Проект «Анима»

Глава 48

Мощная стальная дверь отъехала в сторону. Над ней нарисован зелёный круг. Куратор провёл рукой по лысой голове. Они вошли в предбанник. Охранник вскочил из-за стола и молча, смотрел на них.

Чаграй кивнул ему и вытащил пропуск. Куратор последовал его примеру. Они подошли к столу дежурного и провели пропусками по прибору. В компьютер пошла запись об их приходе. Дежурный нажал кнопку под столом и внутренняя дверь открылась.

— Это только вестибюль.

Перед мужчинами был просторный зал освещённый белыми лампами. От него в разные стороны отходили другие помещения, закрытые прозрачными дверьми.

— Нам сюда.

Чаграй указал на один из входов. Над ним горит зелёный круг с красной точкой внутри.

Куратор пригладил пиджак на груди.

— Ну, пойдёмте. Здесь вроде всё более упорядоченно. Не так запутано.

Чаграй кивнул.

— Это потому, что база создавалась именно под эту лабораторию ещё в сталинские времена. Строительство началось в тридцатые, но закончить удалось только в конце сороковых.

Куратор обернулся к нему.

— Вроде наш любимый тиран ненавидел генетику.

Чаграй улыбнулся.

— Да что вы! Гонения на генетику — чистая фальшивка. Сталин мечтал о бессмертии и засекретил все исследования. Сфальсифицировали расстрелы. А учёных, в том числе Вавилова заперли в шарашках. Печально известный Лысенко — просто кукла для отвода глаз. Наши лаборатории занимались клонированием, когда другим никакие овечки даже не мерещились. Первые клоны человека были созданы ещё в восьмидесятых. Пока очень несовершенные. А потом развал страны и прочие прелести переходного периода. Если бы не директор, работа нескольких десятилетий пошла бы прахом. Но мы продолжили дело. Нынешние правители хотят бессмертия ещё больше прежних, хотя вроде бы верующие.

Куратор улыбнулся тонкими губами.

— Мне можете не рассказывать. Вы тоже здесь работали?

Они подошли к двери, и Чаграй вставил свой пропуск. Они прошли в коридор. На стене поплыли какие-то красные символы. Под ними зелёные стрелки высвечивались в такт шагам.

— Нет. Зелёный сектор самый старый. На самом деле, это и есть база. Здесь научные блоки, большинство других помещений на третьем этаже — сопутствующие склады и побочные лаборатории. Красный сектор на отшибе. Он появился в шестидесятые. Использовали пещеры, которые не понадобились в первый раз. Первоначально это были разработки в области лечения. Нетрадиционные методы. Долгое время результаты были весьма скромные. А потом красный сектор возглавил я. Мы пытались создать лечебную энергию. У нас получилось, но немного не так как мы рассчитывали.

Они шли вдоль дверей, частью металлических, частью прозрачных. Из одной из них вышла молодая лаборантка. Лицо прикрыто маской. Чаграй равнодушно ответил на приветствие, а куратор проводил взглядом её фигуру в синем халате. Втянул носом воздух.

— Да, я слышал, — сказал он. — Однако, грех жаловаться. Получилось намного лучше.

Чаграй улыбнулся.

— Перспективнее. И зелёный сектор оказался как нельзя кстати.

Куратор кивнул.

— И как вы уживаетесь?

Чаграй пожал плечами.

— Нормально. Все исследования взаимосвязаны и волей неволей приходится сотрудничать. Специалисты регулярно мигрируют по секторам.

— Удивительно.

— Не так странно, как кажется. У нас ведь нет диссертаций, научных публикаций. Нам не грозит нобелевская премия. Мы работаем не ради имени, а на результат.

Куратор повернул к нему пористое бледное лицо и улыбнулся.

— И ради места в очереди.

Чаграй ответил улыбкой.

— И ради него тоже. У нас хорошая мотивация, лучше денег. Вот мы и пришли.

Скучная серая дверь. Стальные массивные листы. Над ней нарисованы две чёрные перекрещивающиеся палочки в зелёном круге.

Куратор поправил галстук.

Дверь открылась, и они вошли внутрь. Там были двое сотрудников, но куратор не видел, как они встали, не услышал приветствий. Его рот приоткрылся. Он, не мигая, смотрел на стеклянные ёмкости, которые стояли посреди комнаты. К каждому подключены шланги и приборы.

Куратор моргнул, облизал влажные губы. Над верхней губой собрались капельки пота. Он вытер их рукавом дорогого пиджака.

— Это да! — сказал он.

Летнее утро теплело на востоке. По бетонному полу ангара громыхали тяжёлые ботинки. Чистюли совсем не по-христиански поминали чьих-то матерей. Воняло железом и керосином.

Десантники не пытались препятствовать. Они отошли в сторонку и курили. Автоматы небрежно висели на плечах. Возбуждённые чистюли таскали со складов боеприпасы к ангарам, где стояли два транспортных вертолёта и один боевой, очень хищного вида. Транспортники — настоящие монстры. Вертолёты с базы раза в два меньше. Эти серебристые великаны метров сорок или пятьдесят в длину подавляли размерами. В них грузились бойцы. В отсеки каждого из грузовых вертолётов завезли по две штуковины, накрытые камуфляжной материей. Каждая размером с танк, но другой формы. Впрочем, в танках я разбираюсь не больше, чем в вертолётах.

В ангаре столпилось больше сотни людей. Все с оружием, у некоторых на плечах рюкзаки.

Брат Марк посмотрел на меня и сказал.

— Брат Симеон, последний раз прошу. Давай оставим его здесь. Он будет только мешать.

Главарь нахмурился.

— Мы это уже обсуждали. Он наш запасной проводник. Я не знаю, насколько мы можем доверять картам брата Анатолия. Он не был картографом.

Брат Марк вздохнул и поправил висевший на плече рюкзак.

— Как скажешь.

— Мне тоже не нравится этот тип. Таких даже могила не исправляет. Но ради дела придётся смириться. С паршивой овцы хоть шерсти клок.

— И то верно.

Я стоял рядом и делал вид, что не слушаю.

За ангарами пророкотали две автоматные очереди. На базе оказалась своя контрразведка. Шпионов быстро вычислили, но я не испытывал угрызений совести за их судьбу.

Через десять минут вертолёты взлетели. В Сибири уже позднее утро, разница в несколько часов. Три серебристых вертушки отправились на восток догонять время.