Капкан для бабочки

— Ты правда заболела? Что с тобой — температура, расстройство желудка, ПМС?

— Сколиоз! — огрызнулась она. — Какая к черту разница, что у меня болит? У меня все болит!

— О да, это серьезно! — Лиза на том конце провода, должно быть, улыбнулась. — У тебя чудовищно депрессивный голос. Видимо, дело не в болезнях?

— Ты как всегда угадала.

«Нет, Лиза все-таки единственная, с кем можно обсудить это. Уж точно не с Жанной, которая, похоже, ведет двойную игру. Что я теряю?»

И Кики, решившись, бросилась в омут признаний.

— У меня проблема со Стасом.

— Мужики вообще одна сплошная проблема.

— Только не теперь! Я подозреваю… Ну в общем…

Выговорить это вслух оказалось сложней, чем Кики думала. Казалось, едва с языка сорвется пакостное словечко «измена», их со Стасом отношениям придет окончательный и бесповоротный конец.

— Нет, ведь это не то, о чем я подумала? — медленно и с расстановкой произнесла Лиза.

— По-видимому, ты все поняла верно.

— Тогда, подруга, не двигайся с места, я сейчас же приеду, и мы все обсудим. Поняла?

— Не стоит.

— Будешь спорить, привезу с собой семейного психотерапевта. Муженек специально нанял, чтоб мои стрессы разруливать. Так я могу с тобой поделиться, мне не жалко!

Кики содрогнулась от такой перспективы и положила трубку. До приезда Лизы она меланхолично жевала пиццу и щелкала пультом по каналам.

Подруга моментально оценила обстановку. Неодобрительным взглядом прошлась по пустым коробкам из-под пирожных и почти полной пепельнице.

— Хорошо еще, что не напиваешься тут в одиночестве, — сказала она кисло.

— Если ты приехала читать нотации, можешь проваливать, — ответила Кики с улыбкой. Все-таки в компании с Лизой было почти спокойно, почти не страшно.

— Напиваться будем вместе, — продолжила Лиза, жестом фокусника вынимая из сумки бутылку мартини. — Сок у тебя, надеюсь, отыщется?

Они уселись прямо на полу, смешивали мартини с соком в бокалах для шампанского — других в безалаберном хозяйстве Кики просто не нашлось. Потом — гулять так гулять — заказали пиццу. Расшалившаяся Кики предложила вызвать еще и стриптизеров — для полного комплекта, но Лиза шутку не оценила.

— Ну что там у тебя? Давай, выкладывай, — сказала она, когда мартини уже изрядно ударило в голову. — Стас завел бабу?

— Точно. Вот уж не думала, что столкнусь когда-нибудь с этой проблемой.

— А почему нет? Чем ты лучше остальных? Ты думаешь, у нас в семье все прекрасно? Вот уж нет, Дружинин — самый обычный кобель. Ты ее видела?

— Мельком.

— Как выглядит?

— Откуда я знаю! Блондинка, кажется. Худая. Мне солнце било в глаза, поэтому разглядеть ее я не смогла. Плюс, они были довольно далеко от меня.

— Так с чего ты взяла, что это любовница? Они целовались? Обнимались?

— Лиз, она взъерошила ему волосы таким собственническим жестом… — тихо сказала Кики. — Я даже описать не могу. Одно дело — поцелуйчики — страсть застигла врасплох, и все в таком духе… Но этот жест хозяйки… Плохи мои дела.

— Ты полагаешь, барышня твоего Стасика уже захомутала? — Лицо у Лизы было странным, но Кики некогда было раздумывать над этим. Ее захлестнули обида и ярость — навалились тяжелой, сбивающей с ног волной. Кики схватила бокал и сделала глоток.

— Смотри мать, так и спиться недолго, — ровным голосом произнесла подруга. — Держи себя в руках, ладно?

— Да все в порядке, я не собираюсь напиваться.

Сигарета зажглась только с третьего раза — руки у нее тряслись.

— Думаю, да. Или, по крайней мере, все к этому идет. Я не успокоюсь, пока не выясню, кто эта девица.

