Дядюшка-флейтист

Год за годом

Незаметно прошло восемь лет.

Из маленькой стриженой девочки с большими удивленными глазами, молчаливой и запуганной, как лесной зверек, выросла худенькая, невысокого роста девушка, с длинной темно-русой косой, застенчивая и молчаливая. Большие умные глаза по-прежнему смотрели пытливо и печально. Да и нечему было ей особенно радоваться. Год за годом, восемь однообразных лет канули в вечность. Еще два года и Наташа окончит учение в приюте и выйдет юной, неопытной девушкой, которой предстоит одинокий путь в этом огромном мире, где так много соблазнов и искушений, горя и бед, где она может затеряться, как песчинка на дне морском… Кто пригреет, поддержит и наставит неопытное дитя? Ведь семнадцатилетняя девушка, выпущенная из стен закрытого учебного заведения, конечно, в сущности, — неопытный ребенок…

За восемь лет, проведенных в приюте, Наташа научилась неплохо шить и кроить, и в будущем это должно было стать для нее источником существования.

В жизни приюта произошло несколько важных событий: ушла прежняя начальница и появилась новая, очень строгая и раздражительная; Зоя Петровна вышла замуж, и воспитанницы с грустью проводили свою любимую наставницу; умерла воспитанница Дуня Григорьева: она наелась слив с косточками, и это стало причиной ее тяжелой болезни и смерти. Наташа и другие воспитанницы искренне сожалели о кончине подруги — молодость снисходительна и быстро забывает обиды.

Если бы спросили Наташу, что произошло в ее жизни за это время, она бы не смогла рассказать ничего особенного.

Все восемь лет она безвыходно провела в приюте, в его узком, ограниченном мирке. Лучшими днями ее жизни были воскресенья; она всегда ожидала их с тревогой и мучительным вопросом: «А вдруг дядя Коля не придет?..» Случалось, что он не приходил одно или два воскресенья. А однажды не пришел пять воскресений подряд… Наташа за это время немало выстрадала и, по обычаю наивных детей в закрытых учебных заведениях, надавала себе множество обещаний. Каждое воскресенье девочка просыпалась раньше всех — с тревожными мыслями все о том же. В полумраке раннего зимнего утра, лежа на кровати с открытыми глазами, Наташа вспоминала и думала: «Придет ли он сегодня? Если придет, то с сегодняшнего дня ровно две недели не съем ни одной конфетки и ничего сладкого!..» В другой раз она горячо молила Бога: «Господи, помоги, сделай, чтобы дядя Коля пришел!» — и обещала класть утром и вечером по пятьдесят земных поклонов. После болезни, после своих постоянных невзгод Николай Васильевич приходил сконфуженный, виноватый. Но он умел одним ласковым словом успокоить и порадовать девочку.

— Дядя Коля, а я так ждала, так беспокоилась… Сегодня обещание дала… — взволнованно и радостно говорила девочка.

— Какое обещание ты дала, Наташечка, милая? — улыбаясь, спрашивал ее монах.

— Если вы придете, то я должна на коленях проползти три раза вокруг какой-нибудь церкви…

— Ну вот, Наташечка, какие ты неисполнимые обещания даешь! Разве Богу, милостивому и справедливому, это нужно?

— Я для себя, дядя Коля.

— И для себя это не идет. Поползешь ты — народ будет смеяться; коленки себе попортишь… Только искушение одно. Уж лучше я за тебя сделаю.

— Нет, нет. Я должна сама.

— Проси прощения о том обещании. Бог простит, ты еще дитя… А в другой раз давай хорошие, угодные Богу обещания. Ну, там, для церкви что-нибудь сработать, или бедному помочь, или от грубости, от лени воздержаться… Это хорошо.

Наташа подумала, что дядя Коля прав, что есть обещания гораздо лучше и угоднее Богу, чем то, что она придумала.

За долгие годы жизни в приюте лишь однажды Наташа была особенно удивлена и обрадована. В воскресенье в приемной зале вместе с дядей Колей она увидела высокого, сутуловатого, белокурого господина, прилично одетого и в очках. Она сразу узнала дядю Петю, раскраснелась, подбежала и от волнения не знала, что говорить, что спрашивать.

— Как выросла наша девочка… Какая стала славная… — приветливо сказал дядя.

— Наташечка у нас девица скромная и учится отменно… Только скучает она, Петенька… Всегда одна… Я только прихожу. Да что во мне-то, — сказал монах, веселый и довольный.

— Ах, дядя Коля! — воскликнула девушка, — зачем вы так говорите. Я всегда рада, когда вы приходите.

— Извини, Наташа, я того… обещал тебе приходить. Но видишь, из работы не вылезаю, Машеньке и Липочке тоже времени нет, — бормотал дядя Петя, краснея и запинаясь.

— Что делают тетя Маша и Липочка? Как бы хотела их видеть… — говорила Наташа.

— Да они все по дому… Дела хозяйкам много… Только жаль вот, Липа очень располнела…

— Они движения имеют мало, — вставил словечко Николай Васильевич.

