Пепел власти

Глава 17

— О нет-нет! — Хаген замахал перед собой руками, увидев нож в руке Эл. — Нет, я не собираюсь вам вредить. Наоборот! Я пытаюсь вас защитить.

— Тай! — командным тоном воскликнула Эл. — Иди, проверь козу, я ее забыла привязать.

— Ну, мам! Почему я? Пусть Тео…

— Я сказал, иди проверь и поскорее! — строго велела Эл.

Тай обиженно потупила взгляд и поплелась прочь.

Когда Тай-Тай закрыла дверь, а ее рыжая голова показалась и исчезла в окне, Хаген осторожно, всем своим видом демонстрируя, что он сама покорность и безобидность, сел, все еще держа перед собой вытянутые руки, и вкрадчиво поинтересовался:

— А Тео знает о том, кто он?

— Нет, — саркастично протянул я, — вы нам скажите.

Пусть сначала произнесет сам, возможно, он имел в виду вообще что-то другое.

— У тебя два сердца, — перейдя на шепот, сказал Хаген, а Эл крепче вцепилась в нож.

— Анатомическая аномалия, врожденный дефект, — сухо отчеканил я, продолжая сверлить учителя придирчивым взглядом и готовясь в любой миг атаковать.

— Ну какая еще аномалия? — по-доброму усмехнулся Хаген, покосился на Эл, снова взглянув на нож и неодобрительно качнул головой.

— Я ведь сказал, что не стану никому об этом говорить или докладывать. Я не хочу… Да что уж там?! Я не могу вам навредить! Прекратите это уже, — он указал взглядом на нож, а затем на мои руки, пульсирующие огнем.

— А как же твоя клятва верности императору? — спросил я, все еще не спеша убирать грань огня.

— Клятва верности, — нехорошо усмехнулся Хаген, — обряд присяги — чушь это все! Любой маг выше четырех граней знает, что даже истинную клятву, которую создавали адамантийци, можно обойти. А те, что дают нынче и вовсе… Многие маги не дают настоящей клятвы верности в ежегодный день присяги. Они ставят защиту и закрывают этот обет в печать. Может, вы не знаете, но далеко не все поддерживают императора Ворлиара и его методы управления Виреборном. Так же, как и не желают ему клясться в верности, — на лице Хаген отразилась какая-то безумная усмешка. Признание в нарушении закона и, по сути, в измене почему-то его очень раззадорило. Он окинул нас изучающим полным надежды взглядом, явно ожидая от нас одобрения или поддержки.

Только вот нам с Эл едва ли было до этого.

— Докажи, — велела Эл, между делом махнув в воздухе ножом.

Хаген, продолжая усмехаться, высунул правую руку из рукава и задрал рубашку, ткнув пальцем на большой шрам на груди.

— Вот это.

— Ты ведь говорил, что это осталось после того, как в детстве на тебя напал демон.

— А что я был должен сказать? Что зашил печать под кожу, чтобы она впитала в себя клятву тирану, которому присягать не хотел?

— А где сама печать? — спросил я спокойно, задавая тон и остальным.

Ни к чему сейчас эти истерики.

— После печать извлекается и попросту выбрасывается, — объяснил Хаген. — Я свою выкинул в море.

— Ты ему веришь? — я повернулся и серьезно спросил у Эл.

Она какое-то время колебалась, потом медленно кивнула:

— Да.

Хаген только было собрался расплыться в радостной улыбке, как Эл тут же холодно добавила:

— Но я едва ли уверена, что мы ему можем доверять в остальном. Что мы вообще можем кому-либо доверять.

Я снова перевел взгляд на Хагена:

— Если ты не присягнул Ворлиару, значит, твоя присяга Девангерам все еще действует? — Я только сейчас понял, что уже в который раз обращаюсь к учителю по просторечному без официальной приставки, что в русском языке аналогично обращению «вы» и «ты».

Хаген отрицательно закачал головой:

— Когда случилось восстание Теней, мне было всего двенадцать, и я все еще учился в школе.

