Проект «Анима»

Глава 37

Ярко пылали солнечные лучи, и я тут же отвёл глаза. Второй раз я не попадусь в солнечный плен. Тело засыпано почерневшими деревянными панелями стен, рядом с рухнувшей изгородью. Энергия приняла на себя огонь, и обошлось без ожогов. Догорали остатки дома.

Голова чиста от мыслей и сомнений. Тело, которое умеет думать, находится в отключке. Но у меня остались рефлексы и они говорили, что пора бежать.

Я поднял призрачную голову и упёрся в синюю преграду. Вот так так!

Весь дом, по двор обнесён синей сферой. Полукругом висит в воздухе. Спорю, она уходит и под землю. Я не знаю, сколько бойцов было в доме, но во дворе лежат несколько изломанных тел.

Метрах в полутора валяется оторванная нога. На меня смотрит грязная подошва военного ботинка 46-го размера.

Горящие обломки попали на соседние дома и те тоже занялись. Но людей не было. Возможно, их выкинули из домов, чтобы не мешались под ногами и не видели расправу.

Наверху стрекотал знакомый вертолёт. Он завис метрах в пятидесяти над пожарищем. На его брюхе мигает синяя лампочка и мне это не нравится. Они подстраховались со всех сторон, чтобы Анима не ушла самостоятельно. Я не знаю, как это действует, но решил не проверять. Неизвестно какая ещё фигня меня сегодня удивит.

Синюю черту быстрым шагом пересекли трое в камуфляже. Позади разгромленного дома подошли ещё пятеро в электронных очках. Впереди черноволосый человек с залысинами на голове. В руке болтаются очки. На поясе пистолет. А рядом Аскольд с перевязанной головой. Он обернулся к попутчику.

— Дело дрянь. Надо немедленно найти хотя бы тело, а потом хлопнуть сферу.

Лицо Дира абсолютно неподвижно и абсолютно бело, как у снеговика, который увидел солнце.

— Я знаю, что нужно делать, Аскольд, — ровно сказал он.

Бывший начальник охраны красноречиво обвёл взглядом побоище, но промолчал.

— Найти тело!

Оставшиеся боевики бросились рыскать среди обломков, но там ещё во множестве тлели очаги пламени. Они отскочили от горячей земли.

— Здесь огонь!

Дир скрипнул зубами и обернулся.

— Мы сами запретили соваться ментам и пожарным, — напомнил Аскольд.

— Костя! Быстро к оцеплению, пусть вызывают пожарных.

Рассвет бросил на землю очередные лучи, расстилая позади себя белую простыню света, на которой будет нежиться ещё пару часов.

Я открыл глаза, и Анима тут же сунула в мозг ряд картинок. Я всё понял. Вытянул ногу за пределы поваленного забора и синего периметра заодно. Анима без ложной скромности вылетела через пятку. Но я не мог встать из-под обломков. Меня бы тут же изрешетили пулями. Нужен отвлекающий манёвр.

Вокруг скопление деревянных домов, чуть дальше к Администрации есть кирпичные. Вниз по склону порт, но впереди ещё много маленьких улочек и переулков.

Я скользнул к соседнему дому, который начал дымиться от попавших горящих брёвен. Пусто. Кособокий дом, почерневший от времени. Внутри грязно и пыльно, но видно, что живут люди. На полу в кухне батарея пустых бутылок. Плиты нет. Я чиркнул спичкой, и маленький язычок пламени лизнул пыльные занавески. Огонь мгновенно вскарабкался по лёгкой материи и начал хрустко жевать дерево.

Я обогнул сферу и проник в соседний дом. Всё повторилось. Анима ни о чём не думала, а я валялся под обломками и думал, что сожгу весь этот проклятый городишко, если понадобится.

Вскоре, бывший дом Кати оказался в горящем кольце. Завыли сирены, не так уж далеко галдели люди. Всё заволокло дымом. Фигуры боевиков метались сквозь дым и пламя, пытаясь найти меня.

В нескольких шагах, кашляя и матерясь, прошли двое бойцов, отбрасывая обломки ногами. Моё горло першило, и я зажал рот рукой. Анима скользнула внутрь тела, и отгородила меня от дыма. Я вздохнул и приподнял голову.

Дир тоже зажимал рот и, исподлобья смотрел на пепелище, которое снова взялось пламенем.

— Надо уходить! — сказал Аскольд. — Сейчас окажемся в ловушке, можем не выбраться. Пылают все дома. Поправка, мы уже почти в ловушке.

Дир отнял руку ото рта.

— Отходим.

Охранники покинули двор. Синяя сфера продолжала гореть. Наплевать. Я стряхнул с себя обломки и приподнялся. Колени и кисти рук дрожали. Я смахнул с брюк пыль. Обнажённый торс измазан грязью и гарью.

Вокруг дымится город быстрого приготовления.

Я медленно побрёл между горящими зданиями. Монотонно трещат пожираемые дома, мир заволокли красные языки пламени вперемешку с густым дымом. Но огонь бессилен против меня. Для Анимы мир вокруг выглядел как утренник в детском саду. Ярко, празднично и безобидно.

Впереди дым слегка рассеялся. В нём мелькали фигуры людей. Лились потоки воды. Со всех сторон летел мат. Люди метались в дымящихся домах. Бегали сквозь языки пламени, чтобы спасти хоть что-то из имущества. Боевики в камуфляже бродили вокруг с автоматами наперевес. Непонятно кого они собирались расстреливать. Огонь? Они натыкались на бегущих людей, те посылали их подальше.

