S-T-I-K-S. Паломник

Глава десятая. Обретение дара

Перед глазами у Паломника начали возникать картинки из не слишком-то далекого прошлого. Причем, в силу непонятного выверта сознания, видения представлялись ему в виде разрозненных, не всегда последовательных и логически связных между собой и образов.

Складывалось впечатление, что споровое голодание, вызванное отсутствием живчика, привело к помутнению сознания, наполненному всяческими фантазиями и кошмарами, изредка, урывками перемежающееся адекватным восприятием действительности. И именно эти картинки из реала и стали сейчас доступны Паломнику. Причем, как обычно, наблюдал за происходящим вокруг он с помощью многочисленных камер, позволяющих отследить любое событие, происходящее на его жилом этаже.

Вот его тело снова приняло позицию, опробованную при ловле Черной жемчужины: рот приоткрыт, голова в горизонтальном положении. Только на этот раз рот прикрыт защитной медицинской повязкой, из числа тех, которые обнаружились в рюкзаке Бурого.

Вот на ровной поверхности жидкости в серебряным ведерком с живчиком, в самом центре, торчит неестественное вздутие, как будто бы изнутри пытается вырваться небольшой газовый пузырь, застывший во времени и пространстве.

Вот капля жидкости, размером с крупную виноградину, висит сама по себе в воздухе.

Вот та же самая капля мокрым пятном размазалась по медицинской повязке, так что буквально миллиграммы исходной жидкости смогли преодолеть многослойный фильтр и попасть в рот Паломника. Вот еще одна капля. И еще. И еще.

Вот этих висящих капель уже целая гирлянда. Они выстроившись друг за дружкой медленно плывут по воздуху в направлении Паломника. Именно плывут, а не висят в виде застывших картинки. Поскольку по прошествии определенного времени отдельные разобщенные статичные картинки приобрели динамику, сначала в виде серии стробоскопических изображений, а чуть позже превратились в полноценные клипы.

Осмысление виденного не потребовало от Паломника излишнего напряжения умственных способностей. Сложив два и два, как то — информацию, полученную от Бурого касательно Даров Улья и капельки живчика, парящие в воздухе, он получил в результате что-то около двенадцати. Судя по всему, угроза жизни связанная со споровым голоданием вызванным отсутствием живчика, и Черная жемчужина, съеденная накануне, активировали у него Дар Улья сродни телекинезу. Именно этот дар позволил сначала наложить на лицо защитную медицинскую повязку, которая являла собой прекрасный тканевой фильтр, позволивший очистить живчик от опасных примесей, а затем по каплям перенести в рот этот самый живчик из ведерка. Причем в количествах, позволивших в конечном счете инвалиду преодолеть споровое голодание и вернуться в нормальное состояние.

— Подход особой новизной не блещет, — хмыкнул Паломник, предаваясь воспоминаниям, сидя при этом в коляске на берегу озера в Великом Лесу. — Кажется, на Диканьке таким образом ели вареники.

Хотя, объективно говоря, до Пацюка Паломнику было еще ой как далеко. Поскольку любой вареник, тем более с вишнями, а еще и в сметане, раз в пятьдесят превосходил по весу каплю живчика, которую в состоянии был перенести себе в рот инвалид. К тому же максимальное число капель, одновременно парящих в воздухе, никогда не превышало десяти. Да и после каждой десятикапельной порции приходилось делать перерыв, минут на пять, для того, чтобы восстановить силы. Так что весь процесс насыщения организма живительной влагой занял в тот раз часов десять по времени и сопровождался трехкратной сменой повязки на лице.

Зато потом Паломник буквально вернулся к жизни. Память услужливо подбрасывала одни фрагменты воспоминаний за другими.

Правда все они были связаны с подготовкой к эвакуации из Башни Инвалида. С тем чтобы успеть покинуть кластер до начала перезагрузки. А этот момент, судя по всему, стремительно приближался.

Значительным подспорьем для Паломника в этом деле стало то, что кисти рук практически полностью восстановили свою функциональность. К тому же сами руки начали немного сгибаться в локтях и наметилось движение предплечий. Паломник прикинул что с такой динамикой излечения он уже через пару суток сможет пользоваться винтовкой Бурого. А к разделке Спорового Мешка Элитника приступит в ближайшее время. Фантазия рисовала блестящие перспективы, связанные с поглощения еще одной жемчужины. На этот раз красной. Отчего-то Паломник не сомневался в том, что таковая содержится в валяющемся на полу монстре. Немного тревожила мысль не повредил ли разряд шокера «его прелесть». Но инвалид с негодованием отметал эти пораженческие настроения.

Он был уверен, что заслуживает большего нежели способность медленное перемещать по воздуху предметы размером с бусину. И хотя Бурый рассказывал, что Дары Улья развиваются, так что со временем у Инвалида был шанс научиться обстреливать зараженных небольшими булыжниками. Пустышам подобное воздействие могло нанести определенный ущерб. А вот твари рангом повыше просто бы ничего и не заметили. Так что с точки зрения боевого использования, дар приобретенный Паломником после поглощения Черной жемчужины, особого восхищения не вызывал. Что категорически не устраивало Паломника. К тому же развитие дара требовало непомерного употребления гороха, а его количество было строго ограничено охотничьими трофеями трейсеров, оставшимися Паломнику в наследство. При этом сам процесс развития мог занять месяцы, а то и годы.

Отчего-то он надумал, что после поглощения Красной жемчужины, скрывающейся в Споровом Мешке убитого Элитника, непременно станет менталистом.