— Если ты никому не присягал, значит, сможешь присягнуть мне, своему законному императору? — я вопросительно вскинул брови.

Хаген на миг удивленного вытаращил глаза, наверное, с императором я перегнул. Хаген не знал кто именно я такой. Он только понял, что я адамантиец.

Хагену понадобилось время, чтобы прийти в себя и переварить информацию, затем он в нерешительности развел руками и вкрадчиво произнес:

— Только если мой император знает обряд и заклинание присяги Девангеров.

Учитель, по всей видимости, был уверен, что этого я знать не могу. Или проверял, не блефую ли я, выставляя себя за наследника престола. Но у меня была книга родовых заклинаний, а значит, и обряд присяги там должен быть.

— Эл, — сказал я, — присмотри за ним полчаса, я пойду подготовлюсь к обряду клятвы верности.

— Хорошо, — кивнула Эл, покрепче сжимая нож, словно бы он и впрямь мог быть эффективен против мага шести граней.

Я направился в спальню к Эл за кошелем-тайником. Книгу с заклинаниями и обрядами рода Девангеров я уже видел, но не слишком-то ее изучал. Меня куда больше интересовали книги по магии граней, да и не всегда находилось время, чтобы остаться наедине с собой и вообще что-то поизучать.

Я засунул руку в кошель по плечо и начал шарить в тайнике, пытаясь на ощупь отыскать нужную книгу. Помнится, на ней был герб Девангеров, как и на книге родословной, только она была толще.

Наконец, с четвертой попытки я нашел ее. Выудил на свет и начал поиски нужного заклинания. Наверное, на его поиски у меня ушло больше, чем полчаса, но меня никто не торопил и в доме было тихо. Лишь изредка доносился тихий голос Хагена и взволнованный голос Эл. Затем к ним присоединилась и Тай-Тай, она по большей части что-то беззаботно рассказывала.

Наконец, нужное заклинание отыскалось, и я начал изучать.

Итак, мне понадобится алмазная корона, медальон правителя, а еще перст Ананда. Это мое наследство, и все это хранилось в тайнике. Затем мне предстоит произнести заклинание и начертить три магических знака, которые тоже здесь изображены. Один знак на лбу того, кто приносит клятву, второй на его груди и последний на моей груди, вокруг медальона власти. Затем нужно произвести еще некоторые манипуляции, но изучив все, я понял, что справлюсь, и начал подготовку.

Я быстро достал атрибуты власти дома Девангеров и разложил на кровати: медальон с гербом дома, кольцо с огромным алмазом, которое было мне ещё так велико, что даже на большом пальце болталось. И самый главный атрибут — алмазная корона, самая удивительная и дорогая вещь, которая у меня имелась. Она была высечена Анандом из такого огромного алмаза, что даже сложно представить, что такие могут существовать в природе.

Правда, сейчас она была закована в медь и не слишком-то походила на прекрасную корону адамантийцев, и единственное, что выдавало, что с ней что-то не так, это ее довольно большой вес. Мне пришлось повозиться, чтобы достать ее на поверхность.

Когда с подготовкой было покончено, я вышел из спальни и подал Эл знак, чтобы она увела Тай-Тай.

— Тайлария, — тут же хлопотливо воскликнула и ударила себя по бедрам Эл, — мы же с тобой не закончили чистить фасоль! Идем, нужно успеть доделать, пока не стемнело.

— Ну мама, может лучше завтра? — начала канючить Тай, но Эл ее уверенно подтолкнула к выходу.

— Лениться плохо, дорогая, пойдем. Завтра тоже будет немало работы.

Я проводил их взглядом, а после вернулся в спальню Эл, взял книгу родовых заклинаний, надел на себя медальон, кольцо, которое пришлось зажать пальцами, чтобы не спадало, ну и корону, которая, к счастью, не оказалась мне слишком велика. Правда, от ее веса меня слегка заносило на поворотах.

Хаген все еще терпеливо ждал меня на кухне, а когда я вошел, он едва заметно усмехнулся, но тут же, опомнившись, снова стал серьезным. Наверное, я комично смотрелся с этой огромной книгой и в медной короне.