— А стоит ли? — Лиза жестом заправского бармена подлила в свой бокал апельсиновый сок. — Подумай хорошенько. Придется унижаться, выяснять, вынюхивать, выспрашивать…

— По-твоему, не стоит? — гневно спросила Кики. — Делать вид, что все прекрасно, когда на самом деле все — хуже не бывает?!

— Успокойся.

— Не могу успокоиться!

— А я говорю, успокойся и послушай. Зачем тебе выяснять, кто эта девушка? Ну узнаешь ты имя, возраст, объем талии и семейное положение? Ну и что дальше? Тебе станет от этого легче? Я лично не вижу в этом ни капли смысла, только сплошное унижение. Поверь, все-таки у меня солидный опыт за плечами. Мой Вадим…

И она замолчала, вытягивая из пачки сигарету. На щеках пылал болезненный румянец, и видно было, что воспоминания даются ей нелегко.

— Мой Вадим постоянно изменял мне с первого года брака. Ты удивлена? Да, я не особенно распространялась на эту тему, даже с тобой. Но на самом деле, все просто ужасно. У него постоянно какие-то интрижки с секретаршами, массажистками, инструкторшами по дайвингу, официантками, редакторшами в их издательстве. Даже с парочкой своих детективщиц он спал, я точно знаю! Нет, я не Жанну имею в виду, не смотри так трагически! Так вот, я в конце концов научилась быть выше этого.

— Слушай, я никогда не думала, что все настолько…

— Настолько хреново, ты хочешь сказать? — Лиза закатила глаза. — Так оно и есть. И я просто не обращаю на это внимания. Но мне есть, что терять, поэтому я помалкиваю и делаю вид, что все прекрасно в Датском королевстве.

— Есть что терять? Ты о деньгах?

— Именно. Если я разведусь, что мне останется? Должность менеджера с окладом в полторы штуки баксов?

— Лиз, это не такие уж маленькие деньги.

— Кики, родная, ты просто привыкла жить на такую сумму, поэтому для тебя это естественно. А мне — после роскошных курортов, отелей, дизайнерских тряпок и новенькой «Ауди» — каково будет кататься на метро и жить в съемной квартире? Впрочем, есть у меня одна зацепка, но не будем об этом.

Она остро посмотрела на Кики и затянулась. Под потолком уже висело плотное облако табачного дыма — хоть топор вешай.

— Ладно, речь сейчас вовсе не об этом. Мартини неплохо развязывает языки, особенно девушкам, нуждающимся в утешении, ты не находишь? Так вот, если ты начнешь собирать сплетни, то можешь распрощаться с самоуважением и гордостью. Опустишься ниже плинтуса.

— Да, гордость — единственное достояние брошенной женщины. Правда, толку от нее немного.

— Забей, — Лиза обреченно махнула рукой. — Хочешь добрый совет? Забей. Плюнь и разотри.

— И вести себя, как ни в чем не бывало? Я не смогу. Стас раскусит меня в момент, да я и не собираюсь притворяться!

— А что делать с этим козлом, решай сама. Никаких особых благ ты от него не имеешь: ни денег, ни статуса, одна головная боль. Поэтому подумай хорошенько и реши, нужен он тебе или нет.

Кики закивала и отставила бокал с мартини. В голове шумело, все кружилось и плыло перед глазами, поэтому она стащила с дивана подушку и, пристроив ее под голову, улеглась прямо на полу. Благо, ковер был мягкий, пушистый, очень теплый.

— Ну ты даешь, — Лиза покачала головой. — Совсем упилась:?

— Я просто хочу немного полежать. А что такого?

— Ничего, лежи на здоровье. Подвинься, я тоже лягу.

Они устроились на ковре, в окружении облака сигаретного дыма и запаха мартини.

— Блин, видел бы кто нас, подумал бы, что девчонки вдрызг упились, — хихикнула Лиза.

— А мне плевать. Не знаю, как быть дальше.

— Подумай над тем, что я сказала. Нужен ли тебе этот парень? Если да — готова ли ты простить измену? А это очень тяжело и больно, поверь. Если не готова — посылай его на все четыре стороны. Но если хочешь мое мнение — он тебе не пара.