— С другой стороны телекинез — тоже неплохо, — решил для себя Паломник. — Есть куда расти.

Третий поток сознания тут же отреагировал на эти слова и подбросил странную фантазию. В которой Вася Пупкин проник в мир грез своего соседа по парте. И увидел что тот развлекается с вином и гуриями в райских кущах, не снимая при этом ученическую форму. Тоже неплохо, признался Вася и вернулся к собственным мечтам. В которых этот самый Вася Пупкин стоя у доски с указкой уверенно объясняет Марьи Ивановне теорему Пифагора.

Вот после этого Паломник серьезно задумался на предмет своей адекватности. Шутка с тремя параллельными потоками сознания, позволяющими одинаково эффективно решать сразу несколько задач, как-то постепенно переродилась в свою противоположность. И заставила серьезно задуматься, что же за этим стоит на самом деле. С одной стороны напрашивался банальный вывод, что это обычная шизофрения и раздвоение, в данном случае растроение, личности. То что у него давно «поехала крыш» Паломник знал. И относился к этому факту с должным пониманием. Вот только классическая психиатрия утверждала, что при диссоциативном расстройстве идентичности, отдельные типажи, как правило, не взаимодействуют друг с другом, и проявляются в сознании по очереди. К числу единственного, отмеченного в литературе исключения, следует отнести разве что единого в трех лицах: Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого. Впрочем, там все совершенно запутано. И Паломник на лавры этой масштабной мифологической фигуры ни в коем случае не претендует. Ему бы с собой разобраться, по крайней мере определится с тем, а какой же из трех потоков можно отождествлять с его личностью. Другими словами: «А кто в лавке хозяин?»

К сожалению, решить этот принципиальный вопрос Паломнику так и не удалось. Сначала во рту у него появился неприятный привкус, свидетельствующий о появлении кисляка, а последующий быстрый обзор ситуации в городе, с помощью камер внешнего видео наблюдения, показал, что среди зараженных началась откровенная паника. И твари стикса стали срочно покидать город. Это меньше всего напоминало плановый отход, на который ссылался Бурый, утверждая, что продвинутые зараженные загодя чувствуют начало перезагрузки и неспешно эвакуируются из опасной зоны.

По грубым оценкам Паломника в его распоряжении осталось, в лучшем случае, пара часов, для того, чтобы успеть покинуть город. Все грандиозные задумки, включая разделку Спорового Мешка дохлого Элитника и попытку реквизировать винтовку Бурого, не говоря уж о Малыше, стоящем у входа в Башню Инвалида, пришлось послать лесом. На самом деле, будь его руки в состоянии поднять и удержать нож, висящий на поясе Резака, а самое главное, не слезая с инвалидной коляски разрезать этим ножом спекшийся грязно — бурый шишак на затылке Элитника, Паломник готов был бы рискнуть часом драгоценного времени ради Красной жемчужины. Но чего нет, того нет и, к сожалению, никогда не будет.

Не иначе как чудом можно назвать то, что ему удалось затащить десятикилограммовый рюкзак Бурого себе на колени. А потом еще и смахнуть туда же со столика бутылку виски. В первом случае сработал союз «Меча и Орала». Инвалид мозговой командой пристегнул ремнями, навроде ремней безопасности, свое туловище к спинке кресла. Потом наклонил ее вперед. Вдел руки в лямки рюкзака, Скомандовал Системе МУПУ откинуть спинку назад, почти в горизонтальное положение. И…вуаля! Рюкзак на коленях. Во втором случае, с бутылкой, просто повезло. К тому же впоследствии удалось засунуть ее в расстегнутый карман вещмешка.

Больше всего Паломника беспокоило то, что выезд за пределы Башни Инвалида приедет к потере связи с Системой МУПУ. Что, в свою очередь, означает потерю доступа к к многочисленным оконечным устройствам, завязанных на эту систему. Начиная от видеокамер и заканчивая дронами. Впрочем и первыми и вторыми можно было пожертвовать. Лишь бы сохранилась возможность в должной мере управлять инвалидной коляской.

К счастью, процессор, встроенный в очки дополнительной реальности, неплохо дублировал команды, которые генерировала Система МУПУ. И не мудрено. Ведь датчики, считывающие мозговую активность Паломника, те самые тетта ритмы, которые и лежали в основе мозгового управления, располагались как раз в этом устройстве. Другое дело, что при этом радиус надежного управляющего сигнала для переферийных устройств не превосходил тридцати метров. Так что надумай Паломник прихватить с собой шокер — квадрокоптер, он не должен был бы отпускать его на расстояние, превосходящее эту дистанцию. Что не составляло особого труда, поскольку процессор самого летающего шокера мог поддерживать режим полета с привязкой к маяку. Где в качестве маяка выступали все те же очки дополнительной реальности. Так что настроив квадрокоптер на то, чтобы тот постоянно висел у него над головой на высоте двух метров, Паломник решил что обзавелся неплохим оружием, способным нанести вполне ощутимый ущерб какому-нибудь бегуну. Саму стрельбу, естественно, предполагалось осуществлять в ручном режиме. И, как оказалось ошибся.

Двери лифта в стенной панели распахнулись, в ожидании инвалидной коляски. С тем, чтобы спустить хозяина Башни Инвалида с двадцать пятого этажа, на первый. В холл здания. Вот только стало очевидным, что квадрокоптер в лифт никак не вписывается. Сажать его сверху на рюкзак, с тем, чтобы потом запускать прямо с коляски, Паломник не рискнул, опасаясь возможных травм от вращающихся винтов.