Правда о «Титанике». Участники драматических событий о величайшей морской катастрофе

События

Дж. Дж. Боксхолл, четвертый помощник (Ам., с. 240, а также Бр.):

«Меня отправили в шлюпку для экстренного спуска (№ 2). По левому борту, кроме нее, оставалась только одна. Через несколько минут после моего ухода спустили одну из спасательных шлюпок (№ 4). Она стояла рядом с моей, ближе к корме. Одновременно готовили к спуску шлюпку Энгельгардта D. Пассажиры садились в шлюпки без тревоги. В этой шлюпке находилось четверо мужчин — моряк (Осман), стюард (Джонстон), кок и я, а также один пассажир-мужчина, который не говорил по-английски, — мужчина среднего возраста с черной бородой. С ним были жена и дети. Когда отдали приказ спускать шлюпку на воду, она была почти заполнена. Оставалось от двадцати минут до получаса до того времени, когда корабль затонул. Кто-то приказал в мегафон, чтобы часть шлюпок вернулась и подошла к правому борту. Все гребли, кроме того пассажира-мужчины. С одним веслом управлялся я с помощью одной дамы — она сама попросилась грести. Я обогнул корпус корабля, намереваясь идти вдоль правого борта. По моим расчетам, я мог взять в шлюпку еще трех человек. Затем примерно в 22 ярдах от нас образовалась небольшая воронка и шлюпку начало притягивать к кораблю. Я решил, что подходить ближе опасно. Я предполагал, что потом (после того как корабль затонет) мы с матросами вернемся, но после решил, что поступать так неразумно. Там была одна дама, миссис Дуглас, которую я попросил управлять рулем. Я говорил, что делать, и она очень мне помогла. Позже на „Карпатии“ мне сказали, что мы подошли к кораблю примерно в десять минут пятого.

После того как мы покинули „Титаник“, я почти все время запускал зеленые фальшфейеры. Когда мы оказались на расстоянии двух или трех корпусов от „Карпатии“, только занимался рассвет, и я увидел, что двигатели „Карпатии“ остановлены. „Карпатия“ остановилась в полумиле или в четверти мили от айсберга. Вокруг было еще несколько айсбергов и сплошное ледяное поле. Айсберги на солнце казались белыми, хотя, когда я впервые увидел их при дневном свете, они выглядели черными. Тогда я впервые увидел ледяное поле у Большой Ньюфаундлендской банки. По моим подсчетам, в моей шлюпке находилось двадцать пять человек».

Ф. Осман, матрос (Ам., с. 538):

«Все мы поднялись наверх и стали готовить шлюпки к спуску. После того мы посадили пассажиров во все имевшиеся шлюпки. Я отправился с № 2, которая четвертой от конца отошла от корабля. За старшего в ней был Воксхолл. Посадкой пассажиров руководил Мэрдок. Пассажирами были женщины и дети, кроме одного мужчины, пассажира третьего класса, его жены и двух детей. После того как я сел в шлюпку, офицер нашел жестянку с ракетами — их погрузили в шлюпку, по ошибке приняв за коробку с галетами. Офицер пустил несколько ракет. „Карпатия“ подошла к нам первым и подняла нас на борт за полчаса до всех остальных. Утром мы заметили примерно в 100 ярдах от нас айсберг высотой футов в сто, с острой вершиной, которая торчала сбоку. Цветом он напоминал грязный лед. По-моему, мы видели тот самый айсберг, с которым мы столкнулись. Он выглядел так, словно кусок был отколот.

Никакой паники не было. Водоворота не образовалось. Когда мы оказались в шлюпке, я оттолкнулся от корабля и предложил офицеру пройти вдоль борта и посмотреть — может, удастся взять к себе еще нескольких человек, которые помогут грести. Пассажирки испугались после моих слов, а офицер сказал: „Ладно“. Женщины с нами не согласились. Мы обогнули корпус корабля, но оказалось, что пройти вдоль правого борта мы не сможем, потому что корабль слишком накренился. Мы развернулись к корме и, когда очутились у кормы, положили весла и смотрели, как корабль пошел ко дну. Мне показалось, что все двигатели и все, что находилось в кормовом отсеке, рухнуло вперед, на нос. Мы не стали возвращаться на место крушения, потому что пассажирки были против. Мы отошли как можно дальше от корабля, чтобы женщины ничего не видели и не началась паника. Мы подошли к кораблю так близко, как осмелились. Вытаскивать людей из воды мы не могли. Это было невозможно. Может быть, удалось бы взять только одного; вот и все. Паники среди пассажиров третьего класса, когда мы начали отводить шлюпки, не было. Я видел, как несколько человек поднялись наверх из третьего класса и отправились на шлюпочную палубу; пока женщины и дети садились в шлюпки, мужчины отошли в сторону — пассажиры третьего класса так же, как и остальные.

Сенатор Бэртон: Значит, по вашему мнению, безопаснее было уйти на шлюпке, чем оставаться на „Титанике“?

Свидетель: О да, сэр.

Сенатор Бэртон: Это произошло после того, как вы отошли?

Свидетель: Да, сэр.

Сенатор Бэртон: Что вы подумали, когда на воду спустили первую шлюпку?

Свидетель: Тогда я еще не думал, что корабль затонет».

