Пепел власти

— Теперь понятно, почему так много людей бояться ему присягать, — мрачно усмехнулся я.

Хаген тоже усмехнулся и начал подниматься с колен, потирая лоб. А я снова сказал:

— Рад, что ты все знаешь и теперь я могу тебе доверять. Мне не хватало такого наставника и учителя. Эл боялась моей силы и даже от знаний меня оберегала.

— Я тоже рад, — смущенно улыбнулся Хаген. — И еще больше рад, что принц Теодорес выжил. Значит, у Виреборна есть будущее, значит еще не все потеряно для Адары.

Я в непонимании уставился на него, он явно что-то недоговаривал.

— Я не был уверен, что ты принц, — начал объяснять Хаген. — Только понял, что ты адамантиец. Но так бывает, даже адамантийцы рождаются бастардами. И то, что тебя зовут почти так же, как принца… В общем, я до последнего сомневался — Теодор весьма распространённое имя, а после твоего рождения многие родители Виреборна так называли своих сыновей, чтобы отдать дань Девангерам. Я думал, что Элайна просто скрывает сына, боясь, что люди Ворлиара убьют бастарда. Они ведь убили всех твоих братьев и сестер, которые не были адамантийцами. Но теперь… — Хаген закачал головой и завороженно заулыбался: — Это просто чудо! Ты даже не представляешь, сколько виреборнийцев поддержат тебя, скольким людям это вернет надежду.

— Вернет надежду? — я в непонимании свел брови к переносице: — Неужели Зейн Ворлиар настолько плохой правитель? Я не заметил, чтобы люди слишком-то плохо о нем отзывались или жаловались на власть.

— Потому что они уже привыкли и смирились. А ты другой империи и вовсе не застал. При Девангерах было безопаснее, спокойнее, лучше. Реже открывались дыры, меньше было демонов в лесах. Да и новые законы и правила — тиран душит народ налогами, вводит законы, связывающие руки магам. Многое было иначе, а теперь людям приходится жить в страхе. И дальше, думаю, будет только хуже.

Он так мрачно сказал это, что я понял, что это не просто предположение. Хаген снова что-то умалчивал.

— Почему будет хуже? — спросил я.

— Жрицы Йолим пугают народ, говорят, что богиня смерти готовится к большой жатве. Что небесный щит ослабевает и придет время, и он падет.

— Столпы силы иссякают? — удивился я.

Как гласили легенды, эти столпы создали боги, каждый столп принадлежит одному из богов. Именно столпы держат небесный щит. Они выглядят как толстые мощные световые лучи, бьющие из земли в небо. И свет от них настолько яркий, что больно смотреть. Вокруг места столпа в радиусе многих баргов ничего не растет и не может выжить ни одно существо. Жители Лоре-Адары считают, что столпы есть не что иное, как осколки солнца, которые боги отсекли от светила и разложили по Адаре, чтобы защитить людей от демонов. Вряд ли это так. У меня на сей счет имеется другое мнение.

Ни один из шести столпов я не видел, так как большинство из них расположены в океане и только два на земле, а в Виреборне лишь один где-то на севере. И да, они, по всей видимости, обладают бесконечной энергией. Этим столпам неизвестно сколько тысяч лет, и они до сих пор держат щит. Но любая энергия, в конце концов, иссякает, какой бы бесконечной она ни казалась. А эти столпы, возможно, и вовсе есть нечто техногенное, оставшееся от прошлой цивилизации. И если я не ошибаюсь, в какой-то момент там может что-то сломаться. Потому я и задал такой вопрос Хагену.

— Нет, со столпами все в порядке, — ответил Хаген. — Дело в облаках Шаргана, — он указал взглядом вверх, словно красное облако прямо сейчас висело над нами. — Демонам больше почти никто не противостоит, они набирают силу. Но, знаешь, жрицы могут ошибаться. Будь так, это бы ощутили не только в храмах Йолим, должны были почувствовать и монахини храма Манушермы, они всегда чувствуют изменения на Адаре. Но они молчат.

Это был странный разговор, и я хотел сейчас поговорить далеко не о каких-то надуманных пророчествах жриц богини смерти, поэтому сменил тему:

— Как ты понял, что я адамант? — я с интересом уставился на Хагена. — Что меня выдало, я ведь, кажется, все продумал и был осторожен. Неужели из-за магической силы?

— Нет, — усмехнулся Хаген, — среди людей тоже бывают талантливые и сильны многогранники. Не потому. Твоя физическая сила. Ты пронес меня больше половины барга. Для ребенка, даже физически очень сильного, такое провернуть невозможно. Во мне девяносто рутров, а ты, после того как потратил всю силу, еще и умудрился протащить меня столько. Нет, человеческий мальчишка на такое неспособен. Будь ты обычным мальчишкой, рухнул бы без сознания сразу же после закрытия дыры. И до сих пор бы еще восстанавливался.

Я разочарованно вскинул брови. Нет, не ответ Хагена меня разочаровал, а то, что я хоть и думал о том, что это может быть подозрительным, и даже оправдание придумал, но Хаген меня так об этом и не спросил.

— А еще, — продолжил Хаген, хитро прищурив глаза, — когда я начал подозревать, что ты адамант, я украл твой волосок и хорошенько рассмотрел луковицу волоса через увеличительное стекло. Она сияла, как бриллиант. Элайна красит тебе волосы травой тинает?

Я кивнул.

— Есть и другие способы изменить внешность. Магические. Ты ведь знаешь? Но этот процесс необратимый, твои волосы навсегда останутся рыжими.

— Нет, не стоит, — качнул я головой.

Прибегать к ведьмовскому вмешательству очень уж не хотелось. Хаген, словно поняв, о чем я думаю, с пониманием кивнул.

На кухню осторожно, явно боясь нам помешать, вошла Эл.

— Ну? Как все прошло? — с надеждой уставилась она на меня. — Получилось?

Я кивнул и усмехнулся.

У Элайны плохо получилось скрыть радость, хотя она и постаралась сказать это строго:

— Ну значит, думаю, ты можешь остаться, Хаген.