— Почему?

— Потому что. Лень объяснять. Но это за версту видно, вы друг другу не подходите.

— Ладно, не хочу больше ни думать, ни говорить об этом. Поживем, увидим. Ты что Вадиму сказала? Он за тобой приедет?

— Нет, я останусь у тебя. Вместе и на работу поедем.

— Я никуда не поеду. По легенде я свалилась со страшной простудой, у меня ангина и грипп в одном флаконе.

— Кики, шеф тебя убьет!

— Не убьет, я куплю больничный. А вот тебе завтра надо быть как огурчик, поэтому давай спать.

— Надеюсь, ты не оставишь меня спать на полу?

— Хотела бы, да не дошла я пока до такой жестокости. Положу тебя на маленьком диванчике, там удобно… * * *

Утром Лиза второпях собралась и уехала в офис, оставив подругу в полном смятении чувств. Первым делом Кики проветрила квартиру, избавляясь от табачной вони. Выкинула в мусор окурки, вымыла пепельницу, бокалы.

В квартире было тихо, только старые настенные часы шуршали, отсчитывая секунды. Даже голосов соседей не было слышно — дом строился на совесть, стены были толстые, не пропускали звуков.

В вечер убийства тут могла происходить настоящая драка, и никто из соседей не насторожился бы.

Разумеется, все дороги ведут в Рим, а все мысли Кики непременно возвращаются к убийству Павла Холода. Вот только пока никакой пользы ее личное расследование не принесло.

Она подумала было о том, чтобы позвонить Раменскому, но потом решила, что не станет того делать. Общаться со майором ей решительно не хотелось: он вполне прозрачно намекнул на то, что ее хотят подставить, но на этом свою миссию, видимо, посчитал завершенной. А значит, она не будет ему ни о чем рассказывать и советоваться с ним. Смысла в этом не было.

Кики бездумно совершала все положенные утренние действия: умылась, наскоро причесалась и сварила кофе. Обычная утренняя сигарета. В голове — совершенный беспорядок. Видимо, ее проблема в том, что она не умеет упорядочивать информацию. И правда: вот он, план, записанный на салфетке из бара. А толку-то? Все перечислено по пунктам, но стройной теорией даже не пахнет. Только отрывочные догадки и смутные, даже не оформленные в словах, ощущения, в общем, полнейший беспорядок.

Итак, мы имеем некоего товарища по имени Павел Холод, который погиб в автокатастрофе. Жаль, что неизвестны подробности гибели, только краткие сухие факты из криминальной хроники: пробит бензобак, топливо попало на раскаленный глушитель, возгорание, взрыв… Машина полностью выгорела, да и от человека мало что осталось.

В то же время с соседней улицы исчез молодой человек по фамилии Матвеев. Никто особенно не волнуется на его счет: пил, где-то шлялся, почти не работал, семьи нет…

Интригующий факт: по времени эти два события примерно совпадают.

Интригующий факт номер два: оба парня были чрезвычайно похожи друг на друга.

Проходит восемнадцать месяцев, и Павел Холод — вроде как сгоревший в автомобиле — объявляется в Кикиной квартире, причем, с паспортом на фамилию Матвеев. Видимо, фотография переклеена — старые паспорта позволяли сделать это практически без проблем. Был бы паспорт нового образца — сложностей возникло бы куда больше!

Поскольку Кики обожала детективы и читала их пачками, вывод напрашивался сам собой. В машине сгорел вовсе не Павел Холод, а безобидный пьянчужка Матвеев. Но что это — намеренное преступление, или случайное совпадение?

Интуиция подсказывала Кики, что таких случайностей в мире произойти не может. И паспорт Максима Матвеева, который оказался у Холода, это подтверждал. За всем этим явственно проступали следы жестокого преступления. Пока — только торчащие во все стороны ниточки, которые предстояло увязать в один клубок.

Ладно, пусть Холод — убийца, пусть он выдал труп Максима Матвеева за свой… Это страшно, но Кики никоим образом не затрагивает. Тогда как и зачем он попал в ее дом?