— Ты готов? — спросил я.

— Да, мой император, — учтиво произнес Хаген, встал со стула и поклонился.

— Не называй меня так больше, нарушаешь всю секретность, — скривился я.

Хаген с пониманием кивнул и встал передо мной на колени.

Я же к тому времени заканчивал приготовления: положил открытую книгу перед собой на стул, поправил едва не слетевшее кольцо. Наверное, за всю историю рода Девангеров это самый странный и неторжественный из всех обрядов принесения клятвы, который мог произойти.

Но мне было плевать, я чувствовал возбуждение и прилив сил. Даже настроение стало какое-то по особому праздничное. Я впервые принимал клятву верности.

Я начал читать заклинание и попутно повторять знак из книги, вычерчивая его на лбу Хагена. Учитель прикрыл глаза, его лицо выглядела умиротворенным, тело было расслаблено, он полностью покорился действию обряда.

Я не понимал древних слов заклинания, но они лились легко и без единой запинки. Я был полностью уверен, что произношу их именно так, как надо. И я снова ощутил, будто знал это заклинание наизусть и словно произносил его уже в тысячный раз.

Покончив со знаком на лбу, который теперь сиял белым, я начал чертить пальцем знак на груди Хагена. Сразу заметил, что новый знак засиял серым — цветом ментальной грани. Когда и со вторым знаком было покончено, и он ярко засиял на груди Хагена, пришел черед подтверждать клятву.

— Готов ли ты присягнуть в верности мне, Теодоресу Магнусу Ариусу Девангеру, своему законному императору? — спросил я.

— Да, — покорно ответил Хаген.

— Готов ли ты присягнуть в верности роду Девангеров и защищать его, как себя самого?

— Да, — Хаген кивнул.

— Отныне ты, Хаген Боуль, даже под пытками и магическим принуждением не сможешь выдать тайн Девангеров, не сможешь навредить, вступить в заговор, а будешь предан так же, как и Виреборну, так же, как и шестерым благим богам Лоре-Адары?

— Да, — ответил Хаген и открыл глаза.

Я продолжил завершающую часть обряда. Начал выводить последний магический знак вокруг медальона власти, и произносить последние слова заклинания.

Как только я произнёс последнее слово, знаки вспыхнули и погасли, словно бы утонули и растворились в нас. Я ощутил необъяснимую привязанность к Хагену. Нет, он мне и раньше нравился, но вот так — чтобы прямо чувствовать, что я могу ему доверять во всем — нет, такого точно не было. Это чувство пробыло недолго и вскоре улетучилось. Но это означало, что обряд присяги на верность прошел удачно и Хаген его прошел.

— Теперь, думаю, Эл позволит тебе остаться, — усмехнулся я, закрывая книгу и снимая корону.

Хаген тоже усмехнулся, потом все еще не поднимая глаз и стоя на коленях, спросил:

— Знаешь, чем отличается присяга Девангеров от присяги Ворлиара, и почему далеко не все хотят ему присягать?

— Нет, — протянул я. — Объясни.

— Клятва Девангеров прочнее, лучше и чище. Но никто не смог повторить обряд присяги Ананада Несокрушимого.

— Еще бы, — нехорошо усмехнулся я. — Ведь все атрибуты власти у меня.

— Нет, не только. Он завязан на крови, и только Девангеры могут его использовать. А различие в том, что присяга Девангеров не рабская, как присяга, которую создали Неспящие для Ворлиара. Присягнуть Девангерам против своей воли было невозможно, обряд бы не сработал. Те, кто присягал твоей семье, искренне желали этого. И присяга не лишала человека собственного мнения и не подчиняла разум. Тут же… Человека можно насильно заставить присягнуть и, если он попытается нарушить клятву, его ждет незавидная участь. Страшная, медленная и мучительная смерть, которой и врагу не пожелаешь. И эта она подчиняет разум. Ворлиар может приказать что угодно, даже убить собственную мать или дитя, и человек не сможет противиться.