!

— Ты уже вернулся?

— В смысле? А… Не, пока дорогу не покажешь, то и не пойду никуда. Вдруг заблужусь? Я ж тупой комком, куда мне до мудрого инспектора!

— Не выделывайся, не время.

— Вот так всегда… — сокрушенно выдохнул Кордон, — как сам над людями издевается, так полный вперед. А я как чуть-чуть, так сразу — фу, выплюнь девку!

Инспектор внимательно посмотрел на солдата.

— Насколько я тебя знаю, ты начинаешь так глупо трепаться, когда не знаешь, что сказать по уму.

— Вот ничего от вас не скрыть! На то вы и генерал! — фыркнул Кордон. — Так-то, что сказать у меня всегда есть. И куда идти я предварительно знаю. Вот, как и куда дальше, с этим сложнее…

— Морсвин на «Кота» забрался, — проговорил Басур и снова уставился куда-то вдаль, предоставив начальникам меряться седыми бамбуками.

Кордон кивнул в сторону катамарана:

— План на первое время такой. Возвращается Сви, смотрим по результатам. Возможно, повторяем завтра…

— Даже скорее всего, — сокрушенно прицокнул Ру.

— Ага. Совместим полезное с полезным. Глядишь, доктур пришьет моржику новые ножки, и он побежит по дорожке…

— Дохтура крабы доедят скоро, — мрачно промолвил инспектор. — А ты тут…

— Выдержанной гнусности всегда есть место в жизни окружающих! — Кордон ткнул в инспектора грязным пальцем. — Сам же с полгода назад говорил.

Валрус вдруг сложился складным ножом — раз и пополам. Отсмеявшись, разогнулся:

— Ну ты, прям вообще! Мало ли что я когда говорил. Работа у меня такая. Всякое говорить. Делая второе, и думая третье.

— Едведь ты лысый, вот ты кто! — понимающе кивнул Кордон.

— Факт! Ладно, мы снова запизделись…

— Адреналин еще не весь вышел, — оскалился солдат. — До утра еще будет помаленьку. А там, отпустит. Смотри сюда, — Кордон ткнул пальцем на неприступные скалы, окружающие крохотный пляж. — Видишь?

— Что-то вижу, — признал Ру, — но на что смотреть надо?

— Там, где строенный клык торчит, в седловине, как раз под той кручей, дырка. Такая, что мы строем пройти там сумеем. Развернувшись в шеренгу.

Ру старательно присмотрелся.

— Нихрена не вижу.

— И не должен. Дырка видна, когда поднимаешься примерно на две трети. Там раз, выворачиваешь, и готово. Соответственно, через верх лезть не надо. Проходим ее, и, считай, половину мыса прошли.

— А вторая половина? — уточнил инспектор у замолкшего солдата.

— А вторая половина, — ответил за командира заместитель, — она посложнее. Ну и там едведи ходят.

— Бля, — выдохнул Ру, заозирался. Кое-какое оружие уцелело. Глядишь, Морсвин еще чего притащит, совершив крохотное чудо. Но на едведя любого арсенала мало.

— Как раз там, за дыркой, — все так же глядя в сторону, произнес Басур, — пару лет назад троих разведчиков из Лагнуера едведя к самому мысу прижали.

— И что?

— Да в общем, ничего. Одного, кто не стал прыгать, на части порвали, цирк с головой показывали. А те, кто спрыгнул — одного сразу о камни, второму хребет сломало — так его крабы на берегу пожрали. Нам сказал, что случилось, да и помер.

— А вы?

— А что мы? Сапоги с него сняли, да пошли дальше. Он мертвый, а нам идти далеко.

— Сви с катамарана буйки скинул. Вроде плот связал. Ру, глянь, ты вроде почти снайпер.

— Ага, есть такое, — присмотрелся инспектор, — и мешки на палубе лежат.

— О, — хлопнул себя по голому животу командир, убив пару комаров за раз, — живем, компаньерос!

***

Морсвин возвращался, будто сущий князь! Верхом! Конь, правда, был водяным и очень непривычного облика — даже для много видевшей команды.

Солдат связал несколько буйков, примотал импровизированный настил, обложился мешками и уселся сверху, вооружившись старым люминевым веслом, с давным-давно переделанной лопастью — вырезали все из того же берегового пластика.

Назад греб быстро — еще и поднявшийся ветер удачно подгонял к берегу.

— Интересно, а на кой он дугу такую заложил? — вслух удивился Кордон.

И действительно, вместо того, чтобы идти по прямой — как баклан летит, Морсвин отчаянно загребал левее, изрядно добавляя себе трудностей и удлиняя путь назад чуть ли не на треть.

— А хрен его знает… Но вряд ли без причины.

— Ну это само-собой!

Очередная волна подтащила к берегу плот. Морсвин спрыгнул, удерживая непослушную коняку. Кинулись на помощь, шлепая по мокрому песку, не замечая новых волн, окатывающих с головой — высохнем! Дружно ухватили, благо веревок накручено с тройным запасом, выдернули, оставив вспаханную борозду.

Инспектору вдруг подумалось, что решил бы едведь, увидав такое на утреннем обходе? Наверное, долго бы чесал мохнатый затылок, а после — обходил бы тремя дорогами этот участок. А то вдруг решило что-то жуткое тут обосноваться — сожрет, и когтями не подавится! После Случившегося, такой только сволочи в море не водится.

Оттащили подальше — кто знает, вдруг еще понадобится. Тут воды хоть и фумапские, а все же, никто не вечен — нож им в печень!

Начали разгружать. Радуясь возвращению привычных вещей и нужных железок. Морсвин участия в общем восторге не принимал. Пловец, как только плот оказался на сухом, упал на песок, раскинув руки. Был бы едведем — еще и язык бы вывалился на полметра.

— Ты как? — подошел к солдату комком, присел рядом.

— Живой, хуле, — не открывая глаз, ответил тот.

— Со стороны на труп больше похож. Разве что не погрызанный.

Морсвин распахнул глаза, внимательно посмотрел на командира.

— Тебе сразу все сказать или ты сам все поймешь? Хули надо-то? Я свое сделал! Нашелся, блядь, инспектор номер два!