Посреди улицы стоял знакомый белобрысый охранник с автоматом в руках. Синие глаза сверкают сплошными точками-тире и знаками вопроса. Тот самый, которого я зарядил электричеством из шокера. Он безучастно посмотрел на моё чумазое в копоти, гари лицо и отвернулся.

Дверь ближайшего дома распахнулась и выбежала женщина в дымящемся платье. Лет сорока, с оплывшей фигурой и растрёпанными соломенными волосами. Она безостановочно орала. В руках тащила какие-то коробки. Одна из них горела, и пламя лизнуло женщине руки. Она взвизгнула, и коробки упали на землю. Из них посыпались платья, обувь, женское бельё. Тут дым на её платье полыхнул. Меня кто-то толкнул. Это белобрысый охранник подбежал к женщине, сбил её с ног и накинул сверху какое-то длинное платье из тех, что валялись на земле. Принялся сбивать огонь. Тяжёлые башмаки топтались по женским трусикам и белой ночной рубашке, из тех, что вывалились из коробки.

Я поспешил вперёд. Пробежал несколько шагов и остановился. Во рту загорчило, и я сплюнул на пыльную землю. Меня задел какой-то пробегающий мужик.

— Разойдитесь, паскуды! — орал пожарник.

Я мало чем выделяюсь на фоне остальных погорельцев. Они тоже одеты как попало, чумазые и злые. Я побежал, что-то вопя, типа «дом, документы, всё сгорело». На меня никто не обращал внимания. Огонь пробивался сквозь панические струи воды, люди уносили ноги.

Над портом стрекотал вертолёт, но деваться некуда. На главной дороге я буду как на ладони. Прекрасная мишень. Остаётся смешаться с погорельцами и попытаться проскользнуть на корабль. Если не получится, придётся искать другие пути.

Большинство людей инстинктивно жались к воде. Собрались на берегу вдоль причала. Там была припаркована только одна баржа. На берегу небольшое бело-синее здание.

На длинном покатом склоне скопилось несколько сотен людей, которые только что выбрались из пожара. Женщины, дети, ошеломлённые мужики. Люди сидели прямо на траве, кто на причале. Счастливчики прижимали к себе пожитки. Почти никто не плакал. Люди поглядывали друг на друга. Кто-то тупо смотрел в пространство.

Я пробрался поближе к барже. Но мои надежды не оправдались. Возле трапа двое охранников с автоматами наизготовку и электронными очками на глазах. Пробиться можно, но сразу примчится остальная кавалерия.

Я опустился на траву. Рот наполнился слюной, желудок скрутили знакомые голодные спазмы. Нужны калории. Но где их взять!

Тело оцепенело. Мне полагалось бы сейчас биться в ужасе от вида сотен людей, которых я оставил без крыши над головой. И если бы сейчас эти люди знали, что я виновник их бед, меня бы растерзали в клочья. Но меня не топил страх, и чувство вины не спешило вцепиться в глотку. Между мной и миром была прокладка, которая делала меньше все звуки, обесцвечивала реальность вокруг и глушила все мои чувства. Я просто смотрел на зелёную травку перед собой, и мне хотелось лечь, прижаться щекой к колючей горькой траве и лежать так, пока за мной не придут. Или просто забудут о моём существовании. Но я не доставлю им такого удовольствия.

Я встал. Пора уходить. Попробую пробиться в тайгу. У них не хватит охранников, чтобы оцепить весь город. С Диром на аэродроме была пара дюжин людей. Пусть ещё пару десятков взяли на базе. Ну, пусть человек пятьдесят максимум. Около десятка взорвались в Катином доме и мне их совсем не жаль. Значит около сорока человек. Городок конечно маленький, но даже для него сорок человек недостаточно. А значит, их разместят таким образом, чтобы они могли просматривать территорию и поднять тревогу в случае чего. И тогда сразу прилетит вертолёт. Но в тайге он будет бесполезен, лишь бы добраться до деревьев. А если по дороге придётся испортить настроение ещё парочке охранников, я плакать не буду. Шансы задержать меня у них небольшие. И они сами это понимают. Их единственная реальная возможность загнать меня — застать врасплох. Но они лопухнулись, а второго шанса я им не предоставлю.

Я пошёл вдоль реки, вдоль причала. Зашагал по траве. Голые стопы кололи камешки, впивались сучья, но я не останавливался. Прошёл метров триста, впереди мелькали нетронутые постройки в окружении редких деревьев. Я не выдержал и обернулся. Никто не смотрел вслед. Даже боевики отвернулись в другую сторону. Осталось пройти ещё с километр, а там, либо через железную дорогу, либо через дорогу в парк. Нет у них силёнок задержать меня. Бесполезно тужиться если беременность ложная. По сухим пыльным губам даже скользнула улыбка.

Всё хорошо, что хорошо кончается.

Я остановился, а улыбка спряталась обратно в губы. Для кого хорошо? Для меня может быть, но не для Кати.

В груди вскипело. Перед глазами замерцали багровые блики.

Сердце сжалось, и я прижал кулак к груди. Согнулся и упёрся ладонями в колени. Дыхание короткими рваными толчками мучило лёгкие. Желудок окончательно свернулся в трубочку, но терпимо. Я сглотнул слюну и вытер потные ладони о брюки. Медленно разогнулся.

Я не могу уйти просто так. Пора кое-кому поставить двойку в четверти.