— Да, говорю ей: «Ходи больше и не кушай много…» Ты ведь скоро кончишь, Наташа, надо подумать о тебе.

Наташа сразу выросла во мнении подруг, когда они узнали, что у нее такой «важный» дядя. Он принес ей корзинку лакомств и подарил три рубля.

С этими тремя рублями вышла целая история. Когда оба дяди собрались уходить, Наташа постаралась незаметно сунуть бумажку в руку дяде Коле. Тот удивленно растопырил пальцы и уронил деньги.

— Что это, Наташечка?

— Это вам… Вам нужно, дядя Коля… Возьмите, — сконфузившись до слез и покраснев, шептала девушка. — Возьмите и купите другой шарф.

— Нет, Наташечка, тебе нужнее… Зачем ты мне даешь? Что это, право?..

Все трое стояли смущенно, не зная, как поступить. Наконец дядя Петя нашелся:

— Это я тебе, Наташа… Сбереги. Как у меня будут, я и Коле тоже дам.

Расстались они все весело. Дядя Петя обещал навещать Наташу, обещал прислать к ней тетю Машу и Липочку, обещал, что подумает, как устроить ее после выпуска. Жизнь показалась девушке обновленной, будущее представлялось ей заманчивым: и у нее кто-то есть, она не одинока, о ней думают и заботятся.

Два воскресенья после этого никто не приходил. Наташа опять затосковала. Наконец, неожиданно в будни, явился Николай Васильевич. Он вошел, и у девушки, хорошо изучившей своего дядю, как говорится, упало сердце: он сильно изменился, похудел, постарел; вид у него был растерянный и испуганный.

«С ним что-то случилось…» — мелькнуло в голове Наташи. — «Уж не пьет ли опять?» — со страхом подумала она.

— Дядя Коля, отчего вы долго у меня не были? Здоровы ли вы?

— Здоров, Наташечка… Только одно было огорчение… Как ты? Что у тебя новенького? — Николай Васильевич едва выговаривал слова.

— У вас совсем больной вид, дядя Коля.

Николай Васильевич закрыл лицо руками и заплакал.

— Дядя Коля, голубчик, миленький, что с вами? Отчего вы плачете? Скажите мне… — испугалась Наташа и обняла дядю Колю, стала гладить его руки.

— Наташечка, пройдет… Ты не огорчайся, милая… Со всяким бывает… Мне тяжело…

«Он, наверное, выпивши», — с горечью подумала девушка. Ей стало больно и досадно — ведь он давал обещание!

Некоторое время оба молчали.

Николай Васильевич, конечно, почувствовал настроение девушки:

— Наташечка, ты не огорчайся, — снова заговорил он. — Все мы под Богом ходим. Воля Божья!.. Надо смиряться и не роптать.

Наташа вздрогнула.

— Дядя Коля, скажите, не мучьте меня… Что случилось?

Николай Васильевич опять заплакал:

— Братец Петенька приказали долго жить…

— Как? Что вы говорите? — всплеснула руками Наташа.

— Вчера… Марья Ивановна очень убиваются…

Наташа заплакала. К ним подошла учительница, расспросила, стала утешать, хотела увести Наташу и напоить ее водой.

— Нет, я посижу с дядей, — сквозь слезы сказала девушка.

— Если ты хочешь, Наташа, я попрошу начальницу, она тебя отпустит на похороны, попрощаться с дядей.

Впервые за восемь лет Наташа вышла из приюта — и по такому печальному поводу…

Какие чувства испытала девушка, когда дядя Коля привел ее к тому же самому дому, из которого восемь лет тому назад ее, маленькую стриженую девочку, тетя Маша повела в приют! Как памятен ей этот дом! Кругом все изменилось: выросли новые дома, стала чище улица. Но девушка сразу узнала домик, где она жила с семьей дяди Пети и с дядей Колей. Рой воспоминаний нахлынул на нее. С сильно бьющимся сердцем вошла Наташа в знакомую квартиру. Там все было по-старому. Только в маленькой, узкой зале, завешенной, по обычаю, белым, на столе лежал покойник. Наташа и Николай Васильевич горько плакали, прощаясь с ним.

Тетка Марья Ивановна и ее дочь Липочка сначала не узнали своей родственницы. Обе они давно и думать забыли, что где-то в приюте растет маленькая племянница Петра Васильевича. Но потом все-таки поняли, кто это, и удивились — так выросла и изменилась Наташа. Они стали горько плакать, жаловаться на свою судьбу и вспоминать, рассказывать о покойном.

«Как они постарели… Липочка такая полная, неподвижная… Бедные, как они будут жить без дяди Пети…» — думала Наташа и от всего сердца жалела их, забыв все свои прежние обиды.

Наташа вернулась в приют совсем разбитая, с измученной душой и с сознанием еще более глубокого одиночества.

Так в жизни всегда и бывает: надежды разбиваются, горе сменяет радость. Но случается и наоборот…