Дж. Джонстон, стюард (Бр.):

«Из членов экипажа в шлюпке находились Боксхолл и четверо мужчин, в том числе, возможно, Маккаллоу. (Такого в списке нет.) Боксхолл предложил вернуться туда, где кричат и зовут на помощь, — крики слышались в полумиле или в трех четвертях мили от нас. Дамы ответили: „Нет“. Офицер Боксхолл подавал сигналы „Карпатии“ фонарем. Вскоре после того, как мы спустились на воду, послышался плеск волн об айсберги. Утром мы увидели „Карпатию“; пароход стоял на краю ледяного поля, примерно в 200 ярдах».

Показания под присягой миссис Уолтер Д. Дуглас (Ам., с. 1100):

«Во время спуска заклинило лебедку, и мистер Боксхолл попросил нож. В конце концов мы спустились на воду. Напротив меня сидели миссис Эпплтон и мужчина из третьего класса. Сестра миссис Эпплтон, миссис Корнелл, сидела ко мне спиной, а рядом с ней сидел офицер. По-моему, в шлюпке было восемнадцать или двадцать человек. Многие не говорили по-английски. Грести было очень трудно, потому что никто не умел управляться с веслами. Мы старались исполнять приказы мистера Воксхолла. Он прикрепил к шесту старый фонарь, в котором было очень мало масла; некоторое время я держала этот шест. Миссис Эпплтон и некоторые другие пассажирки гребли, причем гребли все время. Мистер Боксхолл погрузил в спасательную шлюпку жестянку с зелеными огнями, похожими на ракеты. Ими он стрелял через равные промежутки времени. Вскоре мы увидели огни „Карпатии“. Капитан „Карпатии“ сказал, что заметил наши зеленые огни с расстояния десять миль и пошел к нам. Вот почему мы стали первой шлюпкой, которая подошла к „Карпатии“. Когда мы подошли к кораблю, мистер Боксхолл крикнул: „Глушите двигатели и поднимите нас на борт! У меня только один матрос“».

Миссис Дж. Б. Меннелл (в девичестве Аллен):

«В мою каюту постучала горничная моей тети, миссис Роберт, и спросила, можно ли поговорить со мной. Я вышла в коридор, и она сказала: „Мисс Аллен, в камере хранения багажа полно воды“. Я ответила, что ей не нужно беспокоиться, сейчас водонепроницаемые отсеки закроют и она спокойно сможет вернуться в каюту. Она пошла туда, но сразу же вернулась и сказала, что ее каюту, которая находилась на носу, на палубе Е, затопило.

Мы поднялись на шлюпочную палубу за несколько минут до того, как прозвучал приказ садиться в шлюпки. Ни моя тетя, миссис Роберт, ни моя кузина, мисс Мадилл, ни я не видели и не слышали оркестра. Стоя на палубе, мы увидели, как в одну шлюпку по очереди садятся мужчины-кочегары — их было шестнадцать или восемнадцать человек. Подошел какой-то офицер[23] и крикнул им: „Убирайтесь, проклятые трусы! Лучше бы вы оказались за бортом“. Кочегары вышли, офицер приказал: „Женщины и дети в шлюпку“, — мы сели в шлюпку, и нас спустили на воду.

За исключением двух очень мучительных сцен прощания, мы не видели на борту „Титаника“ ничего, кроме образцового порядка и спокойствия. Наша шлюпка вначале обогнула корму, направляясь к правому борту, но затем мы стали грести прочь от корабля, поскольку наша шлюпка была маленькой и Боксхолл боялся, что нас затянет в воронку. Миссис Корнелл все время помогала грести.

В то время как нос „Титаника“ погружался все глубже и глубже, его корма у нас на глазах поднималась все выше и выше; потом начали гаснуть огни. Когда погасли последние огни на корме, мы увидели, как корабль быстро погружается в воду носом вперед. Потом мы услышали крики; казалось, они продолжались целую вечность. Как только „Титаник“ затонул, мы повернули назад, к месту крушения, но никого не увидели в воде. Другие шлюпки мы тоже не видели, так как находились недостаточно близко к ним. Когда Боксхолл запустил первую ракету, крики стали громче, но затем стихли.

Мы слышали плеск воды об айсберги, но никого не видели, даже когда Воксхолл пускал зеленые ракеты, что он делал через равные промежутки времени. Потом мы заметили „Карпатию“. Наша шлюпка стала первой, которую подобрала „Карпатия“. Я оказалась первой на веревочной лестнице, так как мне показалось, что остальные боялись взбираться наверх. Офицер, который меня встретил, спросил, где „Титаник“, и я ответила, что он затонул».

Капитан «Карпатии» А.Х. Рострон (Ам., с. 22):

«Мы подняли первую шлюпку, старшим в которой был офицер, но я заметил, что шлюпка не находилась под его полным контролем. Он крикнул, что в его шлюпке всего один матрос, поэтому пришлось долго маневрировать, чтобы подойти к ним как можно ближе. Я прекрасно понимал, что поднять людей будет трудно. К тому времени, как на борт поднялись первые люди из шлюпки, уже рассвело, и тогда я увидел, что вокруг, в радиусе примерно четырех миль, есть и другие шлюпки. Кроме того, я увидел вокруг нас айсберги. Я насчитал около двадцати айсбергов, высотой примерно от 150 до 200 футов, и многочисленные айсберги поменьше; кроме того, мы видели над водой множество невысоких айсбергов, которые мы называем „гроулерами“, высотой 10–12 футов и длиной от 10 до 15 футов».